Кто она, эта женщина?

– Рассказывай дальше, Скрибб.

Голос Битла.

Она вышла полностью, и я снова стал самим собой, и только пустое пространство осталось в душе, и история, которую я рассказывал.

Когда я в последний раз видел сестру в реале, она сидела напротив меня за столом, пахнущим яблочным джемом, с пером во рту в ожидании полета. Это я, ее брат, держал перо у нее во рту, поворачивая его так и сяк. Потом я сам заглотил перо, а глаза Дездемоны уже светились Виртом, когда я протолкнул перо еще глубже, чтобы сопровождать ее вниз. Куда бы она ни ушла, я пойду вместе с ней. Я действительно в это верил.

Мы ринулись вниз вместе, брат и сестра, падая в Вирт, наблюдая за начальными титрами: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АНГЛИЙСКИЙ ВУДУ. ВЫ ПОЛУЧИТЕ УДОВОЛЬСТВИЕ. ЗНАНИЕ – СЕКСУАЛЬНО. ВЫ ИСПЫТАЕТЕ БОЛЬ. ЗНАНИЕ – ЭТО ПЫТКА.

В последний раз я видел сестру в мире Вирта. Она падала в яму-дыру в каком-то саду, цепляясь за желтые сорняки, царапаясь о колючки, громко выкрикивая мое имя. Маленькое желтое перо трепетало у нее на губах.

Я ей говорил не ходить в эту дверь. Эта была дверь с табличкой: «НЕТ ХОДУ». Но она не послушалась.

Я ей говорил не ходить. Но она не послушалась.

Вы меня слушаете, мои судьи?

– Я хочу туда, Скриббл. Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Ты пойдешь? – Последние слова моей сестры, обращенные ко мне в реале, перед тем, как ей вставило желтое, и она стала падать, выкрикивая мое имя.

Кое-кто умирает, но не в мире живых, а в мире снов. Но это неважно – где. Смерть всегда одинаковая. Есть сны, от которых ты никогда не проснешься.

Дездемона...

Комната, погруженная в тишину.

В тот же день, но чуть позже. Часы, проведенные в дымке, не поддаются счету, но теперь дым рассеивался, обнажая крошечные фрагменты реального мира. Эти отблески реальности кололи глаза, как иглы. Я больше не мог продолжать; для меня это было уже чересчур. Меня трясло от воспоминаний. Дездемона отзывалась в сердце мучительной болью.

Тристан нарушил гнетущую тишину.

– Ты нашел другое перо там, в Вирте? – спросил он. – Я правильно понял?

Я только молча кивнул.

Сквозь слезы я видел, что Сьюз сидит за маленьким столиком и гадает. Она трясла кружку с костями и выбрасывала их на стол. На скатерти лежали в ряд карты с рисунками. Она сделала заметку, какие кости коснулись каких карт, и бросила кости еще раз. Карли, рободог, лизала мне лицо, как будто она любила меня или что-нибудь в этом роде. Язык у нее был длинный и мокрый, скользкий от нано. Клянусь, я чувствовал, как они чистят мое лицо, вытирая соленые слезы.

– Перо было желтое? – уточнил Тристан.

– Да. Маленькое и желтое. Полностью желтое, – выдавил я. – Замечательное перо.

– Расскажешь, как ты его нашел? И что случилось потом?

Я не мог. Тристан просто кивнул.

– Понимаю, – сказал он.

Неужели?

– Я там был, – добавил он.

– Что?

– Я был в Английском Вуду.

– Расскажи.

Я отчаянно жаждал знаний.

Тристан взглянул на Сьюз, которая занималась картами и костями. Потом опять посмотрел на меня.

– Ты потерял сестру там?

– Да.

– И что получил взамен?

– Я не знаю, что это. Типа инопланетянин Вирта. Мы назвали его Существом.

Снова нахлынули воспоминания. Я проснулся от пера Английского Вуду, весь в густой слизи. Существо извивалось на мне. А я материл его, толкал со всей силы, чтобы выбраться из-под него, со слезами, льющимися из глаз, с криком, застрявшим в горле. Сестра ушла навсегда, и ее заменила вот эта склизкая туша. Мой мир разлетелся вдребезги.

Тристан кивнул.

– Коэффициенты обмена – сложная штука. Никто не знает, как они действуют. Известно только, что должен сохраняться постоянный баланс между нашим миром и миром Вирта. Ценность в обоих мирах должна быть одинаковой.

– Существо не стоит Дез. Просто не может быть, чтобы...

– В мире этого Существа кто-то любит его не меньше, чем ты любишь свою сестру. Все взаимодополняется. Так говорит Кот Игрун. И поверь мне, Кот Игрун знает.

– А что знаешь ты? – спросил я.

Перед тем, как ответить, Тристан снова взглянул на Сьюз.

– Твоя сестра приняла Изысканное Желтое.

О Боже!

Даже Битл подскочил, вырвавшись из дремоты Дымка.

– Изысканное Желтое! – заорал он. – Срань Господня! Нам пиздец, Скриббл, детка!

– Вполне вероятно, – сказал Тристан. – Изысканное Желтое существует внутри Английского Вуду. Это мета-перо.

О Изысканном Желтом много говорят, но никто его не видел, никто не ощущал. Оно – для высших эшелонов, где живут демоны и боги. Никто из чистых никогда даже не прикасался к нему, но Дездемона коснулась его, попробовала, и ее больше нет в этом мире, и шансы вернуть ее стремительно падали до нуля.

– Что это за Изысканное Желтое? – спросил я. – Как мне его найти?

– Его невозможно найти, Скриббл, – ответил Тристан. – Его можно только заслужить. Или украсть.

– Там Дездемона. Я знаю, что она там.

– Скорее всего, она мертва.

Его слова резанули меня по сердцу, но я не сдавался.

– Нет. Она говорила со мной. Она жива! Она где-то там, внутри... Она зовет меня. Что мне делать, Тристан?

– Сдаться.

– Как ты, в свое время? – сказал я наугад, и, кажется, попал в точку. Он тоже кого-то потерял! Он был там, в Вуду, и потерял кого-то в Изысканном Желтом. Я видел боль у него в глазах, как в зеркале.

– Здесь нет надежды, – ответил он. – Поверь мне. Я пытался.

– То есть, ты нам не поможешь? – спросил Битл.

Тристан уставился на Битла. Потом повернулся к Сьюз. Он запустил руки в их общие волосы, словно хотел убедиться, что она по-прежнему здесь, рядом с ним, в безопасности. Сьюз взяла карту со стола и протянула ее мне.

– Это твоя карта, Скриббл, – сказала она.

– Нет. Нет, не моя.

– Твоя. Ты просто еще этого не знаешь.

За окнами уже смеркалось, и я подумал о Бриджит и о Существе, и о том, что мне нужно спуститься к ним и посмотреть, как у них там дела. И еще я думал о том, что теперь все кончено, и что впереди еще одна ночь без любви.

– Ладно, спасибо, приятель, – сказал Битл с горечью в голосе.

Наверное, он искренне переживал за меня.

– Карли вас проводит, – сказал Тристан.

– А тебе не страшно будет без собаки? – спросил Битл.