Кира прикрывает глаза и прижимает головку губами. Толкается глубже. Сосет куда лучше, чем в первый раз. Угадывает, как нужно, хотя смелости в движениях не хватает. Неуверенная в своих действиях, а зря. Она все правильно делает, а при промахах я направлю. Научу, как мне нравится.

Отгоняю эти мысли. Я обещал себе не думать о будущем. Одна ночь, дальше — посмотрим. Хотя ощущение, что я все решил. Определил для себя, что хочу с ней еще. Не навсегда, разумеется.

Она сосет неумело. Куда лучше, чем в первый раз, но еще не знает, как мне нравится. Не понимает, как правильно, в каком темпе, где ослабить обхват, где наоборот — надавить. Со временем она, разумеется, выучит. Но мне нравится и так… куда больше нравится, чем с Ликой. И женщинами до нее. Кира меня возбуждает так, что я готов кончить только от того, что у моих ног именно она.

Открытие так себе. Я взрослый мужик, мне эти сопли не нужны с истериками, но все равно лезу. Вместо того, чтобы отправить ее домой, толкаюсь бедрами вперед, достаю до неба и Кира закашливается, отстраняется, но возвращается снова и берет глубже.

В спину ударяет волной тепла. Она прокатывается по телу и концентрируется внизу живота. Яйца закипают от того, как усердно и сосредоточенно Кира сосет мой член. С каждым разом все глубже и глубже. Даже пару слезинок по щекам скатилось, но она не отстраняется, а я не могу ее отодвинуть. Сил не хватает.

От ее движений кровь по венам разгоняется сильнее, внутри все словно дрожит в предвкушении. Я определенно кончу, если она продолжит так усердно сосать. А у меня в планах был секс. Один раз. И разбежаться. На ночь ее оставлять не хотел, хотя водителя отпустил. Нихрена нелогично. Потому что я знал, что мы не ограничимся разом. Потому что она горячая, как раскаленная лава, а я думал о ней неделю.

— Нравится? — она поднимает на меня свой взгляд.

Глазищи огромные со слезами застывшими и улыбка на распухших покрасневших губах.

— А тебе? — отвечаю вопросом на вопрос.

Она его игнорирует. Подается вперед и снова начинает сосать. Решает показать, а не отвечать. И получается у нее охерительно. Я с каждым ее движением начинаю дышать надсаднее. Контролировать какие-либо процессы в организме становится сложно. Не стону, как пацан, и на этом хорошо.

Одно остается неизменным — я за ней наблюдаю. За движением ее губ, за легким подрагиванием ресниц и за редкими слезинками, непроизвольно скатывающимися по щекам. Я думал, что это будет прелюдия, но выходит так, что она не останавливается, а я уж тем более.

— Сильнее, — отдаю команду и тут же следующую: — Резче.

Она принимает и двигается усерднее. У меня все скручивает внутри тугим узлом. Дрожит. Дыхание выдает меня с головой. Мне нравится. Сильно нравится то, как она сосет. К тому же, Кира подстраивается. Больше не выпускает член изо рта, чтобы набрать порцию воздуха — дышит ртом и слюной заливает мой ствол. Скользит по нему губами, обводит головку языком, задевает, будоражит.

Оргазм накрывает неожиданно. Отстраниться я не успеваю, а Кира не брезгует. Принимает сперму. До последней капли. Сглатывает. И напоследок слизывает капли с головки языком. На меня взгляд бросает. И такой огонь там. Сгорим же. Синхронно.

Уже горим.

Кира

Кирилл обхватывает меня за подбородок и вынуждает подняться с колен. Они у меня горят, потому что я так усердно сосала его член, что непроизвольно ерзала ими по полу. Правда, я почти сразу забываю о дискомфорте, потому что Кирилл… он так смотрит. У меня от его потемневшего взгляда дух захватывает и душа улетает. Могла ли я мечтать, что Багров когда-то будет так на меня смотреть?

— Понравилось? — спрашиваю.

Не понимаю, откуда во мне эта смелость. Я вообще довольно закрытая. Мне всегда было трудно раздеваться даже перед девчонками, неловко как-то и неудобно, хотя фигура у меня ничего. С Кириллом все иначе. Я ни капли не стесняюсь. Даже не думаю об этом. Стою перед ним голая и не чувствую ничего, кроме возбуждения.

— Понравилось, — любимый голос звучит с легкой хрипотцой, от которой у меня мурашки табуном по коже пробегают. — Тебе тоже должно.

Я не сразу понимаю, о чем он. Доходит, лишь когда Кирилл толкает меня к столу. Уперевшись ягодицами в поверхность, я сглатываю.

— Ложись, — командует.

Я выполняю. Касаюсь лопатками холодной поверхности стекла и вздрагиваю. Ноги при этом сведены вместе. Мне неловко, ведь я перед ним сейчас, как на ладони. А он смотрит. Я не вижу, потому что зажмурилась, но чувствую его взгляд на коже. Горю вся под ним.

До недавнего времени я даже не подозревала, что могу быть такой. Открытой, развратной, готовой к сексуальным приключениям с любимым мужчиной.

Кирилл неожиданно касается меня рукой. Подушечками пальцев проводит по правой груди, спускается к солнечному сплетению, обводит пупок. Мягко, едва ощутимо, водит кончиками по телу, вызывая огонь желания.

— Ноги… раздвинь.

Я поджимаю губы и с шумом выдыхаю, но приказ его исполняю. Спускаю одну со стола, а вторую отодвигаю в сторону.

— Умница.

Он делает все медленно. Возбуждает меня с каждой секундой все сильнее. Ему спешить некуда. Он свое удовольствие только что получил, может позволить себе растягивать. У меня же между ног горит так, что я едва сдерживаюсь, чтобы не свести бедра вместе. Там пульсирует, потому что я возбудилась еще когда его член был у меня во рту. И возбуждение меня не покидает.

— Течешь вся, — комментирует, когда проводит пальцами по промежности.

Ему, видимо, нравится меня смущать, потому что от его слов мои щеки становятся пунцовыми. Я делаю глубокий вдох и с шумом выдыхаю, когда Кирилл гладит мой клитор, распределяя смазку. Его касания приносят в сотню раз больше эмоций, чем собственные. Это все Кирилл. До встречи с ним я себя практически не ласкала. Не было необходимости.

— Нравится? — задает тот же вопрос, что и я ему совсем недавно.

Я молчу. По моему дрожащему от возбуждения телу и опухшему клитору, должно быть понятно, но он повторяет вопрос, и я выдыхаю громче, чем надо:

— Да!

— А так? — спрашивает за секунду до того, как коснуться меня языком между ног.

Делает несколько плавных движений, обводит кончиком чувствительную горошинку и отстраняется. Снова спрашивает.

— Да! Да, да, да! — повторяю раздраженно.

Он ничего не отвечает, но я почему-то точно знаю, что ухмыляется. Касается ладонью моей лодыжки и закидывает ногу себе на плечо. Я сглатываю, ощущая его дыхание на лобке за секунду до прикосновения. Он легкое и едва ощутимое, но этого оказывается достаточно, чтобы я задрожала всем телом, а сердце разогналось до максимальных оборотов.

Еще… я хочу еще.

Кирилл, словно услышав мою просьбу, задевает чувствительную горошинку, надавливает сильнее, а затем всасывает. Я не сдерживаю громкого выдоха, когда его движения становятся настойчивыми и совсем теряю контроль, стоит ему втолкнуть в меня пальцы. Я запускаю руку Кириллу в волосы и прижимаю к себе.