– Что с тобой?

Голос девчонки вернул Дарта к действительности. Отчего-то именно сейчас на него навалилась усталость. Ощущение было такое, будто, пока он плавал на волнах собственной ненависти, кто-то взвалил ему на плечи мешки с песком. Мышцы ныли, их крутило и рвало, а лицо горело пламенем.

– Все нормально, – проговорил заплетающимся языком. Затем откашлялся.

Жаль, больше нет воды.

– «В следующих строках ты узнаешь правду, – продолжил чтение парень. – Тебе придется принять решение. Я оставил тебе деньги, так что с материальной точки зрения вопросов быть не должно. Ты волен поступить так, как считаешь нужным. Я не имею права просить тебя об одолжении, но все равно прошу. Тебе известно, что в мои обязанности как Архитектора по планировке островного хозяйства входил анализ земельных объектов. И заложенных давно, и ожидающих закладки. Не стану впустую тратить твое время, скажу сразу: если ты получил это послание, значит, Острова скоро ждут серьезные потрясения. Сначала это будут редкие аварии, потом они станут происходить все чаще. Об их локализации говорить не могу – не знаю. Но информация должна накапливаться шесть лет. Ее анализ позволит тебе узнать куда больше. Прошу тебя, не пренебрегай моей просьбой. Отправься на остров Ванд, там найди человека по прозвищу Рыбий Глаз. Он живет в Ванд-Хале, это небольшой городок на окраине Острова, тихий и спокойный. Рыбий Глаз проведет тебя к банку данных. Там ты найдешь дальнейшие инструкции. Я знаю, что прошу невозможного. Понимаю, что, не открыв всех подробностей, оставляю тебя блуждать впотьмах. Но так надо. Это меры предосторожности. Я надеялся, что сам смогу поговорить с тобой, но я уже мертв. Меня погубила собственная трусость. Ты не такой. Ты сможешь. И знай, Дарт, я люблю и тебя, и маму. Всегда любил».

Последние слова парень прочел настолько тихо, что девчонка их не расслышала. Переспросив и не получив никакого ответа, сама заглянула в послание.

– Ерунда какая-то… – протянула она. – О каких потрясениях речь? И что ты собираешься делать?

– Ничего, – мотнул головой Дарт и смял послание. Костяшки пальцев побелели от напряжения. Преодолевая тяжесть в негнущихся ногах, он кое-как поднялся, смел в кучу сухой мусор, подпалил его с помощью огнива и бросил смятый клочок в пламя.

– Зачем?! – вскрикнула спутница и хотела было вырвать письмо из огня, но Дарт грубо схватил ее за плечи, отодвинул в сторону.

– Не тронь.

Небольшой костер с удовольствием пожирал предложенное угощение. Послание несколько секунд сопротивлялось напору огненной стихии, а потом пошло черными пятнами, вспыхнуло. Прошло всего лишь полминуты, и от него не осталось и следа.

– И на носу еще.

Девчонка посмотрела на него так, будто он обозвал ее пугалом, да еще и прокричал об этом, стоя в центре площади Единения. Однако прошлась платком по обозначенному месту. Пятно от сажи исчезло, хоть в целом чище девчонка не стала. Платок, минуту назад бывший идеально белым, сейчас напоминал тряпку из кармана бродяжки. Да и сами они, наверное, смотрятся под стать.

Платок обнаружился чисто случайно, когда Заноза полезла проверять собственные карманы. Не для чего-то полезла, просто от нечего делать, пока сам Дарт пребывал в ступоре. Странное дело, он-то думал, что все произошедшее недавно станет куда большим шоком для его спутницы. Ан нет – в осадок выпал именно он. И так неожиданно, что сам не заметил.

Вот уж расслабился так расслабился.

Дарт помотал головой. Вынужденный побег загнал их к черту на рога. Когда за тобой гонится огонь, а руки обжигает артефакт отца, когда нужно уносить ноги от всего на свете, – бежишь, куда глаза глядят, не разбирая пути.

Вот и прибежали – в вонючий клоповник.

Внизу кто-то кашлянул.

Дарт чуть было не подлетел на месте. Лишь усилием воли заставил себя замереть. Девчонка уставилась на него, позабыв о безвозвратно испорченном платке.

– Тихо! – одними губами прошептал парень.

Он очень надеялся, что спутница его поймет и не станет поднимать шума. Сам же, опираясь на кончики пальцев, почти не дыша, пополз к дыре в полу, которая когда-то была аккуратным люком. Боясь увидеть кого-нибудь из наставников, заглянул вниз. Там, покачиваясь на нетвердых ногах, стоял облезлого вида мужик. В одной руке он держал грязную бутылку, на дне которой еще что-то плескалось; в другой – кусок насыщенно-желтого сыра.

– Бездомный, – прошептал Дарт.

Что ж, этот гость оказался совсем не опасным. Но и задерживаться в руинах башни смысла не было. Они сделали то, зачем пришли – открыли куб. Теперь чем раньше им удастся покинуть это не особенно гостеприимное место, тем лучше.

– Что смотришь? – вполголоса огрызнулась девчонка, и Дарт сообразил, что, размышляя, невольно остановил на ней взгляд. – Ты не чище.

Ну да, собственная чистота его, конечно, волнует сильнее прочих проблем.

Он лишь покачал головой, предпочитая отмалчиваться. Короткое знакомство с пигалицей научило, что любое слово в ее адрес, будь оно хоть трижды дружелюбным, вернется колкостью и язвительностью. Это ж кем надо быть, чтоб все настолько усложнять? Бррр…

– Ну? – она аккуратно сложила перемазанный сажей платок, спрятала его в карман плаща. Между прочим, его плаща, потому что в пижаме она начала замерзать. – Куда мы теперь?

«Мы?!»

Вопрос чуть было не загнал Дарта в тот самый ступор, из которого он выплыл совсем недавно.

«Можешь идти, куда захочешь, мне-то что?» – чуть было не огрызнулся он, но вовремя прикусил язык.

Получается, что из-за него маленькая заноза осталась без крыши над головой. А если бы не проявила настырность и вредность и не спустилась с ним в подвал, то, вполне возможно, могла бы лежать рядом с несчастной Жменей. Что еще хуже. В любом случае, не приди он за ключом – жила бы себе припеваючи, отрывала бы мухам лапки.

– Тебе есть к кому пойти? – спросил он.

– К брату отца. Он живет на улице Белой Акации.

Дарт невольно присвистнул, за что девчонка тут же ужалила его ядовитым взглядом. Это же на другом конце города! Но ничего не поделать, сам виноват. Надо было вытаскивать из огня кого-то, чьи родственники обитают где-нибудь по соседству.

Между ними повис непроизнесенный вопрос.

– Я проведу тебя, но только при условии.

На ее лице появилось негодование.

«Ты еще и условия какие-то ставишь?!» – прочитал Дарт в недовольно сведенных бровях и жесткой линии рта.

– Не путайся у меня под ногами. – Он намеренно говорил более жестко, чем того требовала ситуация, потому что очень хорошо помнил ее реакцию на свои даже не приказы – рекомендации. Хватит, с таким своеволием они далеко не уйдут. – И делать только то, что я говорю. Иначе – каждый сам за себя.