— И ты не придумал ничего лучшего, как не показывать ему письма? — коснувшись рукой железных прутьев калитки, остановилась Анна. Тон, которым были сказаны две последние фразы, заставил ее обернуться. — Где они?

— Я их сжег, — признался он после паузы каким-то потухшим голосом. — Я не хотел… Прости, но так получилось.

— Лед тронулся, — горько усмехнулась она после паузы. — Надо же, что я слышу? Робкие слова оправданий. Только мне они не нужны, я свое пережила. Теперь для меня важнее всего моя девочка. Если бы ты знал, как это больно, когда тебе не верят! — на ее глазах снова блеснули слезы. — Она еще такая маленькая для разочарований… За эти три года дня не было, чтобы она не вспоминала Олега, во всех анкетах писала, что он — ее лучший друг… Прямо из аэропорта готова была к нему ехать… Что же ты наделал?..

Понимая свою неправоту, Костя подавленно стоял напротив.

— И что мне теперь делать? — едва слышно спросил он. — Придумай что-нибудь… Я знаю, у тебя получится…

После этих слов пришел черед растеряться Анне. Даже в самых иллюзорных фантазиях она не могла себе представить, что Крылов может быть таким… потерянным и беззащитным. Забытое чувство безграничной заботы и нежности к этому человеку моментально выплыло из небытия.

— Ну, я не знаю… Поговори с ним сегодня, успокой. Почта и вправду могла затеряться. Он еще не такой закостенелый, как ты, он добрый, и сам сейчас переживает. Только… Только не говори ему всей правды.

— Почему?

— Для детской психики игры взрослых не проходят бесследно, он не должен в тебе разочароваться.

Сами того не заметив, они преодолели разделявший их до этого невидимый барьер и вышли на другой уровень отношений: старые добрые друзья.

— А как быть с Катей? — Костя давно не чувствовал себя таким виноватым.

— Попробую ее успокоить… Последний раз она посылала ему открытку в начале ноября, поздравляла с днем рождения, — вспомнила Анна. — Тебя тоже, от моего имени, вы ведь оба Стрельцы, — пояснила она.

— Я не звонил новым хозяевам уже несколько месяцев… Сейчас! — Он вытащил из кармана телефон и принялся быстро нажимать кнопки.

— Дмитрий Сергеевич? Добрый вечер, Крылов. Прошу прощения за поздний звонок, но я бы хотел узнать: для нас была почта? Да… Да… Есть! — воскликнул он и обрадованно глянул на Анну. — Вы не будете возражать, если я к вам заеду прямо сейчас, для меня, это очень важно!.. Хорошо. Спасибо. Да, в течение получаса.

— Слава Богу, — облегченно выдохнула Анна. — Тогдапоехали. Катя заждалась в машине.

— Постой, — снова остановил он ее. — Достань, пожалуйста, свой телефон.

— Зачем? — Раскрыв сумку, она вытянула маленький, вместившийся в ладошке аппаратик. Костя быстро набрал комбинацию цифр, спустя секунду в другой его руке раздался звонок.

— Вот и замечательно, — посмотрел он на высветившийся номер и протянул Анне ее трубку. — Теперь я смогу найти тебя в любую минуту.

— Ловко! — отдала она должное его находчивости и улыбнулась. — Тоже очень похоже на Крылова трехлетней давности. Только в самом лучшем смысле. Как у вас холодно, — зябко поежилась она. — Замерзаю. Отвыкла от морозов. Ну, я пошла…

— Подожди, — в который раз повторил Костя и приблизился к ней почти вплотную. — Я хочу сказать… Я рад, что ты… вы прилетели.

Анна опустила ресницы. Чувство волнующей дрожи-предчувствия прокатилось по ее телу.

— Спасибо, — произнесла она. — Иди в дом, успокой Сашу и позвони мне после того, как поговоришь с Олегом.

— Это может быть очень поздно.

— Нормально. Я уже говорила, что стараюсь не сильно перестраивать режим. Через десять дней — обратно. Посижу в Интернете, напишу письмо Джессике. Ну, пока.

Вместе с Костей Анна подошла к дожидавшейся ее машине. Захлопнув за ней дверцу, он проследил, как автомобиль плавно тронулся с места и скрылся за поворотом.

«Через десять дней обратно…», — повторил он про себя фразу…

Через час он привез открытку — доказательство того, что Катя не забыла Олега, долго разговаривал с сыном в его комнате да так и уснул вместе с ним на кровати. Около двух ночи он резко подхватился, схватил трубку телефона и спустился на кухню.

— Не разбудил? — спросил он на всякий случай.

— Ну, что ты, — бодрым голосом ответила ожидавшая его звонка Анна. — Сижу в Интернете, пишу поздравления Джессике с Робертом.

— Я забрал письмо и отдал Олегу.Как Катя?

— Спит… Расстроилась, плакала по дороге. Мы с ней поговорили, только… Наши дети слишком рано взрослеют. Я в ее возрасте была намного глупее и верила всему, что скажут взрослые. А как Олег?

— Молчал. Больше слушал, иногда задавал вопросы. Знаешь, я даже рад, что все так получилось: одним махом рассказал ему почти всю историю своей жизни. Такой мужской разговор, на равных. О Свете поговорили…

Вовремя остановившись. Костя не решился продолжить, что, как ни странно, Олега в равной степени интересовали взаимоотношения отца и с его матерью, и с тетей Аней. Но если тема прошлой семейной жизни далась Крылову легко, оттого что он сам давно разложил все по полочкам, переболел и оценивал тот период жизни философски, все, что касалось семьи Кругловых, давалось ему тяжело, а оттого звучало местами невнятно и запутанно. А ведь неделю назад ему казалось, что и с теми «полками в голове» был полный порядок!

— Вы, наверное, уже привыкли встречать там Рождество? — сменил он тему.

— Привыкли. Хоть мы с Катюшей и православные, но в Штатах этот праздник значит много больше, чем Новый год. Своим отъездом мы разрушили традицию: на этот раз Роберт уехал к Джону, а Джессика… Завтра мы приглашены в гости к Янушкевичам, — неожиданно сообщила она. — Они — католики, и для них это настоящий праздник.

— А Новый год где будете встречать?

— Пока не знаем, — по голосу чувствовалось, что она замялась. — Нас уже много кто пригласил, но мы пока не определились. В разговоре возникла неловкая пауза.

— Спасибо за звонок, — первой нашлась Анна. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — пожелал он в ответ.

Почувствовав, как заныло в груди, она откинулась на спинку стула. Ей очень хотелось поехать к Крыловым и сегодня, и завтра, и на Новый год. Но…

«Но он нас не пригласил… А ведь вы, Владимир Анатольевич, были не правы изначально, — вернулась она к письму Артюхина. — Мы встретились, но никакой новой боли не будет, потому что нет никакого смысла начинать все сначала, — тоскливо подумала она и попыталась переключить внимание на монитор. Но ничего не вышло: привыкший к анализу мозг непроизвольно продолжал свою работу. — Тогда зачем я здесь, в чужой квартире, как в гостинице? И где мой дом, моя территория, если уж на то пошло? В Штатах? Но там кроме Джессики и Роберта близких людей нет. Джону мы безразличны, Лейла спит и видит, чтобы мы куда-нибудь съехали. Век Роберта недолог, Джессика выйдет замуж, и как на нас посмотрит ее муж? В Америке родственникам не принято давать денег даже взаймы. Нет, надо быстрее определяться: брать кредит и покупать жилье. Означать будет это лишь одно, я остаюсь там. Да и Катю без травмы для психики через год никуда не увезешь… Надо бы еще Смыслову написать. Милый, забавный Володька, — улыбнулась она. — Кто бы мог подумать, что ты окажешься именно тем человеком, в которого сможет влюбиться безразличная к мужчинам Джесси?»