— Да потому что шапки хоть и отличаются, но они всё равно очень похожи. Разве можно по дороге такую качественную копию сделать?

— Нет, это невозможно, — согласился Александр Петрович. — Но можно заехать туда, где эта копия уже была.

— Вы так говорите, будто копии шапки Мономаха по всему миру разбросаны.

— Мне повезло — она была всего одна. И Андрею Владимировичу тоже повезло — он ехал в Париж именно через этот город.

— Но зачем он брата обманул?

— Возможно, он его не обманывал, и Кирилл Владимирович знал, что брат привёз подделку. Но на сегодня я тебя и так уже перегрузил информацией. Мотивы Великих князей мы обсудим в другой раз. Время у нас есть, жду тебя после пятнадцатого сентября — и я расскажу тебе уже непосредственно о деталях нашей предстоящей операции.

— И город после пятнадцатого назовёте? — спросил я.

Романов рассмеялся и ответил:

— Ты решил, что я боюсь тебе заранее рассказывать, в каком городе находится шапка Мономаха? После всего того, что я уже тебе рассказал?

— Это было бы вполне предусмотрительно, — заметил я.

Кесарь опять усмехнулся и сказал:

— Вообще-то, из любого открытого источника можно узнать, что по пути из Новороссийска до Ривьеры Великий князь Андрей Владимирович сходил на берег лишь в Константинополе, чтобы получить французские визы.

— Мне надо будет ехать в Константинополь? — спросил я.

— В Стамбул, — ответил Романов. — К сожалению, шапка Мономаха находится в турецкой части города.

Глава 8

— Не бойся! — со злостью крикнула мне бабушка. — Нападай! Бей!

— Но… — попытался я объяснить своё бездействие. — Вы уверены?

— Не заставляй меня жалеть, что я отдала тебе меч мастера! Бей!

Мы тренировались уже пять дней — каждый день по два полуторачасовых занятия с полной выкладкой. Первую тренировку проводили после завтрака, вторую — перед ужином. Я выматывался на них так, что мне требовалась помощь Тойво, чтобы прийти в себя.

Но и результат таких изнурительных тренировок не заставил себя долго ждать: уже на третий день я научился довольно неплохо контролировать силу меча, точнее, силу его стандартного удара. Для того чтобы контролировать всю силу Великого артефакта, требовался более высокий уровень и подготовка, что были у меня.

Но даже то, чему я научился, впечатляло. Теперь я мог не просто разбивать клинком землю, делая в ней глубокие овраги-трещины, но и мог контролировать их глубину и длину. Конечно, плюс-минус два-три метра, но даже это можно было считать успехом. Ведь в первую очередь это означало, что я научился справляться с уникальным клинком. Правда, для этого пришлось перепахать часть леса и большой луг за ним, но, как говорила бабушка, это лучше, чем не научиться владеть мечом и в итоге отдать все эти леса и луга англичанам или финнам.

Создание силовой волны, исходящей от клинка и сметающей всё на своём пути, давалось труднее. Из десяти попыток хорошо если одна выходила относительно успешной. Но даже в этом случае эффект был недолгим — секунд пять, не больше. Бабушка же хотела, чтобы я научился не просто давать команду мечу, запускать разрушительную волну, но ещё и мог менять её направление и контролировать длительность. Как этого добиться, я не представлял — даже в те пять секунд, что у меня получалось, я едва не терял сознание от того, что все свои силы тратил на то, чтобы удержать меч в руках.

Но так или иначе, прогресс был заметен, и это радовало. А самым необычным во всём этом было то, что я толком не мог понять, как у меня получается взаимодействовать с артефактом. Всё происходило на каком-то интуитивном уровне — меч будто чувствовал, что я от него хочу. Это особенно было заметно в те моменты, когда я лупил им по земле: иной раз я мог ударить со всей дури и добиться лишь неглубокой трещины, максимум в полметра; а иногда вроде бы слабый удар с определённым настроем вызывал глубокий и длинный разлом.

Меч чувствовал меня, а вот я его — пока нет. И чем больше я тренировался, тем сильнее убеждался в том, что пока я не научусь ощущать то, что бабушка называет пульсом клинка, больших успехов мне не видать. Иногда у меня вообще возникало ощущение, что это меч управляет мной, а не я им. Такие мысли я старался сразу же отгонять.

По большому счёту, ничего страшного в том, что обучение идёт медленнее, чем я ожидал, не было — глупо было рассчитывать, что у меня получится овладеть Великим артефактом за несколько дней. Я понимал, что для этого нужны месяцы или даже годы. Только вот не было у меня этого времени — до применения меча в бою оставалось всего ничего.

И я вполне отдавал себе отчёт, что моим противником в предстоящем бою вполне может оказаться обладатель другого Великого артефакта — тот, кто своим артефактом владеет давно и изучил все его секреты и возможности. Признаться, было страшновато. Но и отступать было поздно. Поэтому я выжимал из тренировок всё, что только можно было из них выжать.

Княгиня Белозерская оказалась очень хорошим учителем: она прекрасно всё объясняла; где было необходимо, помогала; иногда даже выступала в роли спарринг-партнёра, отбивая силовые волны, нисколько не страшась попасть под их убойное влияние. У бабушки отлично получалось отбивать все мои атаки, предпринимаемые мной с расстояния: разрушительные волны её обходили, земля под её ногами не расходилась. Видимо, она создавала вокруг себя настолько сильное защитное поле, что даже меч Ёсиды не мог его пробить. Точнее, не мог его пробить, находясь в моих руках.

Бабушка наглядно мне продемонстрировала: всё, что является губительным для одарённых среднего и уж тем более низшего уровня, для сильного мага опасности не представляет. Но в этот раз, как мне показалось, она перегнула палку — потребовала, чтобы я атаковал её мечом не с расстояния, а по-настоящему — подошёл и нанёс рубящий удар. И я никак не мог на это решиться.

— Я долго буду ждать? — снова закричала бабушка, и в её глазах вспыхнул синий огонёк. — Чего ты боишься?

— Боюсь, убить Вас! — признался я.

— Не того ты боишься, глупый мальчишка!

— А чего я, по-Вашему, должен бояться? — разозлившись, спросил я.

— Того, что у тебя не получится!

— Всё у меня получится!

— Тогда атакуй!

Я занёс меч и… не смог сделать и шагу — был уверен, что добром это не кончится. Для бабушки.

— В кого ты такой трус? — закричала княгиня Белозерская и невероятно быстро выбросила правую