В структуре ордена Храма к этому времени сформировались три класса: рыцари, капелланы (священники) и услужающие братья, – все они были связаны обетом послушания, данному Великому магистру Храма в Иерусалиме, предводителю всего братства.

Каждый кандидат на вступление в первый класс, прежде чем принести обет, должен был доказать чистоту побуждений, рыцарскую доблесть и подтвердить знатность рода. Поскольку сословные ограничения были весьма строги, ни один человек низкого происхождения не мог стать рыцарем, а потому тамплиерами первого класса были только родовитые воины неоспоримой доблести и высокого мужества. До Высочайшего совета в Труа орден состоял исключительно из высокородных рыцарей, но с момента утверждения устава святыми отцами было предписано принимать в орден эсквайров (мелкопоместных нетитулованных дворян) и ретейнеров (слуг):

«LXI. Как известно, многие эсквайры и сервенты, пришедшие из разных провинций, желают до конца своих дней служить милосердию в доме Храма ради спасения своей души. А потому целесообразно принимать их обеты, дабы лукавый не соблазнил их свернуть с праведного пути и отречься от добрых намерений».

Так возник большой класс услужающих братьев, или сервентов (fratres servientes), сопровождавших рыцарей в походах пешими или конными, что привело к усилению военной мощи ордена. Услужающие братья, вооруженные луками, алебардами и мечами, неотступно сопровождали рыцарей на поле битвы в качестве оруженосцев, подавали оружие или свежую лошадь, выручали в бою, а в случае ранения оказывали первую помощь. Оруженосцами (esquires) рыцарей становились, как правило, принесшие обет услужающие братья ордена, в редких случаях эти услуги оказывали миряне.

На службе ордена Храма всегда состояло большое количество слуг, а также наемное войско (конница и пехота), находившиеся под руководством рыцарей. В знак повиновения уставу наемники облачались в черные или коричневые одежды[110], контрастирующие с белыми мантиями истинного воинства Христова. Черные или коричневые одежды полагалось носить всем, кто служил и сражался бок о бок с тамплиерами, не принося обета, чтобы репутация святого воинства не страдала от неправедных действий мирян-наемников[111].

Белая мантия, или плащ, с красным крестом на левой стороне груди была уставной одеждой тамплиеров; перед битвой ее надевали поверх кольчуги или лат, смещая полы вправо, чтобы не сковывать движения разящей десницы. На голове полагалось носить койф – белый полотняный чепец, а поверх него – головной убор красного цвета из валяной шерсти, наподобие монашеской скуфьи. На поле боя его заменяли горшковидным железным шлемом, который во избежание перегрева на солнце оборачивали наметом – объемным жгутом из льняного полотна.

Вторым лицом после Великого магистра, наделенным властью, был маршал, который отвечал за военную подготовку братьев и предводительствовал на поле боя. Он был вторым по старшинству в иерархии и в случае смерти магистра управлял орденом до тех пор, пока на капитуле не избирали нового магистра. Он был ответственным за оружие, доспехи, боевое снаряжение и конную сбрую. В его обязанности входила закупка лошадей, мулов, палаток и всего необходимого для походной жизни.

Приор, или прецептор Иерусалимского королевства, также называемый «великим прецептором Храма», управлял главным домом ордена в Священном граде. Он выполнял обязанности главного казначея братства, контролировал поступление пожертвований и доходов от орденских владений. Во время отсутствия магистра в Иерусалиме хранитель казны отдавал распоряжения и управлял общиной.

Драпьер, то есть ризничий или интендант, распоряжался облачением и распределял одежды в соответствии с потребностями братии, дабы «одеяние не имело излишней ценности, приводящей к надменности». В его обязанности входило «в неусыпной заботе избегать того, чтобы раздавать слишком длинные одеяния, или слишком короткие, но наделять соразмерными одеяниями тех, кто будет ими пользоваться»[112].

Балканфьер, или знаменосец, во время походов и на поле брани нес по правую руку от маршала прославленный черно-белый стяг Босеан; его сопровождал эскорт из десяти рыцарей и оруженосцев, которые поклялись защищать знамя ордена и не допускать, чтобы оно попало в руки врага. В подчинении знаменосца находились все оруженосцы ордена.

Туркопольер был командиром наемной легковооруженной конницы, в которой служили туркополы – дети от смешанных (греко-турецких) браков, христианизированные сельджуки и православные сирийцы. Туркополы служили конными лучниками и застрельщиками в византийской армии, христианских государствах Восточного Средиземноморья и оплотах крестоносцев. Привычные к климату, знакомые с местностью и мусульманскими методами ведения войны, туркополы были маневренной и весьма действенной силой в пустынях Палестины. В орденской иерархии туркопольеры стояли выше услужающих братьев, они также могли принести обет и стать членами ордена (с рядом ограничений).

Капеллан (Custos Capellae), кастос, или настоятель молельни, отвечал за обустройство алтаря и переносную молельню, которую тамплиеры всегда брали в поход. Круглую палатку, увенчанную крестом, устанавливали в центре лагеря и служили в ней мессу, чтобы и в условиях походной жизни братья не отпадали от тела церкви.

Наряду с главным прецептором Иерусалимского королевства назначались главные прецепторы Антиохии и Триполи, а также приоры или прецепторы домов ордена в Сирии и Палестине. Они управляли вверенными им общинами и возглавляли рыцарей на поле боя с позволения Великого магистра.

Тамплиеры и госпитальеры были избраны официальными хранителями Животворящего Креста, после того как иерусалимская часть Честного Древа была извлечена из священного реликвария в Храме Воскресения, чтобы воодушевить христолюбивое войско сражаться под сенью святыни, как под стягом. В походах тамплиеры маршировали справа от Креста, госпитальеры – слева; ту же позицию войска двух орденов занимали на линии фронта[113].

Со слов очевидцев, видевших тамплиеров в пылу сражения, известно, что сии доблестные мужи вступали в бой первыми и покидали его последними; что перед битвой они пребывали в величайшем порядке, тишине и сосредоточенности, в полном подчинении приказам своего предводителя. По знаку начальника, под призывный глас трубы, они поднимались в атаку, «восхваляя имя Господа пением псалма Давида «Non nobis, non nobis, Domine, sed nomini tuo da gloriam» (Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу, ради милости Твоей, ради истины Твоей (Пс., 113; 1: 9), коий является гимном ордена, и вздымали копья свои, готовые либо сломить противника, либо умереть.