По следам армейских сапог, четко сохранившим свой рисунок, видно было, что они оставлены недавно.

– Внимательно ищем здесь, – скомандовал автоматчикам Шурепов.

Скоро из низкорослого густого сосняка вывели двух немецких диверсантов с поднятыми руками. Их тут же быстро опознали Дмитриев и Серегин.

После этого срочно докладная полетела в Особый отдел армии, куда Шурепов, как представитель этого подразделения, и выехал с наметками плана дальнейших действий. Скоро о задержанных немецких диверсантах знала и Лубянка.

По указанию руководителя военной контрразведки НКВД СССР – начальника Управления особых отделов комиссара госбезопасности 3-го ранга В.С. Абакумова был дан ход проведению одной из первых оперативных игр с немцами. После тщательной проверки обстоятельств попадания в плен Дмитриева и Серегина оказалось, что они рассказали все правдиво, и поэтому были все основания доверять им.

Все делалось по-фронтовому быстро и четко.

На следующую ночь Дмитриев вышел на связь с разведцентром абвера. В эфир устремилась короткая завязка – заранее обусловленные два слова:

«Все в порядке!»

В ответной шифровке абверовцы сообщили:

«Благодарим, мы надеялись на вас. Срочно переориентируйтесь на участок 42 – 36, сообщите, не прибывают ли туда новые части».

Игра завязалась неслабая. Немцы жаждали получить достоверные данные о дислокации советских войск перед очередной наступательной операцией.

Радистом выступал Дмитриев. Его радиопочерк хорошо усвоил противник. Манера передачи Морзе, состоящей из точек и тире, столь же индивидуальна, как папиллярный узор на пальце. Даже качественную подмену специалисты разведцентра абвера сразу бы заметили.

В ходе радиоигры вскрывались планы противника. Немцы теперь постоянно питались добротной дезинформацией, изготовленной на высочайшем уровне, санкционированной руководством Оперативного управления Генштаба РККА.

Вот и очередной радиосеанс.

Дмитриев привычно склонился над передатчиком, чтобы, как и вчера, и позавчера, без задержки послать в эфир торопливые, безликие для непосвященных комбинации из точек-тире. Советская военная контрразведка вела игру тонко, искусно и целеустремленно, – пока без малейших накладок.

Участились случаи, когда противник засыпал особистов, руководивших операцией, лавиной вопросов: кто командующий тем или иным объединением или командир конкретного соединения, места расположения советских войск, узлы сосредоточения бронетехники и артиллерии?.. Давались задания на посещение определенных квадратов или участков нашей линии фронта. Ответы постоянно согласовывались с командованием.

Чувствовалось, что противник доверяет группе Серегина. И вдруг, как снег на голову, обрушилась тревожная телеграмма:

«Благодарим за присланный последний материал. Однако руководство недовольно молчанием по главной линии. Почему бездействуют подрывники? Результатов их деятельности мы не ощущаем. Примите меры…»

И вот тут Шурепов, понявший, что он увлекся разведкой и дезинформацией, спросил сам себя: «А действительно, почему мы не показываем результатов диверсий?»

Через сутки «сгорело» два склада – продовольственный и ГСМ. На следующие сутки «взлетел на воздух» штаб воинской части, возле которого часто наблюдалось скопление легковых и грузовых автомашин.

Радиоигра продолжалась более трех месяцев. За это время «группа» Серегина встретила инспекцию из гитлеровского разведцентра и ни в чем не оплошала перед бдительными гитлеровцами.

Когда возникла необходимость появления связника, контрразведчики отправили шифровкой просьбу:

«Деньги кончаются. Здесь все очень дорого – сказывается военное время и истощение страны. Резко падает мощность батарей к радиостанции. Запасных нет… Ждем вашей помощи!»

Но точку рано было ставить. В данной ситуации успешно развивающейся оперативной игры получилось, как в стихотворении Геннадия Гладкова: «А точка засмеялась и стала запятой…»

Запятых еще было много.

Дважды появлялся связник, выполняя это задание.

Когда морозы усилились, Дмитриев отправил «плаксивую», полную безнадеги шифротелеграмму:

«Группа страдает от переохлаждений. Перемещаться по заснеженным полям и дорогам невмоготу. Просим снабдить нас теплой одеждой».

Через несколько дней пришла шифровка такого содержания:

«Сегодня ночью в Ν-ском квадрате примите груз».

Ровно в два часа ночи самолет сбросил приличных размеров мешок с теплыми вещами. Его подобрала специальная команда автоматчиков во главе с двумя оперативниками. Игра продолжалась…

* * *

Результаты оперативной игры армейской контрразведки с абвером положительно повлияли на деятельность наших войск. Командование фронта высоко оценило итоги операции, поэтому недавно назначенный командующим войсками Северо-Западного фронта генерал-полковник Иван Степанович Конев попросил руководство Управления военной контрразведки Смерш фронта (к тому времени название УОО НКВД перестало существовать) направить к нему майора Шурепова, как руководителя блестяще сыгранной радиоигры.

Когда майор вошел в кабинет командующего, он услышал возглас удивления генерала:

– Вот какой вы у нас богатырь!

Стремительно встав из-за стола, Конев продолжил:

– Молодец, Шурепов! – Порывисто обнял военного контрразведчика генерал-полковник. – Присаживайтесь.

Он долго расспрашивал Александра Алексеевича, откуда родом, где учился, как стал контрразведчиком? И тут же вручил ему орден Красного Знамени, сопроводив процесс награждения такими словами:

– Ваша операция – это выигранный бой. Большой бой в тайной борьбе против опаснейшего тайного противника! Вы его переиграли…

Вскоре Александр Шурепов, получивший очередное воинское звание – майора, был назначен на вышестоящую должность.

В разыскной команде «чистильщиков», или «сталинских волкодавов», фронта появился оперативный работник, к которому уважительно относились и подчиненные, и руководители.

Как известно, в 1974 году увидела свет книга В.О. Богомолова[2] «Момент истины (В августе сорок четвертого…)»·

Но мало кому известно, что писатель В.О. Богомолов приезжал в Киев к генералу А.А. Шурепову перед написанием книги. Возникает вопрос – зачем? Ответ может быть прост. Ему стало известно, что разыскник от Бога, как его называли сослуживцы, может помочь в сверке собранных материалов для романа «Момент истины», ведь от лейтенанта до подполковника Александр Алексеевич воевал на территории Литвы, Латвии и частично Западной Белоруссии в составе сначала Северо-Западного, а затем 2-го Прибалтийского фронта.