Сколько у него в запасе времени. Что можно успеть?

Снова завибрировал гаджет. Максим невольно вздрогнул и чуть не выматерился в голос. Вытащил глянуть, думал, опять Пашнин. Дожимать будет.

Это оказался Фил.

— Да, — на ходу ответил Максим, принимая вызов.

— По твоему запросу есть кое-что, — в своей обычной манере, с ленцой проговорил Титов.

Есть! Как знал, что есть. Он аж завибрировал от предчувствия, нервы и так были на пределе. А тот вдруг выдал:

— Слушай, я тут по случаю в городе. Тебя забрать?

Максим все-таки выругался. Длинно, заковыристо и с облегчением. Это было круто, прямо наикрутейший рояль в кустах! И удивительно вовремя. Ай да Фил.

— Да, забери, если сможешь. Я у интерната.

— Угу, я тут рядом. Буду на углу парка минут через пять-семь.

Все-таки это было странно. Не выдержал, спросил:

— Ты вообще как тут оказался?

— Давай все вопросы потом, — проговорил тот и отбился.

А он как раз дошел.

* * *

Сашеньку забрали на обед. Ну да, она же не с утра, если бы с утра, удалось бы побыть с сыном немного дольше. Господи, какой он бледненький и худой… Сыночек. Синяки на ручках, говорил, недавно брали кровь. Ему поесть надо хорошенько, побольше. И сладкого. А сейчас как раз обед.

Сказали, потом, как пообедает, еще можно будет вывести его на час.

Дана вышла из ворот и замерла в нерешительности. Мысли, тревога за ребенка просто сжирали ее, она постаралась задвинуть все вглубь. Поправила маску. Пришлось снова надеть ее на въезде в город. Как-то это особенно обидно было теперь.

Из скверика к ней шел Максим.

Смотрела, как он приближается. В своей черной форме, высокий, заросший, хмурый, пугающе большой. Дана видела, что Максим говорил по телефону. Сейчас он воспринимался таким… черным ангелом-хранителем. Рядом с ним было не страшно и надежно.

А он подошел, бросил колючий взгляд в сторону интерната и спросил:

— Все?

— Нет, еще после обеда на час выведут. Ничего, если мы подождем? Можно сходить пока, забрать вещи, — начала Дана, оборачиваясь к зданию, оставшемуся за забором.

— Нет.

— Что… нет? — она невольно прикрыла рот рукой.

Неужели нельзя?

— За вещами не пойдем, — проговорил Максим, скользя взглядом по улице.

Как будто высматривал что-то. У нее неприятный холодок побежал по шее. А он вдруг проговорил:

— Пошли, — взял ее за руку и двинулся в сторону парка.

Он шел быстро, время от времени поглядывая на часы. Шаги широкие, ей приходилось поспевать. Тревожно. Когда они уже прошли весь парк наискосок, из-за поворота появился потрепанный внедорожник и остановился на другой стороне улицы.

— К машине. Живо, — скомандовал Максим, отпуская ее руку.

И она опять, не рассуждая, подчинилась. Быстро перешла улицу, и подошла к машине. За рулем сидел мужчина, увидев ее, сразу подался назад и открыл ей заднюю дверь.

— Садитесь.

Она только успела пискнуть:

— А Максим?

Как они плавно тронулись. Максим все это время стоял там и смотрел в другую сторону. Она не могла поверить, не ожидала, что он ее бросит. А они уже свернули за угол, Дана закрыла лицо руками, сердце буквально разрывалось от горечи.

И вдруг тот, кто вел машину, неожиданно притормозил. Дверь отрылась, большое тело ее резко втолкнуло ее в глубину, так, что Дана завалилась назад на сидение. Они тронулись снова, но теперь рядом с ней сидел Максим.

— Чисто? — как ни в чем не бывало спросил водитель.

— Да, — ответил тот.

Водитель кивнул и плавно свернул в следующий переулок.

В первый момент Дана даже не поверила, а потом ее просто затопило колоссальное облегчение на грани эйфории. Не бросил, не оставил ее одну. Она неловко повела пальцами по лбу. Потом прикрыла ладонью рот и опустила голову, пряча беспричинную улыбку и навернувшиеся слезы.

А у мужчин были свои разговоры. Водитель внедорожника не оглядываясь протянул руку назад, Максим крепко пожал ее:

— Спасибо, брат.

— Брось, — сказал тот. — Сейчас покатаемся немного, потом отвезу вас к себе.

Дана занервничала.

— А мы успеем за час?

И тут же спохватилась.

— Извините, я… Просто у меня разрешение. А оно только на один день.

— Твою мать, — рыкнул сквозь зубы Максим и страшно выругался.

Она сейчас всерьез испугалась, потому что видела его всяким, но сейчас это была самая настоящая ярость.

— Один день? Один день?! Что за люди, что за кровь у них в жилах!? — стукнул кулаком по двери и отвернулся.

— Э-э, поаккуратней, а то этот раритет развалится, — подал голос водитель и тут же обратился к ней, глядя в зеркало заднего вида. — Маску надо снять. Привлекает внимание.

— А, да, конечно, — Дана тут же стащила маску и проговорила: — Простите, я не хотела рассердить вас.

Максим зло отмахнулся, снова отворачиваясь к окну, а ей стало не по себе. Но тут он обернулся и уже совсем другим тоном объяснил ситуацию. Вот теперь стало точно не по себе. И вдруг дошло.

— У вас же будут проблемы из-за меня.

— Не говори ерунды, — поморщился мужчина, поведя плечом.

Повисло молчание.

Невысказанные слова дрожали в воздухе, дыхание сводило тревогой и горечью. Сашенька… Он же будет ждать.

— Из-за ребенка не переживай, что-нибудь придумаем, — неожиданно проговорил Максим. — Я тебе обещаю, что ты его еще увидишь.

А у нее горло свело, только смогла выдавить:

— Спасибо.

* * *

Ему самому было трудно дышать. И почему-то было очень важно, чтобы этот белобрысый пацан увидел маму. И не просто увидел.

— Все. Прекращай. Сейчас кое-что сделаем, потом займемся твоим чипом. А после уже будем думать и решать.

Резковато вышло. Но не выносил он женских слез, душевный дискомфорт вызывало страшный. Она вздохнула прерывисто, отерла слезы и бледно, как-то виновато улыбнулась.

— Спасибо вам. Вы… Спасибо.

Максим кивнул и отвел взгляд.

Ну вот опять. Он ничего такого не сделал, чего не сделал бы на его месте любой нормальный мужик. Но это было хорошо и правильно. Ощущалось правильно, и почему-то будило в душе странные чувства. Чушь, подумал он про себя, просто он за нее отвечает, вот и все.