– Я думал, нам еще целый день добираться.

– В этот раз мы быстро управились. Нахлик говорит, ты приносишь удачу: не пришлось взятки платить, чтобы выпустили из Шартеля, груз подвезли вовремя и погода всю дорогу прекрасная.

– Прекрасная? Да ты спятил.

– Салага! Это легкий ветерок, да и море тихое.

– Значит, правду говорят, что моряки все немного того. Я бы даже сказал – премного.

– С этим не поспоришь. А самого-то как сюда занесло?

– Люблю, знаешь ли, болтаться туда-сюда по волнам, дразнить морских чудовищ.

Маллин фыркнул. Пытается поймать Элса на слове, как и все остальные члены команды. Моряки, конечно, верны Дринджеру, но любопытство их разбирает. Все до одного на этом корабле уверены, что он ша-луг, а никакой не арнгендский рыцарь.

– Семейные дела. – Тейдж упорно придерживался официальной версии.

На носу кто-то засвистел.

– Слева по борту боевой корабль!

Элс и Маллин сели на своих мешках.

– Под чьим флагом? – прокричал Маллин.

– Пока не видно. Но большой, собака.

– В этих водах боевой корабль может принадлежать либо Братству Войны, – пояснил Маллин, – либо Сонсе. Они торгуют на этих островах.

Братством Войны назывался орден чалдарянских рыцарей, которые посвятили себя искоренению врагов божьих и хотели отвоевать у праман Кладези Ихрейна. Эти искусные воины часто побеждали в сражениях и не пасовали перед неудачами. Ша-луг старались не нападать на братьев в их собственных владениях.

– Идут мимо! – крикнул впередсмотрящий. – Быстрые, мерзавцы! Трехпалубник.

Корабль становился все больше и больше – длинный, темный, изящный и удивительно быстрый. Двигался он почти бесшумно. Вот он слегка изменил курс, вот уже нависает над маленьким торговым суденышком. Галера пронеслась в какой-то сотне футов, в полной тишине, которую нарушали лишь шипение разрезаемых бушпритом волн, приглушенный скрип весел да всплески.

– Ничего не понимаю, разбери меня холера! – сказал Маллин, глядя вслед удаляющемуся великану. – Корабль-призрак какой-то. Новый совсем. Никогда такого не видал.

Элс тоже видел эту галеру в первый раз, но сразу же понял, что она принадлежит Гордимеру Льву. Среди столпившихся на палубе зевак, таращившихся на матросов, которые, в свою очередь, таращились на них, стоял эр-Рашаль аль-Дулкварнен.

Спустя два часа их нагнала вторая галера – старая, шумная, порядком потрепанная и небольшая. Братство Войны, которому она принадлежала, разыскивало странный боевой корабль, рыскающий меж здешних островов.

Нахлик показал им, в какую сторону направилось загадочное судно, но Элс и ухом не повел. Эр-Рашаль вполне способен сам о себе позаботиться.

– Занятный получится бой, – протянул Маллин.

– Да уж.

Корабль пришвартовался в Ранче, когда солнце только-только поднялось над горизонтом. В порту Элс нанял мальчишку, чтобы тот помог ему дотащить рыцарские пожитки. Вместе они отправились к большому каменному строению, где обычно располагались представители трех кланов республики Сонса. Элс назвался Эльфордом да Скесом. Объясняться пришлось со старым приказчиком, который напоминал гнома из истории о сотворении мира.

– Ни на сегодня, ни на завтра ничего предложить не могу, – заявил гном. – Если б вчера – другое дело. Вчера отправили один. Торговля нынче не шибко бойкая. В Дринджере взялись за контрабандистов, промышляющих хлопком, а из Люсидии в последнее время мало кафа везут. – (Кафом на люсидийском наречии назывался гашиш.) – Войны без конца, и слухи ходят, что дальше будет только хуже. Во время войны торговать – гиблое дело.

Элс удивился: он-то думал, что для купцов война выгодна всегда.

– Да и жить-то во время войны – гиблое дело, – сказал он.

– Да, верно. – Гном-приказчик не выразил соболезнований по поводу смерти родных да Скеса и вообще слушал по большей части только себя. – Ага, вот. «Вивия Инфанти» должна загрузиться и отплыть послезавтра. Желаете отдельную каюту или общую? Или может, предпочитаете спать на палубе?

– На палубе. В Святых Землях не больно-то разбогатеешь.

– Да, оттуда редко возвращаются богачами. Еду свою возьмете или будете есть вместе с матросами?

– А как дешевле? Мне ведь еще после Сонсы ехать и ехать.

– Свою дешевле, но тогда и готовить самому придется. Или коку тамошнему платить.

– Тогда буду есть с матросами.

– Мальчишка с вами?

– Нет, я один. Он мне помог пожитки донести.

– Не больно-то ценные пожитки, барахло одно, – хмыкнул гном, смерив взглядом Элсово добро. – С вас четырнадцать сонсианских серебряных скутти. Или равная сумма в любой другой монете.

Элс сурово глянул на приказчика, который, видимо, собирался содрать с него втридорога. Бесполезно – с того как с гуся вода.

– Ваше дело. Хотите, идите пешком. Только надо было раньше думать, сейчас-то вы на острове.

Элс достал кошель, набитый монетами. Там были деньги из десятка разных государств. Старик вроде не пытался мошенничать. Разве что заявил, что Гордимер в последнее время ухудшил качество дринджерийских монет.

Весьма похоже на Льва.

– Не желаете ли здесь остановиться до отплытия «Инфанти»? Или в другом постоялом дворе приткнетесь? Любое моряцкое подворье встанет дешевле, но мы постояльцев еще и кормим, а там вас непременно обворуют в первую же ночь.

– И во сколько мне обойдется здешний ночлег?

Гном назвал сумму, Элса она вполне устроила.

– У нас обязательства перед Братством Войны, – объяснил старик. – В обмен на их услуги мы должны предоставлять приют воинам, возвращающимся из священного похода, и кормить их. И все без наценки.

– Тогда я, конечно, останусь здесь.

Элсу случалось ночевать в матросских притонах. В случае нужды он не побрезговал бы подобным местом, но раз уж можно избежать этого сомнительного удовольствия…

Гном нырнул за конторку и исчез в темном углу. Местные хозяева не слишком-то заботились об освещении. Через несколько минут старик вернулся с каким-то верзилой.

– Гойдар покажет вашу койку.

Элс расплатился с мальчишкой и отправился вслед за великаном. Тот молча подхватил его вещи и всю дорогу молчал как рыба. Довольно толстый. Может, бывший придворный евнух? Лишенный мужского достоинства и языка? Сбежал откуда-нибудь с востока?

Элс затолкал рыцарское добро под узкую койку. Ему досталась отдельная, хоть и крошечная, каморка – всего четыре фута в ширину, а потолок такой низкий, что невозможно выпрямиться в полный рост.

Необыкновенная для него роскошь. Мальчишкой, а потом и юношей он жил в казарме или походной палатке вместе с другими воинами, а женившись, перебрался в хибару с одной комнатой, где ютился с женой и двумя дочерьми. Ша-луг никогда не оставались в одиночестве.