— Вовсе нет, — неожиданно грустно улыбнулся Конь и продолжил, — я родился в Ладоге. Был девятым ребенком в семье простолюдинов. В то время считалось, что именно первенец имеет наибольшие шансы стать Абсолютом и проложить путь всей своей семьи к богам, поэтому я никогда всерьез не задумывался о воинской славе или великих свершениях. Одаренных в стране тогда было несравнимо больше, чем сейчас, даже я, будучи девятым ребенком в семье, пробудился в пятнадцать лет. Слишком поздно по тем временам. Меня не брали в походы и держали в стороне от постоянных стычек со скандинавами.

— Верится с трудом. И что случилось потом? — сощурился я, старательно пытаясь понять куда ведет обычно не такой болтливый Коновницын.

— В городах и селах начали появляться одиночные проповедники в обносках, — изменившимся грубым голосом ответил Конь, — стали рассказывать о том, что Абсолюты это слуги сатаны, что рая не существует, что астральная энергия — это порождение тьмы, что отравляет землю и несет лишь смерть. Поначалу к ним никто всерьез не прислушивался, но уже через пару лет число их сторонников возросло тысячекратно. В основном из числа дворянства. Еще через пару лет, они добрались до дворцов и покоев влиятельных людей. В отличие от астральных техник, сила которых зависела от упорного труда и личных качеств и трудолюбия человека, красные техники были эффективны только у древних родов и освоить их было куда легче, чем синие. Власть постепенно сменила свою риторику и стала восхвалять традиционные красные техники, делая особый напор на силу родной матушки земли и благородной крови. А потом начали погибать до этого непобедимые богатыри и воеводы из числа тех, кто практиковал астральные техники. Когда народ понял, что происходит, начались бунты и восстания, но было уже слишком поздно. Без лучших бойцов, устраненных поодиночке, недовольства были подавлены, виновники повешены и повсеместно распространился указ о полном запрете сатанинской астральной магии. Но искоренить ересь полностью дворяне не смогли. Остатки объединились в тайные общины, и продолжили изучать астральные техники, делиться опытом и передавать свои знания. Волею судьбы, я с остатками своей семьи оказался в одной из таких общин.

— Интересная сказка, — сказал я, когда Коновницын закончил и задумчиво приподнял бровь, ожидая моего ответа, — я правильно тебя понял, что твое отчаянное стремление стать Абсолютом базируется на поверье восемьсот летней давности?

— Ничего ты не понял, Марк, — улыбнулся Коновницын, явно ожидая именно такой реакции, — ведь я еще не закончил. Ты не найдешь этого в книжках, ведь историю пишут победители, но подобное происходило по всему миру одновременно. В разных формах, но цель была одна. Заставить человечество отказаться от массового использования Астральной энергии. Сейчас девяносто девять процентов истинных Астральных техник утрачены. Процент одаренных от населения по всему миру снизился в тридцать девять раз и будет продолжать падать, пока не достигнет нуля.

— Хочешь сказать это все план Высших? Зачем им это? — наконец начал понимать я к чему клонит сказочник.

— Сложно сказать наверняка, — пожал плечами Коновницын, — мы можем лишь предполагать. Борис Жуков, например, считал, что таким образом Высшие хотят отрезать человечество от Тонкого мира, ведь каждый маг, практикующий синие техники черпает энергию из астрала. Правда в процессе изучения Аномалии он изменил свое мнение.

— На какое? — напрягся я.

Голос мой звучал неестественно громко, руки сжаты в кулаки, а смешанные поток в теле циркулировал так быстро, будто я находился посреди смертельного боя.

— Не знаю, — усмехнулся Коновницын, — это было еще до твоего рождения и мне он не доверял. Борис никому тогда не доверял. И правильно делал. Так что, сегодня спросишь у него сам.

— Сегодня? То есть ты телепортируешь меня туда?

— Нет, — вдруг покачал головой Конь, — контракты с Высшими разорваны, значит, я больше не смогу воспользоваться глубоким астралом. Полетим в Питер по старинке.

— На вертолете? — усмехнулся я.

— На вертолете, — улыбнулся в ответ Коновницын, — скоро подлетит.

— По старинке, ага, — покачал я головой и устало потер виски, день ожидал быть длинным, — так ты полетишь со мной в Карелию?

— Да, — однозначно ответил Коновницын.

— Твою мать, — следом подал голос Апельсин, — какого хрена, босс?

— Контракт, — безразлично развел руками Конь, поднялся с кресла, нацепил цилиндр на голову и застегнул пуговицу потрепанного пиджака, — к тому же, я устал прятаться. Пришло время поставить на кон все. Восемь сотен лет я избегал столкновений с Высшими. Пытался с ними договориться. Шел на уступки и компромиссы, сотрудничая с теми, кто уничтожил мою семью и общину. И причиной тому был вовсе не страх, а обязательства перед погибшими на моих руках товарищами. Долгие годы я наблюдал как мои сторонники один за одним погибают с одними и теме же словами на устах: «Я вверяю тебе свою мечту. Стань Абсолютом ради меня». Я и опомниться не успел, как остался в общине один и впервые встал перед выбором. Умереть в попытках отомстить, или жить вопреки всему ради нашей общей мечты и веры в лучший мир. Часть меня до сих пор верит, что если я стану Абсолютом, в мир богов со мной попадут и все мои родные. Это сейчас я кое на что способен, а в тот момент я был слаб и все что я умел, это выживать. До сих пор не знаю, правильно ли я поступил, но я выбрал второе. Ведь если я умру, умрет и мечта каждого из тех, кто доверил ее мне. Я поклялся им и самому себе, что исполню ее, ради них, а я никогда не бросаю своих слов на ветер.

— Так что изменилось? Зачем рисковать всем? — не унимался Апельсин.

— Борис Жуков случился, — грустно глядя вдаль усмехнулся Коновницын, — этот дерзкий нахальный пацан сказал мне прямо в глаза что трус вроде меня никогда не станет Абсолютом.

— И ты послушал какого-то мелкого мазафакера?

— Через двенадцать лет послушал, — утвердительно отозвался Коновницын и с задумчивым лицом отошел в сторону.

— Да чтоб тебя!!! — в сердцах Апельсин пнул уцелевший остаток стола и тот мгновенно обратился в оранжевый пепел.

— Так ты не летишь с нами? — выждав пару секунд, спросил я.

— Че сказал? — поднял на меня пылающие в ненависти