к своим обязанностям. Особенно, когда Иван сказал, что впоследствии мне поручат вести несколько благотворительных проектов. Эта новость так вдохновила и окрылила, что я готова была хоть прямо сейчас выйти и приступить к работе, но, посмотрев на часы и обнаружив, что уже десять вечера, решила поехать домой. Как и обещал, Ваня отвез меня лично.

— Спасибо тебе за все, Вань. И за вечер тоже, — смущенно улыбнулась на прощание.

— Не за что, Карина. Мне было приятно провести с тобой время. Мою помощницу зовут Лидия. Как только окажешься на пункте охраны, позвони ей, она спустится за тобой.

— Хорошо. Ну…пока.

— До завтра. Если что, звони, я всегда на связи, — кивнул мне Иван.

Я уже хотела вылезти из машины и потянулась к ручке двери, как меня мягко взяли за локоть, останавливая.

— Карина…

— Да? — повернулась к Ване. В его глазах читался вопрос, но какой, я не понимала. Он прожигал меня изучающим взглядом, но никак не решался о чем-то спросить. — Ваня? — решила поторопить его.

— Нет, прости, — встряхнув головой, отстранился мужчина, разжав хватку. — Иди, тебе нужно хорошо выспаться.

— Тогда до завтра, — пожала плечами, скрывая разыгравшееся любопытство. Интересно, что он хотел сказать.

— До завтра.

В подъезд я заходила со счастливой улыбкой на лице. Кто бы мог подумать, что день закончится так хорошо? Отыскав ключи в сумке, вставила в замок, но не успела провернуть, как дверь из квартиры бабы Тони распахнулась, и оттуда вышел…Дима.

— Прекрасная Антонина, спасибо за то, что приютили. Очень рад, что мои девочки под таким надежным присмотром, — расплылся он в улыбке и припал поцелуем к тыльной стороне ладони моей соседки.

Я же так и стояла с открытым ртом, держась за вставленный в замочную скважину ключ. Это что сейчас было? А баба Тоня… Ей же Ваня понравился!

— Ой, скажешь тоже, льстец, — зарделась старушка и кокетливо засмеялась. — Ты вон, подарки своим девочкам не забудь. И не обижай их. И в подъездах больше не спи, а то все причиндалы отморозишь!

— Еще и шутница! Антонина, вы поразили меня в самое сердце! — рассмеялся мужчина.

— Будет тебе, соколик. Ты вон, комплименты для Кариночки оставь… Ой, Кариночка! — заметив меня, воскликнула баба Тоня.

Дима резко развернулся ко мне лицом, но я не могла понять его реакцию. Бестыжие глаза скрывались за темными очками.

— Милая, — его губы растянулись в обворожительной улыбке, а на щеках появились обаятельные ямочки. Ничего не скажешь, хорош, как бог.

— Наш пострел везде поспел, да? — фыркнула в ответ и принялась с особым усердием проворачивать ключ в замке.

Явился, не запылился. Что на этот раз хочет? Опять облить меня грязью и сказать, какая я врунья? Ну, уж нет, больше не позволю ему оскорблять себя. Хватит, наелась.

— Карин, я…

— Вот, — вышла баба Тоня и этим прервала его. Она впихнула ему в руки огромный букет алых роз и большого мягкого медведя. — Иди, — распорядилась и, опершись плечом на дверной косяк, скрестила руки на груди, явно ожидая начала выступления.

— Антонина-Антонина, вы бы хоть за дверью спрятались и в глазок подглядывали, — не растерялся Дима.

Любопытная соседка недовольно фыркнула, бросила негодующее «Молодежь» и скрылась за дверью.

— Если ты пришел, чтобы в очередной раз наговорить мне гадостей, то уходи. Мне от тебя ничего не нужно, — быстро проговорила и хотела юркнуть за дверь, но Дима придержал ее локтем.

— Я пришел поговорить, — уже серьезным тоном заявил мужчина. — Никаких оскорблений, обещаю.

— Ладно, заходи. Не хочу устраивать представление для всего подъезда, — неохотно пропустила его внутрь, понимая, что отец ребенка имеет право образумиться и принять участие в его воспитании. Даже если мне этого совсем не хочется.

— Это тебе…вам, — растерянно пояснил Дима и протянул мне цветы с игрушкой.

— Спасибо, но не стоило, — взяла щедрые дары и, скинув тапочки, пошла на кухню, чтобы поставить розы в вазу. По пути завернула в гостиную и посадила медведя на диван.

Пока наливала воду, Дима успел разуться и оказаться рядом. Он подошел практически бесшумно, но я спиной почувствовала его тепло. Его руки обхватили мои плечи. Я замерла, не зная, как реагировать. Поведение Маркова все больше заводило в тупик и не поддавалось какой-либо логике. Хотя, что я удивляюсь? Он всегда такой. Взрывной, вспыльчивый, а в следующий момент нежный, заботливый. Перед глазами тут же вспыхнула картинка той единственной ночи, которую я до сих пор не забыла. Его прикосновения, легкие, трепетные, жаркий шепот о том, какая горячая и страстная, а потом…

Сглотнув ком в горле, встряхнула головой, прогоняя наваждение, и повела плечами, сбрасывая со своих плеч горячие ладони. После таких реакций организма лучше избегать тесного контакта.

— Так зачем ты пришел, Дим? — прочистив горло, спросила, а сама судорожно ставила цветы в наполненную водой вазу.

— Как зачем? Я никогда не брошу своего ребенка, Карин, и пришел поговорить о будущем.

— О будущем, — тяжело вздохнув, я прошла к столу и села на стул. Жестом показала на второй, приглашая Диму присоединиться, что тот и сделал. — А как же то, что это не твой ребенок? Как ты там говорил? Что настоящий отец меня кинул, а я тут же на тебя ребенка вешать побежала? Вроде ничего не упустила?

— Ну, зачем ты так?

— Неприятно? А когда ты мне говорил те вещи…

— Все, хватит, — Дима взял меня за руку и, сняв очки, виновато заглянул в глаза. — Я так не думаю. Просто в тот момент… Карин, я сорвался, признаю. И прошу за это прощения. Но ты меня тоже пойми. Ты меня игнорировала после той ночи, даже поговорить не захотела, а потом через полгода появляешься, как снег на голову, и говоришь, что я через три месяца отцом стану. Да там бы любой обалдел от такой новости.

— Дим, я вообще не хотела тебе говорить. И знала, какая будет реакция. Вот честно, ты меня совсем не удивил.

— И очень зря. Возможно, если бы ты сказала раньше, я бы…

— Что толку об этом говорить сейчас? Все уже произошло. Ты ничего не вернешь. Я не собираюсь препятствовать твоему общению с ребенком. Если захочешь, конечно. Но и помощь мне твоя не нужна. Я отлично справляюсь сама, — прервала мужчину, не желая выслушивать возможные варианты событий. Какой смысл, если они все равно уже не произойдут?

— Я ведь думал о тебе. Часто думал, Карин.

— А эти два дня после нашего разговора, наверное, отмечал, — скептически фыркнула, представляя, как Дима проводил ночи в клубах со всякими красотками.

— Карин, я хирург. Эти два дня я провел в операционной.