Илай обернулся к нему.

– Туда, – показал он.

Они добрались до выступавшей клином каменной плиты. Там могло быть укрытие.

– Сгодится, – сказал Илай; он осмотрелся, и его взгляд задержался на низком терновом кусте, который цеплялся за скалу. – Даже отлично подойдёт.

Мика сам, без подсказки сложил из камней очаг для костра, нарубил своим ножом ветвей колючего кустарника и разложил их, как гнездо; затем, достав свою паклю и камни, быстро разжёг огонь. Взяв две фляги, свою и Илая, он подошёл к краю нависающей плиты, где тонкой струёй стекала дождевая вода, и наполнил их.

Вернувшись, он обнаружил Илая сидящим на корточках возле огня. Перед ним на плоском камне лежал мёртвый змей. От мокрой одежды скалолаза поднимался пар, на лезвии его ножа-шкуродёра поблёскивало отражение пламени. Когда Мика подошёл ближе, Илай поднял голову. Он подал ему змея.

– Возьми его.

Мика не решался.

– Давай, – настаивал Илай. – Я скажу тебе, что делать.

Мика взял змея за шею и присел на корточки рядом со скалолазом. Тот протянул ему свой нож.

– Держи, – сказал он. – Этот малыш намного острее, чем твой нож.

Мика послушался. Он сжал ручку ножа настолько крепко, насколько позволили его дрожащие пальцы.

– Проткни кожу прямо под подбородком, – сказал Илай. – Вот так. Теперь осторожно веди клинок вниз вдоль живота…

Когда Мика прорезал кожу, живот змея раскрылся, словно рот в безобразной улыбке.

– Вот так, парень, – сказал Илай; он подался вперёд, просунул руку в брюхо змея и стал вытаскивать его внутренности. – Кишки, – сказал он и бросил их в огонь. – Печень, – она отправилась в костёр вслед за кишками, которые шипели, лопались и источали запахи, сладкие и отвратительные одновременно. – Змеиная печень ядовита, – заметил он, опуская руку обратно в тёмную полость брюха. – А вот из почек выйдет отличный ужин… – он выложил два блестящих коричневых органа на камень. – Как и из сердца. Ничто не сравнится по вкусу с сердцем змея, – он снова поднял голову и поймал взгляд широко распахнутых глаз Мики. – Передай мою флягу.

Мика поставил перед ним флягу и уселся смотреть, как Илай промывает опустошённое брюхо змея. Затем он снова взял свой нож и, пока Мика крепко удерживал задние лапы существа, принялся снимать изорванную кожу.

– От такой рваной шкуры никакого толку, – объяснял он. – Иначе я бы растянул её и освежевал как следует. Кроме того, – добавил он, – шкуры серых змеев не очень-то ценятся. Хотя за кости крыльев мы, пожалуй, кое-что сможем выручить.

Мика нахмурился и кивнул.

Один за другим куски кожи с чешуёй летели в огонь, подпитывая его. Сняв остатки кожи, Илай принялся за тушу, рубя и разрезая её ловкими движениями клинка. Он отделил лапы по суставам, разделал на части спинку и грудь, и в конце концов перед ним оказалось десять кусочков мяса примерно одинакового размера. Илай осторожно разложил их вместе с почками и сердцем на камнях вокруг огня, так, чтобы пламя доставало до них и поджаривало.

Мика откинулся спиной на камень, подложив под голову руки; огонь медленно просушивал его одежду. За пределами тёплого укрытия под нависающей скалой не прекращался ливень, и мерцающее пламя, которое трещало и вспыхивало, когда стекал жир, делало струи воды похожими на натянутые лески. Когда Илай перевернул кусочки мяса, воздух пропитался аппетитным ароматом. Скалолаз проткнул один из кусочков ножом.

– По мне, так готово, – предположил он.

Мика достал свой нож, насадил на него кусок слегка обугленного мяса и оторвал зубами полоску. Его лицо расплылось в улыбке от удовольствия. Мясо оказалось нежным и сочным. Он взял второй ломтик, затем третий. Рядом с ним то же самое делал Илай; покончив с очередным куском, он вытер жир с губ рукавом и рыгнул.

И тут Мика увидел, что несъеденным остался всего один кусок. Илай вручил его Мике.

– Сердце, – сказал он. – Лучший кусок. Я оставил его тебе.

Мика взял его, пытаясь изобразить удовольствие. Бледно-серый поджаренный орган крошился. Мика отщипнул кусок и отправил в рот. Мясо оказалось плотным, с сильным привкусом ржавчины. Мика проглотил его, обильно запив водой.

– Сердце змея, – сказал Илай. – К его вкусу надо привыкнуть, но это мощная штука, очень питательная. Она как рукой снимет усталость после нашего сегодняшнего путешествия, и завтра ты проснёшься с новыми силами.

Илай с улыбкой взглянул на Мику, затем достал из верхнего кармана короткий толстый корешок и принялся жевать его.

– Ты сегодня держался молодцом, парень. Правда, молодцом. Это был тяжёлый путь. Наводнённые ущелья крайне опасны и для людей, и для зверей. И тот, кого мы съели на ужин, тому пример, – добавил он, вытащив корень изо рта; его глаза блестели. – Ты развёл отличный костёр, набрал воды без напоминания; я очень ценю такую расторопность, Мика.

Щёки Мики раскраснелись. Он поднял пару веток, лежавших у его ног, и бросил в огонь.

– И ты подобрал и разделал тушу змея без брезгливости и бравады – как и должно быть. Надо было мне слушать Джуру. Она говорила мне заняться твоим обучением, и была права.

– Да? – удивился Мика.

Илай кивнул. Он снова взял в рот корешок и задумался, наморщив лоб. Когда он заговорил, его голос звучал заметно тише.

– Ты недавно спрашивал, как мы познакомились с Джурой…

– Да… Простите, я не хотел совать нос… – начал было Мика, но Илай поднял руку, и тот сразу умолк.

– Думаю, теперь мы достаточно близко знакомы, чтобы ты всё-таки услышал эту историю.

– Когда я впервые увидел Джуру, положение её было просто удручающим, – начал Илай. – Дело было в логове Менял к западу отсюда, за серыми вершинами, где начинаются долины, – и тогда дальше этого места мы, змееловы, углубляться в пустошь не отваживались…

Она была связана по рукам и ногам и билась так сильно, что без слёз и не взглянешь. На ней живого места не было от синяков и кровоподтёков, и всё равно было видно, как она поразительно красива.

Я тогда только начинал, пытал счастье – охотился возле водопадов на угрезмеев и чернокрылов. Я наслаждался этим рискованным делом и всячески восставал против природы. Врать не буду: мне не особенно везло. Вот и возникла у меня идея примкнуть к банде и охотиться на добычу покрупнее. Так я и оказался в логове той ночью. И там увидел её…

Илай вытянул ногу и каблуком ботинка подтолкнул выпавшую ветку обратно в костёр.

– Она была в плену у змеелова по имени Абсолом Шейл, злобного типа, который свою чёрную бороду заплетал в косички и носил пояс, весь увешанный метательными ножами. Он распял её, чтобы всех поразить, и хвастал любому, кто готов был слушать, – и, к моему стыду, такие нашлись среди змееловов, – что он зверски убил огромного змея, на котором она летала, и что эта женщина-змеерод теперь по праву принадлежит ему. Думаю, он хотел сделать её рабыней, – Илай покачал головой. – А может, и того хуже.