Наведалась в офис, пора и честь знать. Мучает ли совесть после поставленного мною спектакля? Ни капли. Я уважаю свой труд, и когда на него хотят смачно насрать, то отключаю её полностью. Оттого спокойно и вышагиваю в сторону выхода.

Встретить Дэвида в паркинге, сидящего на капоте моего автомобиля, не планировалась. Однако это случилось. После прилёта я предупредила его об отсутствии меня на рабочем месте несколько дней, а может и недель. Новость эту Дэвид встретил не радужно, но частые звонки, обмен любовными сообщениями его слегка смягчили. О причине моего мнимого безделья поклялась рассказать чуть позднее.

— Не удержалась и приехала меня повидать, — подмигивая, Дэвид отталкивается от капота и движется в мою сторону. Два шага и его рука оказывается на моей талии, и он нежно целует меня в щёку.

— Не льсти себе, Уокер.

Хотя откровенные картинки уже маячат перед глазами, сменяясь одна за другой. Помимо того, что я превратилась в нытика, так я ещё и не прочь побыть извращенкой.

— Когда мне рассчитывать на личную встречу с вами, мисс Миллер? Жутко по тебе соскучился, да и малыш уже ноет и выпрашивает званный приём.

— Малышу, передай, что ему ждать осталось не долго. А ты приходи сегодня к нам в гости, и без лишних вопросов. В шесть будем тебя ждать.

Выражение лица Дэвида отражает его полное недоумение, и даже проскальзывает нотка подозрения на мой счёт. Что малость повеселило меня. Ревнует самец свою самочку. Были бы не в паркинге, то отдалась бы сразу же ему, чтобы не нервничал зря.

При прощании вздёргиваю его наморщенный нос, и с самодовольной улыбкой уезжаю, затуманивая его разум выхлопными газами.

Мечусь по комнате как загнанный в клетку дикий зверь. Выстраивание бизнеса требует постоянной концентрации и устойчивой психики, но когда вопрос касается личных аспектов, а именно Амели, то все мои принципы, убеждения, стрессоустойчивость рушатся от дуновения ветра как карточный домик. В голове лишь колесят на повторе её слова «…приходи сегодня к нам в гости, …будем тебя ждать».

Они будут меня ждать, какие молодцы — озвучиваю я в слух, гримасничая, что аж скулы сводит. Играет или за олуха меня держит? Ревностью не страдал, потому что некого было ревновать. Хотя лгу, иногда по ночам гадал, с кем Амели живет, встречается ли с кем-то, может замуж вышла, как выглядит ее избранник, а после, страдая бессонницей, ночами напролёт разъезжал по ночному городу. Выветривал макушку в надежде, что и содержимое улетучится. Однако её образ и мысли о ней слишком глубоко въелись под кожу, и попытка смыть лишь увенчивалась химическими ожогами.

Возобновление наших отношений с Амели не обсуждалось. Мне виделось это как само собой разумеющееся. В голове прокручиваю все разговоры, встречи, намёки, возможные подсказки. Может я понапридумывал себе о взаимном притяжении, и Амели в априори не рассматривает серьезные отношения: не её это. А я тут возомнил и из себя Ромео, отыскавшего свою милую Джульетту.

Выводит из состояния заточения Линда, приоткрывшая дверь в мою рабочую лачугу,

— Мистер Дэвид, прошу прощения, у вас всё в порядке?

Был бы это кто-нибудь другой без раздумий выпер бы за входную дверь, но к Линде отношение иное. Она со мной уже несколько лет плечом к плечу, и в Нью-Йорк примчалась следом за мной. Она, как доктор Ватсон, прекрасный и преданный друг.

— Со мной будет всё в порядке. Пожалуй, я бы не отказался от твоего расслабляющего жасминового чая.

Через секунду я окликаю Линду, которая спешит оставить меня со своим зеркальным собеседником один на один.

— Как понять, что женщина тебя по-настоящему любит, а? Скажи мне, Линда.

— Вы это почувствуете. Если женщина с тобой может быть самой собой, не выдавливать из себя ничего, снять маску, предназначенную для окружающей рутины, то ты тот самый. — Линда смотрит на меня как на родного сына с нежностью и заботой, и впервые обращается ко мне на ты. — Дэвид, а она позволила себе быть собой?

Порыскав в чертогах разума, я нахожу нужные воспоминания: её изначально выбранную роль железной леди и беззащитную сломленную девчонку, тельце которой я прижимал к себе до прибытия скорой, язвительные замечания с добрым посылом, её желание быть моей, где бы мы не находились, а мы много где были и много где пробовали. В каждом куточке моей квартиры в Сан-Франциско наш запах. Запах секса.

Складываю, вычитаю и получаю ответ, который озвучиваю себе и Линде,

— Думаю да, позволила.

Потом проговариваю это снова, но уже с большей восторженностью,

— Она позволила, Линда. Моя девочка вернулась ко мне. — Я не подавил желание обнять Линду и в своих оковах трясу её из стороны в сторону, будто мы танцующие пингвинчики. Чуть погодя я всё же отстраняюсь от домовладычицы и по совместительству нью-йоркской мамы.

— Спасибо тебе. Я слегка подуспокоился. Но чашку чая я по-прежнему от тебя жду.

Поостыли собственнические инстинкты. И чего я раздул сопли подобно жвачным пузырькам, со звонким лопающимся звуком? Амели моя и только моя, пора и ей это пояснить, вдруг у неё имеются сомнения.

***

— У тебя пижамная вечеринка, и ты забыла меня об этом предупредить?

Амели предстает предо мной вся такая домашняя: небрежный пучок, хлопковый костюмчик с короткими шортами, облипающими аппетитные поджарые булочки, и не грамма косметики. На её фоне я слишком контрастен. Мой деловито важнический вид постепенно сдувается под обаянием Ами. Её широко распахнутые глаза и пленительная улыбка воздействуют на меня чарующими силами.

Выясняется, что о намечаемой вечеринке не только я не знал, но и обладательница тоненького голосочка, щебечущего позади Амели,

— Мам, у нас и правда сегодня вичиринька?

Вот это я понимаю не иметь никаких серьёзных отношений. Если отношения, где рождаются дети не серьёзны, то тогда какие у меня были отношения на протяжении четырёх лет с Дилан, так чаек с детской посудинки попить без лимончика и мяты. Дочка? Девочка только что назвала её мамой?

Ами мама.

— Дэвид, зайди и я всё тебе расскажу, только не уходи.

Уходить я и не собирался, но подобрать слова, подходящие развивающемуся передо мной сюжету кинофильма, у меня пока не получается. Я молча захожу.

Кровля у Амели достаточно просторная. Свежо и со вкусом, без излишеств — похоже на неё саму. Соблюдена выдержка. При этом квартира пронизана головокружительным шармом за счёт мелких, невзрачных, на первый взгляд, деталей, таких как свечи, статуэтки, цветущие растения без обильной на то зелёности, правильно выбранный угол падения света. И это всё я успел разглядеть в отсутствии Амели, которая поспешно отлучилась. Да и с Оливией, как оказалось зовут малышку, мы время даром не теряли. И борщ с ней сварганили на быструю руку, и в магазин отоварится съездили, затарив мини тележку всякой всячиной. Однако запланированную смену подгузника бэби бон пришлось отложить. Амели возратилась.