— У тебя как у Кощея Бессмертного, — неожиданно хохотнул Санек и в свою очередь передал бинокль Насте. — Иголка в яйце, яйцо в утке, утка в сундуке и так далее… Ладно, ладно, — наткнувшись на колючий взгляд толстяка, тут же присмирел Чума. — Шучу я.

— Как только заберете документы, — продолжил Валера, — привезете их ко мне в офис. Я буду вас там ждать и сразу же рассчитаюсь. Вот такая в общих чертах моя схема нападения на дом, а уж детали вы разработайте сами. У меня все.

В самом деле задание Валеры казалось несложным. Не нужно было прорываться с боем через кордон или блокпост, сидеть часами в засаде или с риском для жизни лезть по канату, как в голливудском боевике, на какую-нибудь крышу, а требовалось-то влезть по воротам на забор, связать охранника и взять из сейфа, который и взламывать-то не нужно, какие-то бумаги. С такой задачкой, как мне казалось, справится любой даже не подготовленный физически человек, а уж спортсмен и подавно. Но у меня возникла к толстяку куча вопросов. Из нее несколько я и задал:

— А скажи-ка, Валера, откуда тебе известен код сейфа, место, где хранится от него ключ, то что хозяев не будет дома и вообще все остальное?

Жирная физиономия расплылась от улыбки. Ее хозяин нахально заявил:

— А вот это не твое дело! Слышал такую поговорку: меньше будешь знать, лучше будешь спать? Сейчас как раз такой случай.

Я не стал настаивать на ответах на мои вопросы. Итак, было ясно, что Валера ничего объяснять не будет.

— С тобой выспишься, — проворчал я. — Сон на всю жизнь потеряешь. Но мы хотя бы имеем право знать, чей это дом? Рассказывай, рассказывай, все равно ведь узнаем.

Приоткрыв по привычке рот и округлив глаза, толстяк пару секунд раздумывал, и наконец признался:

— А владелец дома и есть хозяин нефтебазы. Бугров его фамилия. Слыхал про такого?

Я человек простой, далекий от мира политики и бизнеса и конечно же эта фамилия мне была незнакома, но чтобы не выглядеть в глазах присутствующих невежей, важно проговорил:

— Кое-что слышал.

— Вот и отлично, — заявил толстяк. Вдали за раскинувшейся как на ладони нефтебазой появился легковой автомобиль и Валера заторопился: — Все, ребята, сматываемся отсюда, пока нас здесь не застукали, — и слегка подтолкнул Чуму.

На тесной площадке мы стояли прижавшись друг к другу, и толчок по цепной реакции через Настю передался мне. Неловко повернувшись, я стал спускаться по лестнице. Внизу мы дождались, когда по дороге пронесется и скроется в городке машина, затем двинулись в ложбинку к такси. Чума сделал мне знак, чтобы я приотстал от компании и сам замедлил шаг.

— Слушай, Игорь, — сказал он негромко. — На кой черт нам вообще эта девка сдалась? Дело ерундовое, мы с ним и сами справимся. Гнать ее надо, а деньги за работу на двоих поделим.

— А ты уверен, что она согласится от нас отколоться? — так же тихо поинтересовался я.

— А мне плевать, согласится она или нет, — прошипел Санек. — Дадим коленкой под зад и дело с концом.

Я покачал головой:

— Поздно, Чума, девушка знает о наших планах, и где-нибудь может проговориться.

— Ой, да кому она проговорится? — покривился парень. — У нее самой рыльце в пушку. Ей, как и нам, срок светит. Что она дура что ли языком, где попало молоть? Припугнем и прогоним.

— Раньше нужно было думать!

— Ну хорошо, хорошо, — неожиданно согласился Чума. — Возьмем ее в дело, раз ты так хочешь, но денег давать не будем. Или дадим штуку, ей за глаза хватит. Ну на кой хрен этой мокрице деньги?

Я с притворным пониманием поддакнул:

— Конечно, деньги только тебе нужны.

— И нужны! — вскинулся Чума. — Мне двадцать восемь лет. Мне жизнь свою устраивать нужно. А о Насте папа с мамой позаботятся. Слышь, Игорь, — снова зашептал Санек. — Ну какой от нее толк? Она нам только мешать будет.

Я тоже не прочь был избавиться от Насти, но по иным причинам. Уж очень не хотелось мне впутывать девушку в новое дело. Однако в моем плане налета на дом я отводил ей определенное место.

— Вот что, Санек, — я посмотрел на шагавшего рядом со мной худого верткого человека так, словно прикидывал, можно ли на него положиться. — Настя пойдет с нами и это дело решенное. Но я хотел бы тебя вот о чем попросить. Если мы завалим это дело, ты девчонку не выдавай. Скажем, что вдвоем были. Договорились?

Чума пожал плечами и просто ответил:

— Я и тебя не сдам. У меня свой кодекс чести! — и он протянул для пожатия руку.

Я ему поверил, наверное, потому что хотя Чума и был ершист, человек он был искренний. Я ответил ему крепким рукопожатием.

— А насчет девчонки ты не прав. Она нам может здорово пригодиться, — промолвил я и окликнул девушку: — Настя!

Девушка остановилась и вопросительно посмотрела на меня.

— Да?

— Ты машину водить умеешь?

Настя повела плечом и неуверенно ответила:

— Могу, но очень плохо. У папы есть машина, он дает мне иной раз прокатиться. А что?..

— Да так, пригодится. — Я махнул рукой, показывая, чтобы девушка шла дальше, и с многозначительным видом сказал Чуме: — Ну вот, а ты говорил, от нее никакого проку не будет.

Мы переоделись и на такси вернулись в центр города. На одном из проспектов с длиннющим рядом магазинов и входом на станцию метрополитена рядом с автобусной остановкой толстяк приказал Саньку остановиться.

— Дальше я на метро поеду, — объявил он и стал прощаться. — Ну, желаю удачи. Как договорились, послезавтра жду вас с документами в моем офисе часиков эдак к двенадцати. Думаю, к этому времени вы провернете наше дело. Пока!

Толстяк выкарабкался из машины и, припадая на правую ногу, направился к станции метрополитена. Я проводил глазами скрывшуюся в метро необъятную фигуру Валеры и предложил оставшейся в машине компании:

— Ну, а теперь, друзья мои, давайте найдем менее оживленное место и обсудим детали предстоящей операции.

Чума обернулся к нам с Настей. На его узком лице с крючковатым носом, тонкими губами и темными зоркими глазами застыло насмешливое выражение.

— Вот что, голубки! — изрек он. — Вы мне зубы не заговаривайте. Мне моя доля нужна. Сейчас, Игорь, едем к тебе домой, делим по совести бабки и там же на твоей хате обсудим любые детали. Поехали! — И Санек тронул машину с места.

Это был ультиматум, я его принял и назвал адрес.

Такси мы оставили на квадратной площадке возле дома. Заложив руки за спину, Лидия Ивановна прогуливалась около моего подъезда. Очевидно, возле своего уже всех жильцов распугать успела. К счастью, старуха с гордо посаженной головой вороны-альбиноса, имеет все же кое-какой такт и не пристает ко мне с дурацкими вопросами и сентенциями в тех случаях, когда я иду в компании с незнакомыми ей людьми. Поэтому я, пользуясь остатками ее деликатности, смело раскланялся с ней и, показав зубы, слащаво пропел: