Воспоминания грели ее душу. Даже встав в пробку в пять утра, Наташа не стала психовать, как раньше, когда жила здесь. Она повернулась к водителю, засверкав улыбкой во весь рот. Тот, естественно, состроил недовольную гримасу, означавшую: «Чё ты лыбишься, дура?» Она, улыбнувшись еще шире, прошептала:

— Я в Москве…

Подъезжая к дому, Наташа была в предвкушении радости и удивления, которые увидит на лицах дочери и мужа.

Она зашла в дом. Было еще довольно рано.

«Конечно, они еще спят. Я пока приготовлю завтрак для своих любимых. Вначале тихо зайду в спальню к Полине, а потом к Игорю. Хочу поцеловать их…»

Это было Наташиной привычкой: любоваться и аккуратно целовать любимых людей, пока те еще видят сны.

Наташа зашла в комнату Полины. Она удивилась, увидев кровать дочки аккуратно заправленной. Было очевидно, что Полина не ночевала дома. С другой стороны, тут не было ничего экстраординарного. Ее дочь уже взрослая, скоро станет женой и матерью — по крайней мере, Наташа очень хотела как можно скорее увидеть Полину в этой роли.

«Осталась у парня. Она обязательно расскажет мне, если что-то серьезное», — подумала она.

Потом тихо, стараясь не разбудить мужа, открыла дверь в их бывшую спальню.

То, что Наташа увидела там, не просто повергло ее в шок, а заставило подумать, что она сама спит.

Наташа долго щипала себя за руку сначала слегка, потом все сильнее и злилась при этом, что не просыпается.

На следующий день на запястье женщины появились синяки. Пока она не чувствовала физической боли. Даже если бы Наташу в тот момент начали пытать, она бы этого не заметила — потому что находилась в какой-то другой реальности, близкой к сумасшествию. В настоящем аду.

Пошатываясь и опираясь на перила, она спустилась до середины лестницы и села на ступеньку. У нее разыгрался приступ сердечной аритмии. Периодически такое случалось. Обычно после небольших волнений и стрессов. То, что происходило сейчас, нельзя было назвать ни тем, ни другим. Это было крахом. Концом всей жизни.

Ее муж и дочь — любовники?! Нет, не может быть! Может, ей показалось? Может, там лежит не Полина, а другая девушка, похожая на нее?!

«Да, наверняка. Полина тут ни при чем. Это всего лишь еще одна измена Игоря. Это не Полина. О чем я вообще подумала?! Конечно, это была не Полина…»

Наташа встала, ощущая сильную дрожь, заставлявшую все ее тело мучиться. Она вновь заставила себя подняться по лестнице, открыть дверь… и принять жестокую реальность.

Игорь, как всегда, спал на спине. Голая Полина лежала, свернувшись в позе эмбриона, лицом к нему. Ее рука покоилась на его груди.

«Можно найти этому разумное объяснение?» — подумала Наташа, просто чтобы окончательно не сойти с ума. Какое?! Какое может быть объяснение?! Ее взрослая дочь спит в одной кровати с отчимом. Ее единственная и любимая дочь и единственный и любимый мужчина.

«Как?! Как они могли?! Он и она?!»

Больнее всего было то, что Наташа не понимала, как ей сейчас поступить. Разбудить их и выплеснуть на них всю злость, боль и обиду? Или сбежать отсюда и больше никогда не видеть ни его, ни ее?

Она не успела сделать ни того, ни другого. Игорь открыл глаза.

Их взгляды соприкоснулись лишь на секунду, но за всю их семейную жизнь не было более душераздирающего момента.

Наташа медленно вышла из комнаты и спустилась на кухню.

Она открыла холодильник, достала оттуда творог и молоко. Потом взяла муку и принялась готовить сырники.

Глаза Наташи при этом были мертвыми.

Когда женщина покинула комнату, Игорь резко встал с кровати. Этим движением он разбудил Полину.

Девушка лишь увидела, как Игорь схватился руками за голову, и спросила томным голосом не проснувшегося еще толком человека:

— Что случилось?

— Наташа здесь.

— Мама?!

Ее голос прозвучал так громко, что Наташа услышала его на кухне.

— Тебе показалось, — тут же решила Полина. — Или приснилось.

— Я не сумасшедший. Она была тут. Наташа… увидела нас и ушла.

— Игорь, нет! Я уверена, тебе показалось, — продолжала настаивать Полина. Тут они услышали шум. Это был звон разбившейся тарелки, которую Наташа выронила из рук.

— Нет… — теперь уже еле слышным шепотом произнесла Полина.

Через несколько минут молчания Игорь сказал:

— Я спущусь вниз и поговорю с ней.

— Что ты скажешь?!

— Не знаю. Сидеть тут вечно мы не можем.

Полина наконец встала с кровати, пошла в ванную комнату, взяла халат, накинула его и произнесла, еле сдерживая рыдания:

— Я не смогу смотреть ей в глаза.

— Жаль, что я так и не смог уговорить тебя рассказать все самим, не дожидаясь подобной ситуации. Ладно, сейчас не время думать об этом.

— Я пойду с тобой!

— Мне кажется, нам лучше поговорить с ней по отдельности.

— Возможно, ты прав.

Игорь был врачом, акушером-гинекологом — одним из лучших в своем деле. Он гордился тем, что помогает появляться на свет новым людям. Его имя знали не только в России — Игоря не раз приглашали работать и в Америку, и в Европу. Его внешность была причиной того, что многие мужья ревновали к нему своих жен. Он принадлежал к тому редкому типу мужчин, от которых могла сойти с ума любая, даже безнадежно замужняя и беременная. Некоторые его пациентки, особенно молоденькие, годившиеся Игорю в дочери, даже пытались перейти черту дозволенного, но он был человеком сильных принципов. Хотя, конечно, женское внимание Игорю льстило.

Игорь оделся и спустился вниз. Наташа сидела в кресле и смотрела в окно безразличным взглядом.

Увидев мужа, она как ни в чем не бывало сказала:

— Привет, дорогой. Вот, решила устроить тебе сюрприз.

— Наташ, я…

— Будешь сырники? Я только что приготовила. Полина дома?

— Что?

— Наверное, она еще спит? Знаешь, кого я встретила в самолете? Гордеевых, представляешь?! И кстати, они пригласили нас на юбилей совместной жизни. Подумать только… Они вместе уже двадцать пять лет… У нас тоже скоро будет годовщина… Ты не забыл?

— Наташ, думаю, нам надо поговорить, — Игорь прервал ее сбивчивую речь.

— Конечно. О чем ты хочешь поговорить? Только давай тише, а то мы можем разбудить Полину.

— Я понимаю, ты в шоке от того, что увидела… Конечно, мы должны были рассказать тебе все раньше.

«Так значит, это не единственный раз. Значит, их связь длится уже… Господи, сколько длится их связь?!» — пронеслось в Наташиной голове.