Дана вдруг почувствовала, что ей необходимо как можно скорее найти этих людей, с которыми она уже успела научиться как-то уживаться в последние дни. Пробиться через эту толпу, сквозь бледные лица без выражения, шаг за шагом.

Дорогу перегородил мужчина. Она натолкнулась на его широкую грудь и попыталась обогнуть, не глядя, не поднимая глаз, влекомая внутренним импульсом, знакомым притяжением, чувством, что она уже недалеко.

– Здравствуй.

Голос, который она никогда не слышала, но знала очень хорошо, голос, который прозвучал несколько раз в пространстве ее сознания, там, где все ее непонимание и страх связали необыкновенный узел. Этот голос заставил ее вздрогнуть и сжаться. Она замерла, а потом отрицательно покрутила головой.

“Ни в коем случае не смотреть! Не встречаться с ним взглядом!”

– Чего ты боишься? Твоя кровь играет, твое дыхание порождает желание. Как я могу обидеть тебя?

– Зачем. Зачем ты преследуешь меня?

Она постаралась еще раз оттолкнуть мужчину с дороги, но ее руки просто беспомощно уперлись ему в грудь. Под ладонями она почувствовала сквозь тонкую ткань силу, рельеф его мышц и тепло, зовущее тепло. И сердце, она ощутила сердцебиение. И билось его сердце медленно и спокойно. Уверенно.

С каждым отдающимся в ладони ударом она чувствовала, как страх покидает ее, и она начинает успокаиваться. Словно ее сердце тоже нашло правильный ритм и начало приспосабливаться к окружающему миру.

Стоя у огромного стола, Дана с сожалением прикидывала: будь она психологом, то могла бы больше понять в словах ректора. К счастью, даже самые обычные люди могут многое узнать о своем собеседнике на основании изучения вещей, которыми обставлена его комната. Хотя, может быть, мебель и аксессуары – это предметы, которые должны просто представлять статус хозяина и переходить по наследству от одного обитателя кабинета к следующему.

– Ты меня не слушаешь, девушка. А то, что я скажу сейчас – важно не только для тебя. Хотя для тебя в первую очередь.

Шайла сделала паузу, наблюдая за реакцией. Не дождавшись какого-либо ответа или знака, означавшего понимание и согласие, она продолжила, стараясь тщательно выговаривать слова.

– С сегодняшнего дня ты будешь учиться в моей Академии. Здесь не так много людей, но ты должна помнить: мое слово – закон для всех.

Учиться. Это может быть даже интересно. Во всяком случае, ей не грозит самой зарабатывать себе на жизнь неизвестным способом. Остается узнать, чему ее здесь постараются научить. И еще, так много слов “мое”.

– В соответствии с правилами, каждый новый студент утверждается королевской канцелярией. Но это обычная формальность. Ты опять не слушаешь!

– Я слушаю. Просто… Столько нового. Это так неожиданно.

Госпожа ректор вышла из-за стола. Подойдя к девушке, секунду смотрела снизу вверх, а потом двумя руками наклонила ее голову. Глядя прямо в глаза, она яростно прошептала:

– Если бы я знала, что так будет проще, я бы немедленно отправила тебя на улицу. Но я просто не знаю. Поэтому ты будешь жить здесь и слушаться меня во всем.

Дана попыталась освободиться, но это было не так просто. Некоторое время она безуспешно пыталась разжать пальцы, но, кажется, Шайла была значительно сильнее, эти маленькие руки наверняка тренировались не только держать перо или ручку от зонтика. Потом девушка вспомнила о кинжале на поясе у колдуньи и замерла, перестав сопротивляться.

– Ну вот и хорошо. Сейчас мы пойдем в классную комнату, и я представлю тебя девушкам. Желательно пока не называть твоего полного имени, пускай будет просто Дана. И ты по-прежнему не хочешь назвать свою фамилию?

Девана покачала головой. Почему-то ей казалось, что ее фамилия – это последняя линия обороны. Что, узнав фамилию, все эти люди отбросят свои сомнения и что-нибудь сделают с ней.

– Я не помню. Я упала в воду, ударилась, и потом это вылетело у меня из головы. Но я думаю, постепенно я вспомню ее, как и все другое. И обязательно расскажу вам.

Взгляд ректора не изменился. Она продолжала смотреть в глаза девушки, словно пытаясь распознать правду прямо сейчас.

– Мне так очень неудобно. Не могли бы вы отпустить меня?

– Думаешь, рост дает тебе какое-то преимущество? Скорее, мужчины будут недовольны.

Но руки опустила и вернулась к столу. Опустившись в кресло, скрестила руки на груди и улыбнулась. Эта игра в гляделки уже сильно надоела девушке, и она решила, что, возможно, сейчас как раз самый удобный момент, чтобы попытаться узнать хоть что-нибудь. Потом отношения, скорее всего, перейдут на формальный уровень учитель-ученица, и задавать вопросы будет неудобно.

Она нервно поправила невидимые складки на платье и внезапно слабым голосом произнесла:

– Шайла, может быть, я и не имею права, но мне кажется это важным. Вернее, я хотела бы знать.

Ректор не пошевелилась, никак не поменяла позу. Только взгляд, взгляд стал еще холоднее.

Глядя в эти глаза-льдинки, Дана вдруг засомневалась, хочет ли она задать этот вопрос, как бы он ни был для нее важен. Но отступать уже было поздно, и она выпалила первое, что пришло в голову.

– Скажите, кем вам приходится Реган?

Взгляд Шайлы смягчился, и она на какое-то неуловимое мгновение как будто расслабилась. Возможно, она тоже ожидала другого вопроса, а теперь в ее взгляде настороженность сменилась, нет, не пренебрежением. Она словно просто переквалифицировала девушку в какую-то другую категорию.

Ректор помедлила немного, смешно прикусив губу, а потом коротко ответила:

– Он мой племянник.

Да, племянник. Но неужели это все? Дана молчала, ожидая, даже желая продолжения.

– Ты, девочка, зря даже пытаешься думать о нем. Возможно, ты тоже обладаешь определенным положением. Поверь, это заметно. Хотя и странно, что ты так старательно скрываешь любые сведения о себе. Но все-таки дело не в этом.

Дана повернула голову и начала рассматривать огромный гобелен, закрывающий почти всю стену. Их разговор становился все интереснее.

– Они такие... необыкновенные. Вам не кажется? Простите, а в чем же дело?

Ректор, которая после последних слов так же начала рассматривать изображение парящих с распростертыми крыльями чудовищ, перевела задумчивый взгляд на девушку.

– Все просто. Реган влюблен. Он уехал на остров именно поэтому.

Влюблен? Девана вновь отвернулась к гобелену. Наверно, художник никогда не видел драконов. Хотя, может быть, и она не видела? Этот желтый глаз… Нет, она потрясла головой. Влюблен и уехал, какая-то абракадабра. Но она разберется. В конце концов, маг просто мужчина, а мужчинам свойственно менять взгляды на жизнь. Уж она-то точно это знала. Последняя мысль расстроила и заставила резко, до боли сцепить руки. По предплечьям опять побежали мурашки. Надо было срочно успокоиться. Перевести разговор на другую тему.