- Ага, - пробормотал Тайни.

 - В любом случае, они были счастливы. Как и мы все, заисключением дяди. Он ещё не нашёл свою половинку и ревновал моего отца, укоторого были моя мать, дети, богатство и титул. Он хотел заполучить всё это…Включая мою мать. Полагаю, он думал, что события Варфоломеевской ночи помогутему получить всё и сразу.

 - Мне очень жаль, - мягко прервал её Тайни. - Маргаретупоминала Варфоломеевскую ночь, но я не уверен в том, что это была за ночь.

 Мирабо нахмурилась, в очередной раз удивляясь, как можетто, что всегда так много значило в её жизни, быть неизвестным большинству нынеживущих смертных. Та ночь стала трагическим поворотным моментом в её жизни, ибыло трудно принять тот факт, что для других она ничего не значила. Отогнав этимысли, Мирабо объяснила:

 - Варфоломеевская ночь - это, в основном, беспорядки. Уэтих событий была долгая предыстория, но последней каплей, из-за чего и началсяпожар ярости, стало венчание католички Маргариты де Валуа, сестры короляФранции, с Генрихом Наваррским, протестантом. Население страны почти пополамделилось на католиков и гугенотов. Французских протестантов, - объяснилаМирабо, прежде чем Тайни смог спросить, что означало это слово. После чегопродолжила: - За шесть дней после свадьбы было устроено несколько заговоров,чтобы раздуть религиозную рознь, и конечным результатом стало двадцать третьеавгуста.

 Ворота в город были закрыты, и фанатичные католики началивыслеживать и убивать на улицах протестантов. Были зарезаны тысячи людей,включая женщин и детей.

 - И твоя семья находилась тогда в Париже? – нахмурившись,спросил Тайни.

 - Нет. Они были католиками, а не протестантами, и погибли вконце сентября, а не в августе. Однако вплоть до октября того года подобные вспышкинападений происходили во всех городах и селениях Франции. Даже намёка напротестантизм было достаточно, чтобы отправить всю семью на смерть. Я не знаю,планировал ли мой дядя заранее то, что сделал, а Варфоломеевская ночь лишьпослужила ему хорошим прикрытием, или эта резня побудила его к действиям, но онсобирался обвинить нас в принадлежности к гугенотам, чтобы нашу семью заковалив цепи в сарае и сожгли заживо.

 - Грязный ублюдок! – мрачно выругался Тайни. – Очевидно,его план провалился. - И когда Мирабо вопросительно посмотрела на него, онзаметил: - Ты всё ещё жива.

 - О, да. – Она нахмурилась и снова уставилась в окно, апотом неохотно призналась: - Но я жива лишь потому, что была непослушнойсемнадцатилетней девчонкой, которая тайком улизнула из замка, чтобы выпить винав конюшнях с очень красивым помощником конюха по имени Фредрик.

 Мирабо вовремя повернулась, чтобы увидеть мимолётную улыбкуТайни, и пожалела, что сама не в силах улыбаться, но даже спустя стольковремени она не находила в этом ничего забавного.

 - Мой дядя прибыл на ужин, после которого они с моим отцоми братьями отправились посмотреть на папину новую лошадь. Должно быть, людимоего дяди поджидали снаружи и застали их врасплох, зарезав на пороге конюшни.К этому моменту я успела улизнуть на свидание к Фредрику, и когда подошла кконюшне, там уже никого не было. Я решила, что они вернулись в замок. – Мирабоподжала губы и горько добавила: - А в замок вернулся только дядя, чтобызавладеть моей матерью.

 На мгновение она закрыла глаза, а потом продолжила:

 - Мы пили на чердаке; Фредрик пытался украсть у меняпоцелуй, когда мой дядя втащил маму в конюшню, чтобы показать ей, что онсделал. Всё то время, что мы с Фредриком пили наверху, обезглавленные теламоего отца и братьев лежали в стойле под нами, прикрытые тонким слоем соломы.Дядя показал их ей и потребовал, чтобы она стала его половинкой.

 - Погоди! – удивлённо произнёс Тайни. – Стать егополовинкой? А как? Она же являлась спутницей твоего отца. И где вообщенаходились подручные твоего дяди?

 -Должно быть, он отослал их прочь, намереваясь личноразобраться с моей матерью и со мной, - объяснила Мирабо, а затем скривилась: -Что же касается половинки, то мой дядя тоже не мог читать мысли матери иконтролировать её сознание. Она могла быть спутницей любому из братьев, новыбрала моего отца.

 - Умная леди, - прокомментировал Тайни.

 Мирабо вздохнула.

 -Возможно. Но я думаю, именно это в действительности исвело дядю с ума. Если бы она предпочла его, у него было бы всё, что имел мойотец.

 - Понятно, - мрачно кивнул детектив. – Должно быть, емубыло трудно вынести это. Мне очень жаль. Продолжай.

 Мирабо снова вздохнула и попыталась унять ту боль, котораявсегда поднималась в ней, стоило ей подумать о тех событиях. Она никому нерассказывала свою историю с того дня, как Люциан случайно встретил её в туночь, и она, рыдая, поделилась с ним своими злоключениями. Но Мирабообнаружила, что в этот раз ей легче говорить, и задалась вопросом, в чём жепричина такой перемены – в минувшем с тех пор времени или в том, что сейчас еёслушателем был именно Тайни. Ей по-прежнему было больно, и слёзы стояли у неё вглазах, но это нисколько не походило на те муки утраты, которые она испытывалараньше.

 Мирабо опустила глаза и увидела, что он накрыл её ладоньсвоей большой рукой. Она мимолётно удивилась, когда это Тайни успел этосделать, но потом прокашлялась и заговорила:

 - Дядя сказал моей матери, что если она согласится статьего половинкой и подтвердит его историю о бродячей группе католиков, которыетворят самосуд и убили моего отца и братьев, то он позволит мне жить.

 - Ублюдок, - снова пробормотал Тайни.

 К своему большому удивлению, Мирабо осознала, что почтиулыбается в ответ на гневное высказывание и на поддержку, скрывающуюся за ним.Но всё её желание развеселиться пропало, стоило ей продолжить:

 - Я думала, мама согласится. И мысленно молила её об этом,думая о том, что позже мы найдём способ сбежать и рассказать правду… Ядействительно считала, что она так бы и поступила, если бы не заметила меня,выглядывающую из-за сеновала. Но затем она выпрямилась, и её лицопреисполнилось решимостью, когда она наотрез отказалась. Мой дядя был в ярости.«Не согласишься даже ради дочери?» - с недоверием прорычал он. Мама внезапноуспокоилась и посмотрела прямо на меня, отчеканив: «Моя дочь в состоянии самазащитить себя. Ты не сможешь убить Мирабо. Она сильная и храбрая. Она сбежит оттебя и поведает о том, что ты натворил, людям, которые смогут тебя покарать».

 - Она обращалась к тебе, - тихо проговорил Тайни.

 - Да, - согласилась Мирабо.

 - И как же поступил твой дядя? - подтолкнул её Тайни, когдаона на несколько минут замолчала.

 - Он заорал: «Я убью её прямо в постели, где она сейчасспит!» и приставил меч к её горлу, но мама просто ободряюще улыбнулась мне,глядя поверх его плеча, и сказала: «Ты можешь попытаться. Но я клянусь, тебеэто не удастся. И как бы сильно я ни любила свою дочь, я ни секунды не станудаже притворяться твоей половинкой. Я никогда не позволю тебе прикоснуться комне или думать обо мне таким образом».