Когда Джуди стала размышлять, о чем написать в резюме, то поняла, что никак не может сосредоточиться.

О своей жизни до поступления на работу в ФБР ей и вовсе нечего было сказать: юридическая школа, два скучных года в страховой компании. Ей следовало написать отчет о своей десятилетней деятельности в Бюро, показать, как успешно она продвигалась по службе. Но вместо гладкого повествования перед ее мысленным взором возникали не связанные между собой воспоминания: серийный насильник, который благодарит ее за то, что она посадила его в тюрьму, где он больше никому не сможет причинить вреда; компания под названием «Библейские инвестиции», которая умудрилась лишить всех сбережений дюжину пожилых вдов; время, проведенное в одной комнате с вооруженным человеком, похитившим двух маленьких детей, – тогда ей удалось уговорить его отдать оружие…

Едва ли стоило рассказывать об этом «Брукс энд Филдинг». Им требовался Перри Мейсон[2], а не Уайт Эрп[3].

Тогда она решила написать официальное письмо с просьбой об отставке. Джуди поставила дату и напечатала:

Старшему специальному агенту.

Дорогой Брайан, это подтверждение моей отставки.

Ей стало больно.

Она отдала десять лет жизни службе в ФБР. Другие женщины успели выйти замуж, родить детей, начать собственный бизнес, написать роман, совершить кругосветное путешествие. Она решила стать замечательным агентом. А теперь отказывается от своей мечты. На глаза Джуди навернулись слезы.

Какая же я идиотка – сижу в пустом офисе и плачу возле компьютера.

Тут в комнату вошел Саймон Спэрроу.

Мускулистый мужчина с усами и коротко подстриженными волосами, он был всего на год или два старше Джуди. Как и она, Саймон оделся достаточно легкомысленно: желтые модные брюки из хлопчатобумажной ткани и спортивная рубашка с короткими рукавами. Он защитил диссертацию по лингвистике и прослужил пять лет в отделе бихевиоризма в Академии ФБР, которая находилась в Квонтико, штат Виргиния. Саймон специализировался на анализе угроз террористов.

Он симпатизировал Джуди, и она отвечала ему взаимностью. С коллегами-мужчинами Саймон разговаривал о футболе, пистолетах и машинах, но когда оставался с Джуди наедине, обсуждал с ней, как с подругой, ее одежду и украшения.

В руке он держал досье.

– Меня ужасно заинтересовала угроза устроить землетрясение, – сказал он, его глаза блестели от возбуждения.

Джуди высморкалась. Он не мог не заметить, что она расстроена, но тактично сделал вид, что ничего не происходит.

– Я собирался оставить это на твоем столе, но рад, что могу передать лично.

Саймон явно задержался, чтобы закончить отчет, и Джуди не хотелось его разочаровывать и говорить, что она увольняется.

– Присядь, – предложила она, взяв себя в руки.

– Поздравляю с сегодняшней победой!

– Спасибо.

– Ты имеешь все основания быть собой довольной.

– Ты прав, но я сразу же поссорилась с Брайаном.

– А, с ним. – Саймон небрежно взмахнул рукой. – Если ты принесешь ему вежливые извинения, ему придется простить. Он не может тебя потерять, ты слишком хороший агент.

Разговор принял неожиданный оборот. Обычно Саймон проявлял больше сочувствия к ее проблемам. Казалось, ему уже все известно. Но если он знал о ее стычке с Кинкейдом, значит, и знал, что она собирается в отставку. Но тогда зачем дописывал отчет? Заинтригованная, Джуди спросила:

– Расскажи, что тебе удалось узнать?

– Я довольно долго пребывал в недоумении. – Он протянул ей распечатку. – В Квонтико тоже удивились, – добавил он.

Джуди знала, что Саймон автоматически обратился за консультацией в академию.

Она уже видела послание: оно находилось в досье, которое ей передал утром Мэтт Питерс. Джуди вновь его прочитала.

1 мая

губернатору штата

Привет!

Вы утверждаете, что вас тревожит загрязнение окружающей среды, но вы никогда ничего не делаете, чтобы улучшить положение; поэтому мы решили вас заставить.

Общество потребления отравляет всю планету, вас обуяла жадность, но теперь вам придется остановиться!

Мы «Молот Эдема», радикальная ветвь «Зеленой Калифорнии».

Мы требуем немедленного замораживания строительства электростанции. Нет новым электростанциям. Точка. В противном случае!

Что будет в противном случае, спрашиваете вы?

В противном случае ровно через четыре недели мы устроим землетрясение.

Мы предупреждаем! Мы не намерены шутить!

«Молот Эдема».

Джуди не обнаружила в послании ничего особенного, но знала, что Саймон самым тщательным образом изучил каждое слово и каждую запятую.

– Ну и какой ты сделала вывод? – спросил он.

Джуди немного подумала.

– Я вижу тупого студента с грязными волосами, в выцветшей футболке, который сидит за компьютером и пытается измыслить способ заставить мир его слушаться.

– Ну, ты допустила максимально возможное количество ошибок, – с улыбкой сказал Саймон. – Ему за сорок, он не получил образования, у него очень скромные доходы.

Джуди удивленно покачала головой. Ее всегда восхищало, как Саймон умудряется делать выводы при практически полном отсутствии информации.

– Откуда ты все это знаешь?

– Словарь и структура предложений. Обрати внимание на приветствие. Богатые люди не начинают писем со слова «Привет», они бы написали «Уважаемый сэр». Выпускники колледжа обычно избегают двойного отрицания, а тут их целых три: «вы никогда ничего не делаете».

Джуди кивнула:

– Значит, нужно искать «синий воротничок» лет сорока пяти. Так в чем же загадка?

– Противоречия. По другим признакам – послание составлено молодой женщиной, принадлежащей к среднему классу. Нет ни одной орфографической ошибки. В первом предложении стоит точка с запятой, что говорит об определенном уровне образования. Количество восклицательных знаков указывает на женщину – извини, Джуди, но это правда.

– А почему ты думаешь, что она молода?

– Человек более старшего возраста написал бы слова «губернатор штата» с большой буквы. Я уже не говорю о том, что использование компьютера и Интернета указывает на человека молодого и образованного.