себя, вторую подтягивает к груди и в итоге, сидит, как курица на жёрдочке. Её повадки… она иногда ведёт себя как пещерный человек или как маленький ребёнок.

— Сколько тебе лет? — спросил я, после очередной выходки.

— Когда как. Иногда я чувствую себя на сорок, иногда на пять. Временами ощущаю себя тридцатилетней. Но мне нравится думать, что мне восемнадцать. — ответила она мне с набитым ртом, дожёвывая пироженку.

В день выписки, я решил её привести в свою квартиру, может обстановка, натолкнёт её, на воспоминания, особенно повязанный ею чулок на статуэтке, я оставил его на память. Интересно посмотреть как она отреагирует. Я готовился к чему угодно, я понимал, что если она всё-таки всё вспомнит, то реакция, скорее всего будет бурной, но не думал, что всё будет так… Она просто сбежала. Не закатила скандал, не истерила, а просто сбежала. Потом, я пытался ей дозвониться, безрезультатно, писал сообщения, недоходят. Она, что внесла мой номер в чёрный список?! Бабы! Ну почему с ними так сложно. Вроде только начало, всё налаживаться, и снова какая-то не здоровая хрень.

На следующий день, я так и несумев с ней связаться, вечером прихватив, её любимые, полевые цветы, поехал к ней домой. Дома её небыло, я остался ждать у подъезда. Я буду тут стоять до победного. И я был вознаграждён за терпение. Её привез, какой-то мужик, на Мазерати с московскими номерами. Мужик явно не простой, серьёзный, суровый, он излучал силу и власть и денег у него скорее всего немерено. В месте с ней, из машины вышел паренёк лет семнадцати, это скорее всего её младший брат. Когда она меня заметила, её лицо не выражало ни чего хорошего.

— Привет! Куда пропала? Почему не отвечаешь?! — спросил я с максимально добродушной, с приветливой улыбкой.

— Ой, прости. Я так заматалась. — не менее добродушно ответила она, что обнадёживает. Но рано я радовался… — Что совсем забыла послать тебя НАХРЕН! — гаркнула она на меня.

— Жень, да что случилось то?! Неужели ты обиделась, на то что я тебе не сразу сказал, что мы были, скажем так, знакомы до этого? — спросил я то, что меня интересовало всё это время. А её и без того злое лицо буквально перекосило от злости.

— Тоесть ты считаешь, что это единственная причина, для обиды?! Ты охренел?! — взвыла она, выхватывая у меня несчастный букет и начала меня им мутузить. Как же хорошо, что она любит именно полевые цветы, а не розы. — Как у тебя совести сука хватило, после всего сюда припереться?! Стоит, лыбится как ни в чём не бывало! Я вроде чётко сказала, что бы ты меня десятой дорогой обходил! — кинула мне влицо, потрёпанный букет и скрылась в подъезде.

Я просто стоял, как прихлопнутый пыльным мешком. Пришёл за ответом, а получил, дополнительные вопросы. Где и когда, она мне такое успела сказать? И какие, такие ещё причины, у неё есть? Где я успел так накосячить и не заметить этого? Что за нахрен, творится?!

— Не понимание причины женской обиды, не освобождает мужчину от ответственности. — с насмешливой, но в то же время, понимающей улыбкой произнёс, парень, что всё это время стоял рядом, пожал плечами и рвану в след за своей неадекватной сестрой.

Я выбросил остатки букета и пошёл в сторону машины. Мужик, что привёз её, всё ещё стоял на том же месте и сверлил меня сердитым взглядом. Этому то я, что сделал?! И кто он нафиг такой?! Я прыгнул в машину и уехал, подальше от сюда. Ну её к чёрту эту истеричку.

Всю неделю я изо всех сил пытался выкинуть эту занозу из головы, но где там… Пытался приручить её, а в итоге, приручился сам. Я ходил по своё квартире и представлял, как бы она ходила по ней, в моей футболке на голое тело. Как бы она швыркала чаем, сидя как птичка на жёрдочке, у меня на кухне. Как бы мы с ней дурачились, она заразила меня, своей детской непосредственностью. Мне не хватало её. Как же надоело, это высшее общество, эти этикетные расшаркивания, манеры. Я хочу быть свободным от этого всего, как она. Мне не давало покоя, что же всё таки случилось? И не выдержав, я вновь поехал к ней, за ответами, ну и ещё, по тому что я соскучился.

В этот раз я был без букетов и прочей мишуры, от греха подальше. Дождь лил как из ведра, скоро осень и погода не уставала об этом напоминать. Даже не доехав до её дома, я увидел как она топает по тротуару. В одной футболке и джинсах, вся промокшая, она обняла себя за плечи и понуро шагала в сторону дома. Я остановился рядом с ней и предложил сесть в машину. Когда она обернулась я понял, что она плачет.

— Жень, что случилось? — спросил я обеспокоенно, выходя из машины. Женя молча отвернулась и продолжила свой путь. Я дёрнул её за руку и прижал к стене здания, отрезая пути отступления. — Я тебе задал вопрос. Что случилось?

— Да пошёл ты! — зло рявкнула она и дёрнулась, пытаясь вырваться, но я не отпустил. — Да пошли вы все! Что вам всем от меня нужно?! Да кем вы себя возомнили?! Цари?! А может быть боги?! Думаете, раз у вас пухлые кошельки, вам всё можно?! — кричала она сквозь слёзы. — А вот накося выкуси! — сунула мне под нос, уже привычный средний палец.

— Да что случилось?! Ты можешь объяснить?! — тряхнул я её за плечи.

— Ненавижу вас всех! Ненавижу! Мммм… — дальнейшие её возмущения потонули в поцелуе. Как же я соскучился по её губам. Но долго наслаждаться, она мне не позволила, оттолкнув меня, залепила мне звонкую пощёчину. — Несмей меня трогать! Вообще не приближайся ко мне! Никогда! — продолжала она истерить, так ничего толком и не объяснив.

Я снова, вместо ответов, получил очередной вопрос. В этот момент, рядом с нами остановился уже знакомый Мазерати. Мужик молние вылетел из машины и откинул меня от Жени, а она тут же юркнула в машину.

— Ещё раз увижу тебя рядом с ней, вырву руки, ноги и всё, что прилагается к твоему поганому телу! — зло прорычал мужык, прыгнул обратно в машину и тут же уехал.

А я остался один под дождём как оплёваный. Как я мог на неё повестись?! Она ведь обычная продажная шкура, которая просто умело пускает пыль в глаза. Конченая тварь, готовая ради денег спать с этим, практически, стариком. Я мог бы дать