— Согласен, — кивнул Хорригор. — А цель, по-моему, понятна: развязать грандиозную войну в Галактике. Может, если бы мы с тобой были другими, войны бы не случилось.

Аллатон выпятил нижнюю губу и задумчиво потер щеку.

— Хорошо, допустим, что нас столкнули лбами. Я победил, ты проиграл… Но где же эта третья сила, которая должна была воспользоваться плодами моей победы в своих интересах? Тут что-то не так…

— Ал, мы судим об этом согласно нашим собственным представлениям, — рассудительно произнес Хорригор. — В нашей собственной плоскости. И не видим того, что находится чуть выше или чуть ниже.

— Возможно, — согласился Аллатон. — И, пожалуй, ты прав: установить истину вряд ли удастся. Иные времена, Хор. Наша с тобой эпоха давно прошла, и только ты и я — все, что осталось от нее. Не знаю, как ты, но я не испытываю ни малейшего желания вновь объединять кого-то вокруг себя и развязывать войну.

— А мне и объединять некого. Вернее, те, кто есть, объединены еще с тех времен — на Дредине. Но воевать, конечно же, не намерены. Да и с кем? И за что? — Хорригор поскреб в затылке. — Но мне очень интересно было бы отыскать этот Огненный источник и разобраться с ним.

— Хор, его уже давным-давно нет. Ведь столько времени прошло.

— Может, ты и верно говоришь… А может, нам с тобой еще предстоит этим заняться.

В салоне летательника воцарилось молчание. Серебристый аппарат, подчиняясь мысленной команде Аллатона, пошел по наклонной и совершил посадку на песчаной речной косе.

— У тебя рукава короткие, Хор, — озабоченно сказал Аллатон. — И ноги голые. А нам придется продираться сквозь колючие кусты.

— Кустов бояться — в лес не ходить, — отреагировал Хорригор и первым покинул летательник. — Помнится, ты мне подсовывал и кое-что похуже колючек, но я преодолевал все твои преграды и становился победителем.

Аллатон не стал напоминать бывшему противнику о том, кто, в конечном итоге, праздновал победу в той затяжной войне. Он молча направился вперед, к дремучему лесу, и мысли его невольно возвращались к неведомому Огненному источнику. Теперь руководитель древней силы Пан понимал, насколько близок он со своим бывшим врагом — оба они были, условно говоря, рождены в одном месте. В Огненном источнике.

Для чего?

Откуда он взялся, этот источник?

Он был природным явлением — или?…

А потом Аллатон отбросил все эти мысли — и вместе с Хорригором вошел в проход, ведущий в Авалон.

День необычный: континуум дал течь —

Здесь точка встреч.

Из стихотворения Темных веков.

Ничего сногсшибательного не произошло — танкисты уже имели дело с подобным. Вот только что у них перед глазами была выбитая в камне картина, изображавшая бой древних тиндалийских народов, и вот картины не стало. Она сменилась знакомым пейзажем, в котором не имелось и намека на что-либо тревожащее или устрашающее. Вновь, как и не так давно в кармане Авалона, вверху распростерлось жемчужное светлое небо без солнца, а под подошвами была трава. Высокая, нехоженая, с обильными вкраплениями разнообразных полевых цветов, ничем не отличающихся от растений любой планеты Межзвездного Союза. И лесок неподалеку казался самым обычным, не предполагающим присутствия там каких-либо монстров.

— Та-ак… — протянул Дарий, убедившись в том, что твердо стоит на ногах и окружающее не спешит вспыхивать какими-нибудь фантасмагорическими фигурами. — Вот тебе, Тан, и твое тройное «карабарас». Поздравляю: ты, кажется, сумел проделать дырку в Авалон.

— Карабарас… — только и смог пробормотать стоящий рядом Тангейзер. — Я же не нарочно…

— Все так говорят, — усмехнулся Дарий. — Со словами-паразитами надо бороться, искоренять их, стрелять-попадать!

— Точно, — язвительно прищурился Тангейзер. — Стрелять по ним, понимаешь, и попадать!

Совсем недавно любимое словечко Тангейзера помогло справиться с заклятием Аллатона и освободить Хорригора из авалонского кармана. И то же самое словечко, судя по всему, только что открыло вход в Авалон. Куда, вопреки своей воле, и угодили оба танкиста.

— И что теперь делать? — Дарий совершил оборот на месте, осматривая окрестности. — По-моему, это не входило в наши планы.

— Зато наши планы вошли сюда, — тоже озираясь, выдал Тангейзер. — И стали другими.

— Ты еще стихами заговори, — выстрелил в него взглядом Силва. — Набрался у Бенедикта не того, чего надо. — Он помолчал. — Так что делать, постлейтенант? Не знаешь?

Тангейзер неопределенно повел плечом.

— Не знаешь, — констатировал Дарий. — И меня это почему-то не удивляет… Ну кто тебя за язык тянул?!

— Карабарас, я что, специально?! — обиженно воскликнул Тангейзер.

— Ну-ка, ну-ка, — подался к нему Силва. — В третий раз скажи. Вдруг нас обратно вынесет?

— Карабарас! — тут же выкрикнул Тангейзер.

Но это не помогло. Ничто не шелохнулось в Авалоне, не дрогнула ни одна травинка, и безглазое небо не поменяло свой цвет. Слово на этот раз не повлияло на окружающее.

— И что теперь? — уныло повторил Дарий. — Будем торчать здесь, пока друг друга не съедим?

— Сам себя ешь! — огрызнулся Тангейзер. — Ты командир, вот и думай. Мое дело — приказы выполнять.

— Ах, вот ты как запел? — уставился на него Силва. — Тогда слушай приказ, боец: немедленно найди выход из Авалона!

— Приказы должны быть выполняемыми, — угрюмо сказал Тангейзер. — Так и я могу, что в голову придет… Может, лучше нам не ругаться, а мозгами пошевелить?

— Ну-ну, — подбоченился Дарий. — Небось, знаешь, что инициатива наказуема? Так что давай, постлейтенант Диони, пошевели!

— И пошевелю! Как мы в прошлый раз выбрались из Авалона?

— Хорригор помог. Забыл, что ли? Показал, где выход.

— Вот! — с победоносным видом воскликнул Тангейзер. — Значит, нужно ждать Хорригора!

— А ты его сюда приглашал? — ехидно осведомился Дарий. — Он знает, что мы здесь?

— Узнает, не беспокойся, — убежденно произнес Тангейзер. — Моя мама ему обязательно сообщит, что мы пропали.

— А маме твоей кто об этом расскажет? — спросил Дарий. — Думаешь, будут трубить на всех углах о том, что на Тиндалии пропали какие-то арендованные флоризейские танкисты?

— Может, трубить и не будут, но мама эту информацию по-любому выцарапает, — уверенности в голосе Тангейзера ничуть не убавилось. — Ты плохо знаешь мою маму, Дар.

— Ну, судя по тому, что ей удалось пробраться к нам на Пятку, твоя мама умеет добиваться своего. Будем считать это плюсом, — теперь Силва был более спокойным. — Но очень условным плюсом. Вопрос в том, когда такое может произойти. Доживем ли мы с тобой до этого момента? Ни ягод, ни грибов, ни зверей я тут не видел. И ты, вероятно, тоже. А запасы наши продовольственные остались в танке. А танк остался сам знаешь где. Кстати, а почему остался? Почему не рванулся на выручку экипажу?!