смысле романтика, хотя весьма сомнительная. Потому что ничего там давно нет. Просто поле, посреди которого валяется то, что осталось от самолета.

– А зачем туда ходить? – спросил Ри.

– Смотреть на облака, – пожала плечами Берта. – Мы и сами иногда… ладно, довольно об этом. Наливай, Ри. Наливайте оба себе коньяк, а мне этого ликёра, может, хоть на полчаса удастся забыть о том, во что ты нас втравил.

Глава 5

Братья Фламма. Пиявка в халате

– Док пишет, что надо всем быть, – мрачно сказал Пол. – А я не хочу.

Они стояли в коридоре, у столовой, и разглядывали объявление, в котором на четвертинке старого ватмановского листа твердым подчерком дока сообщалось о том, что воспитанникам надлежит завтра пройти осмотр – в Морозново участились случаи ветряной оспы, поэтому идите и проверяйтесь. Ничего необычного в этом объявлении не было, док время от времени подобные проверки устраивал, но Ян сейчас видел, что Пол недоволен, и, кажется, расстроен. Или…

– Надо, значит, будем, – отрезал Ян. – Он хороший, док. Почему не хочешь?

– Самолётик завтра должен появиться, – шепотом сказал Пол, и вздохнул. – Амрит обещал.

Говорили спокойно – в коридоре никого уже не было. Скудный завтрак воспитанники уничтожили в момент, и разбрелись, кто куда, братья же в этот раз задержались, пришли позже, и поэтому ели последними. Да еще и баб Зине помогать пришлось, сгружать тарелки в мойку, и заливать из черного склизкого шланга водой.

– Не пойму я тебя, – покачал головой Ян. – Сходим к доку, а потом пойдем искать. Это же не на целый день, ты чего.

– Ну ладно. Тогда нужно пораньше проскочить, – предложил Пол. – И потом…

– Звонок, – понял Ян. – Слушай, звонок я увёл, а не ты. Боишься?

Пол кивнул.

– Не то чтобы боюсь, противно просто, – признался он. – Зачем мы так…

– Так надо было, – строго ответил Ян. – И потом, звонок на моей совести. Могу даже сказать ему. Извинюсь.

– А если вернуть попросит? – с сомнением спросил Пол.

– Скажу, что потерял, – Ян похлопал себя по карману. – Дырявый. Положил, а потом потерял. И ещё, Пол, уж прости, а чего ты перед баб Зиной не извинился тогда?

– Чего? – не понял Пол.

– Того. Веревку у неё в тот раз ты спёр, – напомнил Ян.

– Ааа… – протянул Пол. – Ну, веревка не баб Зинина, она казенная. А звонок у дока свой. Ну, был свой.

Ян с сомнением посмотрел на брата, тот пожал плечами.

– Не своё, значит, можно тырить, – констатировал он. – А своё нельзя. Пол, ты как Комар, не стыдно?

Пол с досадой покачал головой.

– Не подумал, – признался он. – Чего-то я действительно… но ведь все воруют, – он решил немного развернуть ситуацию. – Завхоз ворует, так? Зам тоже. Баб Зина. Савельич, сука, так и вообще прёт всё подряд, даже мел!

– Ты рассуждаешь, как десятилетний, – Ян рассердился. – Всем можно, значит, и нам можно? Что у тебя в голове, не пойму.

Пол пристыжено молчал. А потом возразил:

– Ну, знаешь. А рынок?

Ян нахмурился. Приободрившийся Пол продолжил.

– Мы на рынок пошли, а зачем? Леску спереть. И до этого… тоже… и не один раз. Я чего-то не догоняю, ты с какой радости вдруг такой правильный-то сделался?

Ян задумался.

– Кажется, до меня стало что-то доходить, – не очень уверенно произнес он после паузы. – Сам не пойму. Словно что-то внутри сломалось. Или наоборот.

– Починилось? – хихикнул Пол.

– Вроде того, – согласился Ян. – Пошли, курнём, а потом к доку.

– Не, наоборот, – помотал головой Пол. – Сперва к доку, а потом курнём. Унюхает, будет орать.

– Да не будет он орать, какое ему дело, – махнул рукой Ян. – Он сам курит. И, знаешь… я, конечно, может и понял что-то такое, но сигареты где брать?

– Вооот, – протянул Пол наставительно.

«Бредовый какой-то разговор, – думал Ян позже, когда они шли к кабинету дока. – Словно мы оба разом с катушек слетели. И чего меня вдруг пропёрло, что воровать нехорошо? Чего я на него взъелся? Всю жизнь воровали, а теперь – нельзя стало? Да что со мной такое?»

Когда подошли к кабинету, обнаружили, что там уже собралась средних размеров очередь, преимущественно из мальков – тех, конечно, привели воспитатели. Выглядели мальки не очень радостно, это и понятно, кому охота сидеть тут, в душном коридоре, да еще и ждать, а потом док будет щупать, совать в рот занозистый деревянный шпатель, что-то спрашивать. Хуже осмотров, по мнению мальков, были только прививки, но отвертеться от дока пока что не удавалось никому. Хотя… док, он был действительно не злой. Строгий порой, это да, но не злой совершенно.

Заметив братьев, мальки оживились – братья у них считались «хорошие». Просто так, забавы ради, подзатыльники не раздавали, еду не отнимали, не мучили. Прикрикнуть могли, замахнуться, если малёк сильно сам наглел – это да, не без того. Но всё-таки прикрикнуть одно, а хлеб или второе отобрать – другое. Будь братья чуть более общительными и контактными, быть им в среде мальков лидерами, но братья на контакт шли не очень охотно, и с мальками общались только по обстоятельствам. Вот как сейчас.

– Ян, чё такое ветрянка? – спросил Стасик, подходя к братьям.

– Болезнь такая, – ответил тот.

– Ветром надувает? – деловито поинтересовался Стасик.

– Нет. Микробы это, – Ян, признаться, и сам толком не знал, от чего бывает ветрянка, но справедливо предположил, что это что-то микробное. Наверное.

– Ага, – глубокомысленно кивнул Стасик. – Микробное. Значит, не ветром.

– Точно не ветром, – подтвердил Пол.

– А пошли с нами в футбол после дока? – предложил Стасик. – Лаврентьич мяч дал, настоящий. Потому что директор.

– Не, не можем, – помотал головой Пол. – Дела у нас.

– Ну, ладно, – Стасик поскучнел. – Потом, значит.

– Потом, – подтвердил Пол.

Погонять мяч с малышней они оба были не против, но точно не сегодня. Потому что сегодня – самолётик, а еще Ян утром сказал, что надо поработать