Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мелинде ужасно хотелось ответить отказом.
Но под каким предлогом?
– Конечно, – сказала она обреченно.
– Вот и умница. Ты правда поможешь мне приготовить закуски и напитки? Ты же знаешь, у меня по субботам дел невпроворот.
– Если хочешь.
– Конечно, хочу! Что бы я без тебя делал!
Ты все так умеешь организовать. А потом, может, тебе захочется остаться на ночь…
– Лучше…
– Обещаю, я не буду настаивать.
Только теперь Мелинда поняла, что Рой из кожи вон лезет, лишь бы она поняла, как он ее любит и ценит. Она почувствовала себя бессовестной эгоисткой.
– Прости, со мной так трудно…
– Да что ты! Ведь это я виноват.
Зачем, зачем он так говорит! Если бы он знал, что она натворила! Она готова умереть со стыда.
Но Рой никогда не узнает. Сама она ему не признается, а Брюс вряд ли окажется в Майами. Ну а если и окажется, он же не истеричная блондинка и не будет устраивать сцен.
Рой извлек из кармана бумажник и отсчитал несколько сотенных банкнот.
– Держи, – сказал он. – Купи себе платье.
Что-нибудь сногсшибательное.
– Нет, Рой, не надо, – слабо запротестовала она.
– Но почему?
Он уже не в первый раз покупал ей одежду.
Но впервые Мелинда отказалась взять от него деньги.
– Я… Простоя…
– Не говори ерунды. Только смотри, не покупай с большим вырезом! Не хочу, чтобы все эти дураки, которым я продаю пентхаусы, глазели на тебя. Хотя здесь я могу быть спокоен.
Как бы они ни старались, ты будешь неприступна. Мне так нравится, что ты следуешь этим старомодным принципам! Это же здорово; я могу доверять тебе в любой ситуации, с любым мужчиной! Ну ладно, мне надо бежать. Отдыхай, ты и вправду выглядишь усталой. Я позвоню тебе накануне вечеринки. Хорошо?
– Отлично, – еле произнесла она.
– Ага. Не перетруждайся на этой неделе. – Он поцеловал ее в щеку и ушел.
Мелинда бросилась на диван и разрыдалась.
Я могу доверять тебе в любой ситуации, с любым мужчиной…
Ах, Рой, Рой! Если бы ты только знал…
Брюс набрал единственный номер, который помнил наизусть. После нескольких звонков сняли трубку.
– Агата Флетчер, – услышал он мелодичный голос своей матери.
Он показался ему немного заспанным. Учитывая, что еще нет и восьми, трудно предположить, что она уже завалилась спать. Значит, дело в чем-то другом. И Брюс догадывался в чем.
Мамуля завела себе очередного любовника.
Интересно, тот понимает, что она никогда не согласится выйти за него замуж?
Его мать терпеть не могла выходить замуж.
Как и Брюс – жениться. Гены, наверное.
– Привет, мамуля! – с энтузиазмом пропел он. – Как поживает лучшая из всех женщин на свете?
– Брюс! – Она была явно удивлена. – Как здорово, что ты позвонил. А я как раз о тебе вспоминала.
– В кои-то веки! С чего вдруг?
– Да подумала: плюнь ты на это воздержание и снимай себе девчонок сколько вздумается!
– По правде говоря, мама, я… в общем… Он многозначительно замолчал.
– Неужели? Поздравляю! И кто же она?
Сразу поняла, о чем речь!
– Одна девушка.
– Девушка, черт побери! Понимаю, что не парень. Что за девушка? Очевидно, воплощение женственности и красоты, раз ради нее ты решился забыть о том, что противоположный пол для тебя не существует. Ты же говорил, что жизнь гораздо лучше без девушек.
– Говорил! И сейчас готов повторить! – буркнул Брюс.
– Боже мой! У тебя такой голос… Что случилось?
– Не хочу говорить.
– Да ладно тебе! Иначе зачем ты позвонил?
Погоди, я налью себе выпить.
Брюс остался ждать с трубкой в руках. На том конце провода послышался звон бокала, затем звук открываемой бутылки. Мамуля наливала себе вино.
Как быстро она раскусила, зачем он позвонил! Она всегда все угадывает. И уж никогда не ошибается, если дело касается ее единственного сыночка.
Разумеется, ему хочется излить ей душу. Только он не может в этом так сразу признаться.
Ведь ему тридцать, а значит, он должен сам понимать, что к чему в этой жизни. И сам решить, чего хочет. А он до сих пор ведет себя как маленький ребенок. Чуть что – бежит поплакаться в мамин фартук.
– Ну вот и я, – раздался ее голос. – Так, теперь послушай. Не будь обычным самцом.
Представь себе, что ты не мужчина, а бесполое существо, и расскажи все так, чтобы я не решила, что ты стремишься побольнее уязвить всех женщин.
И он рассказал ей все. Вплоть до того момента, как они с Мелиндой улеглись в постель.
И как она сбежала от него на следующее утро.
– Гм, – произнесла она, дослушав его до конца.
– И это все, что ты можешь сказать?
– Не торопи, дай подумать. Я вспоминаю, как чувствовала себя, когда мне было столько же, сколько ей. А сколько ей?
– Точно не знаю. Когда мы встретились с ней в пятницу, я решил, что ей немногим меньше тридцати. Когда же увидел ее без макияжа, подумал, что ей нет и восемнадцати. В среднем получается лет двадцать – двадцать пять.
– Так. Говоришь, она приехала из Майами?
И у нее есть приятель? Надеюсь, он не женат?
– Конечно нет! Мелинда никогда бы не связалась с женатым мужчиной!
– Господи, сколько благородного возмущения! Такое впечатление, что ты готов за нее поручиться.
– Готов.
– Ха!
Многозначительное «ха»! Чт(? она хочет этим сказать?
– Так или иначе, – продолжала мать, – у нее есть приятель. Приятель, который причинил ей неприятности. Может, это ее босс? Где она работает?
– Трудно сказать. Но не на фабрике, это уж точно. Судя по тому, как выглядит, как себя держит, она работает где-то в учреждении. Или в фирме.
– А ты?
– Что я?
– Где, по ее мнению, ты работаешь?
– Да нигде.
– Значит, она тебя не узнала.
– Нет.
– И ты ее не просветил, – язвительно сказала мать.