есть разработку так и так придётся вести практически по полной программе – в классическом варианте внедрения новых технологий – движением от простого к сложному. Любая идея требует, как правило, последовательного воплощения в металл, методом проб и ошибок, выявляющим «детские болезни».

Сюда входит подготовка предсерийных образцов, опытовые отработки новых типов двигателей на стендах и кораблях малого-среднего класса. Затем расширенные «полевые» испытания. И лишь потом выпуск законченного изделия.

Беда, что на данный момент, при сравнительно современном оснащении российских машиностроительных заводов, мало какое предприятие в состоянии осуществить подобное.

Хотя… при должном вложении средств и усилий в итоге справились бы. Однако эпопея с выполнением заказа, скорей всего, растянется на такие сроки, что те же британцы всё одно финишируют первыми. Особенно с тем уровнем сохранения секретности, что сейчас наблюдается в Российской империи.

Был другой вариант – уже сейчас кое-что подкинуть европейцам (из союзников) с расчётом на последующую поставку изделий по договору. Дескать, пусть они мучаются, нянчат техпроцесс, а там и российские производители подтянутся на готовенькое.

Если общий проект линкора проходил через Авелана (выступление Гладкова перед маститыми адмиралами МГШ (морского генштаба) или чиновниками техкомитета заранее было обречено на скептическую встречу), то все вопросы новинок, связанные с «Главным Секретом Империи», решал непосредственно император – за ним выбор стратегии.

В версии «делёжки технологиями с союзниками» недостаток лежал на поверхности – вроде бы оставаясь на мировом техническом уровне, губили свою инженерно-производственную базу. И вообще возникали сомнения – стоит ли гнать «западников» впереди паровоза?

Тут, что Авелан, что Гладков ратовали за петровский тезис «флоту быть!». Но всё упиралось в волю монарха и, главное – в финансирование.

А император, вроде бы и осознавая, что положено на чашу весов, понимая, что медленного плавного развития не получится (десять лет пролетят – не заметишь!), что надо гнать индустриализацию, чёрт возьми «по-большевистски»… тем не менее всё никак не мог настроиться на новый лад и смириться с просто сумасшедшим вливанием денег в экономику.

Война на дальних рубежах страны остро показала необходимость основания региональных, не зависимых от центра структур материального обеспечения. Именно поэтому с решением по судоремонтному, а по факту – судостроительному, заводу во Владивостоке «под ключ» от Крампа разобрались без проволочек.

И то же самое необходимо было возводить на Коле, включая организацию полноценной базы флота, строительство нового города – Романова-на-Мурмане (основным предлогом форсирования северного направления, конечно, служил факт «Ямала»).

Хозяин земли русской смотрел на сметы и только качал головой…

Одна «чугунка» на Мурман по предварительным расчётам обойдётся в пятьдесят миллионов золотом. А тут ещё Столыпин и государственная аграрная политика, миграция человеческого капитала (крестьянской массы) на Дальний Восток и всё, что с этим связано. И опять, и конечно же за казённый счёт.

А когда намедни согласовывали бюджет на возведение стоянки под «Ямал»! Со всем научно-производственным комплексом, системой охраны, обеспечением, снабжением, закупкой оборудования, станков. А также перемещением масс людей для строительства, обслуживания, постоянного места жительства рабочего персонала… впору было головой не качать, а хвататься.

Он и хватался, произнося что-то типа «Несообразно дорого!»

«Не дороже, чем жизнь! Потратить личные семейные сбережения! Зачем деньги мёртвым!» – вырвалось тогда у Алфеича. И сам удивился своей несдержанности.

Как правило, всегда уравновешенный Романов тогда буквально вскричал: «Не обязательно мне всякий раз напоминать!»

Сейчас же, заметно поскучнев, перебирая листы с чертежами и колонками цифр, величество скептически поджимал губы:

– Наши-то, поди, не осилят своей квалификацией, – сквозануло у Романова что-то разочарованное, будто страдающее извечным русским преклонением перед всем западным. Когда сам-то, кстати, не русского происхождения. Когда сам же в своё время поставил приоритетным размещать военные заказы на отечественных предприятиях.

И повторяясь:

– Наши-то, поди, не осилят своей квалификацией. И досель основные валы машин продолжаем закупать за границей, подшипники импортируем, шаровые опоры орудийных башен та же история, и что там ещё?.. – Взгляд на Авелана, на Гладкова, на чертежи. – Здесь, насколько я понял, требуется высочайшая точность обработки. Да? В самом деле, не отдать ли французам под соглашение о совместном производстве? Александр Алфеевич? Вы у нас предвзятый эксперт с инженерным образованием. Вам советовать.

– Справимся сами. В конце концов, можно рассмотреть и параллельные решения проблемы. Пойти по американскому пути – равно так, как на «Ямале», используя турбоэлектрическую компоновку[27].

Или же оставить в проекте энергетики корабля закладку под установку трансформатора Феттингера – конструкция поспеет к Большой войне. Её, кстати, будут планировать на какой-то из наших линкоров, уж не помню[28].

– Но зубчатые редукторы лучше? – с заметным упрямством спросил Авелан.

– Зубчатые лучше, – уверенно подтвердил Гладков, – если опустить техзадачу на предприятие по профилю… профинансировать… дать направление на перспективу и инженерные идеи, думаю, справятся. На данный момент петербургский «Металлический завод» вошёл в соглашение с известным французским инженером профессором Рато на право постройки в России турбин его системы. Но от её первоначального типа, конечно, будем уходить, внося запатентованные в привилегию оптимизированные улучшения. А что-то и оставляя в секрете. Соответственно приняв по предприятию все надлежащие меры безопасности. Путиловский завод следует поставить на разработку и освоение понижающих систем… со всеми вытекающими. Впоследствии расширяя ассортимент, отрабатывая изделия на малых классах – эскадренных миноносцах. В общем, я уже говорил.

– Погодите! А ваш амбициозный северный проект по последнему слову техники? Как там вы его называли – «научно-производственное объединение». Я право думал, что вы всё это станете осваивать там, в созданном закрытом анклаве. Именно, повторюсь, «закрытом анклаве», дабы не слишком торопить массовый прогресс, сохраняя секретность технологий.

– Ваше величество… – выдавил из себя Гладков – он видел, что при всём противоречивом отношении к проектам «ямаловцев» Николай, да и Авелан, иногда возлагали слишком большие надежды на силу прогрессорства. Особенно под впечатлением просмотренных видео с компа. Да и наобещать пришлось немало, иначе бы…

«Иначе бы, – мысленно матерился Алфеич, – Николаша тянул бы эту бодягу незнамо сколько, не решаясь принять решения без маститых бородатых советчиков, волоча по инстанциям, порываясь создавать всякие государственные комиссии. Медленные они тут. Прав был Гегель с Марксом – ”бытие определяет сознание”. И наоборот. Странно, вроде люди те же, плодятся, как нормальные кролики, инженеры встречаются толковые, я бы сказал умнейшие. Чёрт возьми, да все известные теории в физике рождались сейчас и даже раньше. А медленные. Их бы ради нужной стимуляции в сталинские шарашки засадить! Вот тогда бы выдавали на-гора!»

Звуки возвращаются – Романов задаёт вопросы в том же духе:

– А ваш заказ в Германии и САСШ длиннейшим списком – на новое,