К 3 августа 1941 г. в народное ополчение зачислено около 130 тысяч трудящихся Крымской АССР.

Стремительное наступление германской 11-й армии в Северной Таврии вызвало в середине августа бурный всплеск активности советского командования. 14 августа постановлением Государственного комитета обороны (ГКО) в Крыму была создана 51-я отдельная армия, подчиненная непосредственно Ставке. Командующим был назначен генерал-полковник Ф.И. Кузнецов. Согласно директиве ГКО на 51-ю отдельную армию возлагались следующие задачи:

а) не допускать врага на территорию Крымского полуострова с суши, моря и воздуха;

б) удерживать Крымский полуостров в наших руках до последнего бойца;

в) действиями Черноморского флота воспретить подход и высадку на Крымский полуостров десанта противника;

г) в боевой состав войск вновь сформированной 51-й армии включить 106-ю, 156-ю, 271-ю и 276-ю стрелковые дивизии; 40-ю, 42-ю и 48-ю кавалерийские дивизии;

д) командующему 51-й армией оперативно подчинить Черноморский флот для выполнения задач, касающихся обороны Крыма.

Военному Совету 51-й армии:

а) за счет призыва людских ресурсов Крыма до 1895 г. рождения включительно сформировать две-три стрелковых дивизии и необходимое число бронеплощадок;

б) немедленно развернуть с привлечением местного населения инженерные работы по усилению обороны территории полуострова, прочно закрыв в первую очередь пути на полуостров, фронтом на север, на рубежах: Юзкуй, станций Ново-Алексеевка, Люблинка на Чонгарском перешейке; Перво-Константиновка и совхоз на Перекопском перешейке, северная оконечность Арабатской стрелки, Тюп-Джанкой, станции Сиваш, Таганаш, Джейтуган, Камышевка, Рулевка, Уржин и Ишунь;

в) очистить немедленно территорию полуострова от местных жителей — немцев и других антисоветских элементов;

г) для организации обороны Крыма использовать все материальные средства территории полуострова; все ценное и ненужное для обороны эвакуировать[38].

К утру 19 августа в Крым прибыло восемь эшелонов с личным составом 40-й кавалерийской дивизии и девять эшелонов с личным составом 271-й стрелковой дивизии. В том же месяце прибыли в состав 51-й армии 276-я стрелковая дивизия, 42-я и 48-я кавалерийские дивизии.

Из местных резервистов в Феодосии, Евпатории и Симферополе были сформированы соответственно 1-я, 2-я и 3-я крымские дивизии. Кроме того, 1500 местных резервистов было влито в состав 156-й и 157-й стрелковых дивизий. За счет частей народного ополчения в конце августа были сформированы для 51-й армии мотополк, автобатальон и авторота, три рабочих и два строительных батальона по 435 человек каждый, пять самокатных батальонов по 200 человек и рота мотоциклистов.

В середине августа из ремонтировавшихся в Крыму танков был создан 5-й танковый полк, включенный в состав 172-й дивизии. Матчасть его состояла из 10 танков Т-34 и 56 легких плавающих танков Т-37 и Т-38, имевших лишь пулеметное вооружение. Командиром 5-го полка был назначен майор С.П. Борсков.

Следует заметить, что причиной создания 51-й армии стало не только наступление 11-й германской армии, но и очередной приступ «десантомании». 17 августа Военный Совет Черноморского флота получил из Москвы от наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова сообщение: «По агентурным данным, немцы готовят десант в Крым из румынских и болгарских портов, и десант будет поддержан авиацией, действующей из района Николаева»[39].

Из Крыма на Кинбурнскую косу для организации противодесантной обороны был переброшен батальон с четырьмя 76-мм и четырьмя 45-мм пушками. Для поддержки батальона выделен учебный корабль НКВД «Комендор», вооруженный одной 76-мм и четырьмя 45-мм пушками.

Двенадцать торпедных катеров было развернуто в Каркинитском заливе с пунктами базирования Ак-Мечеть и Скадовск. В Егорлычский залив пересели четыре торпедных катера из Очакова.

Для противодействия десанту было создано три отряда кораблей, в составе которых были крейсера «Красный Крым», «Червона Украина», вспомогательный крейсер «Микоян», пять эсминцев и другие суда и корабли. В резерве, то есть для нанесения решающего удара по десанту, находился Отряд легких сил (крейсера «Ворошилов» и «Молотов» и эсминцы проектов 7 и 7У).

Стрелковые дивизии в Крыму занимали позиции на побережье. Пока что все это были очередные пустые хлопоты. Немцы, как и в начале войны, даже не планировали ни большого, ни даже разведывательного десанта.

14 августа из Москвы пришло лишь одно дельное указание: нарком Кузнецов потребовал от Октябрьского «немедленно приступить к созданию артиллерийского укрепленного района на Перекопском перешейке». И в той же директиве, начав за здравие, нарком кончил за упокой: «…ввиду наличия у противника самоходных мелкосидящих барж, возможные места высадки на мелководье заградить минами типа "Рыбка"»[40].

Следствием этого стала постановка мин в Каркинитском заливе, которые впоследствии помешали действиям там кораблей Черноморского флота.

16 августа Октябрьский представил Кузнецову на утверждение план установки на Перекопе четырех морских батарей. Для этого можно было использовать две вновь сформированные батареи (по четыре 130-мм пушки) и две севастопольские стационарные батареи: № 12 (четыре 152/45-мм пушки Кане) и № 13 (четыре 120/50-мм пушки).

Мера эта была правильная, но крайне запоздалая. В августе — начале сентябри 1941 г. на перекопских и чонгарских позициях на временных основаниях было установлено 31 орудие береговой артиллерии.

Состав береговой артиллерии, установленной для обороны перекопских и чонгарских позиций:

Батарея № 126 (деревня Средний Сарай) — три 130-мм орудия.

Батарея № 124 (Литовский полуостров) — четыре 130-мм орудия.

Батарея № 121 (Сиваш) — четыре 152-мм орудия.

Батарея № 727 (у города Армянск) — четыре 152-мм орудия.

Батарея № 122 (в 8 км на северо-запад от станции Таганаш) — четыре 100-мм орудия.

Батарея № 125 (Чонгарский полуостров) — четыре 100-мм орудия.

Батарея № 123 (у деревни Тюн-Джанкой) — четыре 130-мм орудия.

Батарея № 127 (у деревни Геническая горка, Арабатская коса) — четыре 100-мм орудия.

Этим пытались в какой-то степени компенсировать нехватку дальнобойных орудий в полевой артиллерии. Это была заманчивая идея. Однако из виду выпало одно очень важное обстоятельство. Высота орудия, поставленного на временное или железобетонное основание, составляла 1,95 м без щита и 2,45 м со щитом. Установленные на равнинной местности, почти не замаскированные от наземного и воздушного наблюдения, орудия хорошо просматривались с суши и воздуха и представляли прекрасную мишень для неприятельской артиллерии и авиации, особенно с учетом отсутствия у стационарных батарей хоть каких-то средств ПВО.