дю мер», дороге вдоль моря, он проезжает все знаменитые курорты от Ниццы до Ментона. Такси по вечерам в Монако не вызовешь, а автобус этот ходит как часы, и даже состоятельные люди им не брезгуют.

И вот как-то вечером автобус был, по монакским меркам, переполнен, а по русским – почти пуст. Иными словами, не было свободных сидений. Вместе со мной в салон вошла француженка лет двадцати. Ей тем вечером повезло лицезреть привычную русскому человеку картину: родителей, сидящих друг против друга – у мамы на руках был грудной младенец, а у невзрачного папы, типичного ботаника в очках, двухлетка – заваливших соседние сиденья своими баулами.

Француженка, искренне полагавшая, что у нее есть законное право сесть, предельно доброжелательно попросила убрать сумки. Она сделала это очень вежливо: сначала на своем родном языке, затем на английском она объяснила, что платила за билет и имеет право на место.

Русские жестами показывали, что у них же дети и сумки они не уберут. Я вмешалась, объяснила, что они платили за три билета и имеют право только на три места и что во Франции не принято занимать места сумками, – зачем только рот открыла? Мне-то понятно, что они непрошибаемые, а француженка к такому не привыкла. Знай лопочет на своем басурманском наречии и требует законное место. Русские пошли ва-банк. «Ду ю спик рашен?!» – с вызовом спросил папа в очках. «О, ноу», – изумилась девушка. «Ну и все», – отбрил россиянин и перестал ее замечать.

Да, средний класс, доселе редко совавший нос в эти края, а сунувши – боявшийся без него остаться, осмелел. Но это было лишь частью изменений, дух которых ощущался на Лазурном. Любому человеку, которому подворачивалась оказия бывать в этих краях в нулевые, сразу становилось очевидно, как поутихли с тех пор богатые россияне. Из тренда выбивался только бывший губернатор Приморья Сергей Дарькин, меняющий дорогие машины, как богачки нулевых – сумки Биркин. Почти каждый день он подруливал к Hotel de Paris на очередном суперавто из своей коллекции.

Эпоха бешеных денег закончилась. Олигархи больше не устраивают мегавечеринок, не зазывают к себе суперзвезд, в культовом монакском клубе Jimmy›z гудеж уже не тот – русские не выбрасывают десятки тысяч евро за столы и не накачивают «Кристаллом» толпы незнакомых девиц. В нулевых, проходя по мысу Сен-Жан-Кап-Ферра, можно было услышать, как на чеченском поет Николай Басков и как Андрей Малахов развлекает сыновей православного банкира Пугачева; почти каждый вечер там гремели салюты. Ныне Пугачев в бегах. Брак его рухнул. Английский суд ограничил в тратах, – какой там Басков, даже безымянного тапера не нанять.

Русское садоводство на Кап-Ферра затихло, хотя на пляже «Пассабль», около многоквартирного дома Chemin du Lido, или просто – дома Лидо – заселенного русскими, по-прежнему можно встретить и Игоря Угольникова, и Андрея Деллоса, актрису Катю Семенову, Дарью Дроздовскую и даже Тиграна Кеосаяна, навещающего бывшую жену Алену Хмельницкую. Но это все проходит по разряду тихой жизни аппер-миддлов. Никаких балов, кутежей, знаменитых поваров и пальбы. Скраббл, ЧтоГдеКогда, шахматы и игра в мафию на квартире. Готовит хозяйка или кулинария Болье-сюр-Мэр.

Умерло и культовое мероприятие русской Лазурки – ежегодный Bal des Fleurs, Бал цветов на вилле Эфрусси-де-Ротшильд. Мероприятие, придуманное покойным банкиром Леонидом Рожецкиным, проходило на Кап-Ферра одиннадцать лет подряд и объединяло русскую Лазурку. Времена, когда там блистали и Ульяна Цейтлина, и Ульяна Сергеенко, прошли безвозвратно – после «крымнаша» для проведения бала не нашлось спонсоров, и продюсер Андрей Фомин махнул на знаковое событие рукой.

Раньше в главном монакском отеле – «Де Пари» – можно было встретить и Сергея Чемезова, и сенаторов Совета Федерации в ассортименте. В последние же сезоны там полдничали всего два «форбса» – Фархат Ахметов и Зелимхан Муцоев. Господин Муцоев пил чай в окружении семьи и детей. Два года назад в августе я заметила на шопинге в Монако каких-то сотрудников администрации президента, но, убей бог, не припомню, кто такие – видимо, бойцы невидимого фронта, служат у золотой рыбки на посылках.

Узнаваемые государевы люди теперь не светятся в Монако – коротают отпуска на своих яхтах. Напротив мыса Рокебрюн как-то стояла лодка супруги депутата Андрея Скоча Елены Лихач. В июле в порту Эркюль был замечен вице-президент «ЛУКОЙЛа» Валерий Субботин, и в том же месяце у берегов Монако показался легендарный плавучий утюг Андрея Мельниченко. А тем временем, пока российские чиновники прятались на яхтах друзей, в монакском ресторане La Piazza бесстрашно ужинал чиновник европейский – мэр Риги Нил Ушаков с женой и маленьким сыном. Раньше казалось, что русские подчинили себе суперъяхтинг. Как бы не так. В заливе Болье-сюр-Мер, главной ярмарки тщеславия, с капитанского мостика которой открывается живописнейший вид на Кап-Ферра, русских лодок теперь не более двадцати процентов, а самая известная из «наших» яхт и вовсе ушла с молотка – Юрий Шефлер продал свою лодку Serene, которая по праву считалась самой красивой суперъяхтой мира.

Когда-то, в 2006-м, ее сошествия с верфи, затаив дыхание, ожидала вся посвященная в дело общественность: и Serene удалось эти ожидания превзойти. Говорят, некий арабский шейх (вице-премьер одного из королевств нефти), увидев «Серену», заболел ею и немедленно выложил 500 миллионов долларов, что почти вдвое больше средств, потраченных на ее строительство.

Кризис принес на Лазурный Берег избавление от одной напасти: утих одиозный банкир Василий Клюкин, несколько сезонов мучивший Монако современным российским артом. Зато огромный успех снискало настоящее русское искусство – в конгресс-центре «Гримальди Форум» несколько лет назад открылась выставка «От Шагала до Малевича», и ее посетили все – от богачей и звезд, среди которых были Филипп Янковский, Теона Контридзе, Татьяна Михалкова, до бюджетных туристов. Большинство работ привезли из собрания Русского музея и Третьяковской галереи, и оставалось только диву даваться, какие же у нас прекрасные музеи, какие же были гениальные художники – и как лихо России удалось выжить их из страны.

Еще в этом году в Монако было много условных украинцев, и все они, кроме семейства миллионеров Суркисов, придерживались антироссийских взглядов. Настроения при этом оставались мирными – никто из состоятельных отдыхающих их не задирал.

Тем не менее, русские деньги в Монако поступать продолжают. Но это уже не бешеные счета в ресторанах за куболитры «Кристалла»: русские снимают и покупают все, что не движется. Например, ходит упорный слух, что самый дорогой пентхаус в самом дорогом новострое Монте-Карло Tour Odeon за 387 миллионов долларов купил Игорь «Бычий хвост» Юсуфов, бывший глава Росрезерва. О том, как сколотил состояние этот госчиновник, слагают легенды. Говорят (впрочем, за подлинность истории мы не ручаемся), что, будучи главой агентства по