или не ехать. Хотя она не стала отвечать, а только сказала «сделай, как Бог тебя просветит», достойно удивления, что Старец, имеющий столькие дары, спрашивал других что делать. Он имел по-настоящему смиренное мудрование.

(6) В другой раз, будучи уже за восемьдесят, он работал на стройке во дворе монастыря. Один посетитель, г-н Апо́столос, спросил его:

— Как так можно, Старче, тебе уже восемьдесят лет, а ты стоишь в яме и работаешь?

— Когда мы покинем этот мир, то что-то должны оставить для других. Не будем уходить бесплодными. Один сажает ореховое дерево, которое принесёт плоды через много лет. Я не успею отведать плодов, но их отведает тот, кто будет после меня.

Таков был дух старца Порфирия. Дух трудолюбия, служения, братолюбия и любви.

(7) Когда у Старца был некий посетитель, в это время пришли молодые девушки одетые не совсем прилично. Они поговорили со Старцем и ушли. Человек соблазнился от того что видел, но Старец пояснил ему: «Я, благословенный мой, по-другому действую. Моё старание к тому, чтобы они возлюбили Христа, а там уж они сами потихоньку всё это оставят. Я не обличаю, не ругаю, у меня другая тактика. Ведь если говорить им: «то не делай, это не делай, не красься, не одевайся так и т. п.», — этим делу не поможешь, так они никогда не исправятся».

Великое разсуждение было у Старца.

Дары и поучения

(1) Один грек жил в Америке и имел там фермерское хозяйство. Однажды он приехал в Грецию, узнал про Старца и пришёл спросить его:

— Старче, у меня там нет воды. Может быть ты знаешь, есть ли где-нибудь вода на моём участке?

— К востоку от твоего дома, в стольких-то метрах, там есть вода. Будешь копать там и обнаружишь.

— А… это хорошая вода? Нет ли какой заразы?

— Подожди, сейчас попробую… Да, прекрасная вода!

(2) Монахи монастыря Григориат на Афоне часто посещали Старца и, однажды, спросили его об умной молитве. Старец отвечал: «Оставьте пока умную молитву. Возьмите мотыгу с киркой и копайте землю».

Он говорил так, потому что главное зло для монаха — себялюбие. Сначала надо поработать в поте лица, утрудить себя, а потом уже приходит умная молитва.

Как по мне, то лучшим теоретиком послушания был старец Ефрем Катунакский. Когда однажды он пришёл в монастырь Ватопед, монахи тоже спрашивали его об умной молитве, а он ответил им подобным же образом:

— Наш старец, Иосиф Исиха́ст, говорил нам не об умной молитве, а о послушании. От послушания (источника смирения) приходит и молитва.

(3) Однажды у Старца был один мирянин и во время их беседы некто позвонил Старцу и попросил помолиться за людей называя их имена. Старец обещал, но имена не записывал. Через некоторое время позвонил кто-то ещё и произошло то же самое. Потом ещё раз. Человек, видя как повторяется эта ситуация, весьма смутился и с некоторой дерзостью спросил Старца:

— Старче, ты что, издеваешься над народом? Ты надуваешь их? Тебя попросили помолиться за стольких людей, а ты даже имена их не записал! Как ты их вспомнишь?

— Эх, ты! Разве нужны Богу бумага и чернила? Если я просто скажу: «Господи, Иисусе Христе, помилуй рабов твоих, за которых просили молиться», разве не знает Господь о ком речь[26]?

(4) Старец жил православным сознанием, у него была правильная вера. Он не был экуменистом. Он говорил: «Церковь одна. Даже не говорите мне про папизм. Одна только Церковь существует, Православная. У католиков нет таинств, они не имеют благодати Божией».

* * *

Старец Порфирий был единственным и неповторимым. Он имел великую благодать, но особенно не утомлялся для того, чтобы её стяжать. В келье у него были и разные удобства: печка, соковыжималка, телефон и т. п. Он приручал попугаев, готовил пищу… и много чего ещё. Не совершал каких-то особо жестоких подвигов: бдений, постов, продолжительных молитв и т. п. Но при всём при этом Господь одарил его столь великой благодатью с самого детства.

15. ОПТИМИЗМ И СВЯТАЯ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ (свидетельство о. Эммануила, священника)

Моим духовником был о. Елевферий Капсоме́нос. Многим он помогал, наставлял, под его епитрахилью все утешались и получали облегчение. Он также исповедовал детей в Ханьинской[27] церковной школе. Однажды посетив Крит, старец Порфирий остановился у о. Елевферия, которого давно знал. Они были большими друзьями и очень любили друг друга.

По совету батюшки Елевфе́рия, я посетил старца Порфирия, когда тот жил в вагончике. Обычно он говорил о Христе. Он говорил мне: «Возлюбим Христа, так как Он — наше всё. Он — наш рай. Без Христа нет жизни. Что бы мы ни делали, что бы ни создали, если не любим Христа — не спасёмся!».

Ещё говорил: «Не теряй надежды. Будь оптимистом. Не будь слишком чувствительным, но чувствительным — будь. Стяжи святые чувства».

Один раз он хотел сказать мне, чтобы я был по жизни поосторожней и сказал это не прямо, — чтобы не задеть меня, — а с большим тактом: «У меня есть одно духовное чадо, о. Сара́ндий. Вот он-то уж слишком осторожно ведёт себя…». В конце разговора я попросил прочитать надо мной разрешительную молитву и, когда он закончил, я сказал ему:

— Но Старче…, я не услышал чтобы Вы прочитали ту молитву, которая мне знакома, как написано в книгах!

— Я не помню её, что-то запамятовал. Вместо этого я прочитал свою собственную.

Конечно же, в действительности, он не забывал её, но просто сделал то, что нужно было сделать для моего вразумления.

Однажды он с большой любовью и уважением говорил мне об о. Елевферии, у которого и сам я замечал дары прозорливости и разсуждения: «Отец Елевферий — святой человек! Чудеса творит. У него бывали благодатные состояния, он сподоблялся видения нетварного божественного света. Он великий святой». Таким образом Старец и меня подталкивал на духовный подвиг.

Старец знал мои самые сокровенные мысли, читал мой внутренний мир как книгу, потому что он имел в себе Дух Святой и был просвещён. Он открывал мне сугубо личные вещи и описывал будущие события, которые теперь сбылись, в наши дни, что подтверждает его духовную высоту. Его любовь и молитва да будут всегда с нами!

16. ПРОРОК ПОСЛЕ ХРИСТА (свидетельство Николая Папаилия, гор. Афины)

Впервые я познакомился со Старцем в 1987 году и с тех пор часто общался с ним лично или по телефону, а иногда подолгу прогуливаясь вместе с ним.

Однажды я задал ему вопрос,