всего кредит на обучение сына. И как он его выплачивать потом будет, вообще непонятно. Работы нет!

— Светлана, мы своих не бросаем. Своих! Только своих! С врагами ты тоже знаешь, как мы поступаем.

— А мы сейчас кто для вас?

— Уже не свои. Но ещё и не враги. Где-то в пути. Я приехал предложить вам вернуться к своим. Поблуждали и хватит.

— Зачем мы вам? Мы ни на что уже не способны.

— А ты знаешь, что у нас уже служат целые семейные офицерские династии в нелегальной военной разведке?

— Династии?

— Да, есть такие офицеры, чьи дети служат России офицерами, хотя никогда в ней не были.

— И много таких?

— Нет.

— А зачем вам мои дети? Какой от них толк?

— Это мы обсудим.

— Чтобы я да своими руками своих детей затащила в этот морок! Да никогда!

— А что им здесь вообще светит?

— Посмотрим. Вот у дочери там налаживается. Сын у меня отличный мальчишка. Устроятся.

— Света, мы им можем помочь.

— Не нужна им ваша помощь! Сыночек мой, он такой умненький, такой светлый и правильный парень!

— Что ты знаешь о его личной жизни?

— Учится пока. С девчонкой хорошей встречается.

— Это всё, что ты знаешь?

— А что ещё? Вы что-то другое знаете?

— Не буду с тобой играть в кошки-мышки. Мы заочно изучили твоих детей.

— Всё-таки какие же вы суки!

— Мы ничего плохого не делали. Изучили и поняли, что если им срочно не помочь, то не очень-то у них перспективы.

— Говорите, что узнали.

— Увидели, что если срочно не вмешаться, то сыну твоему прямая дорога в конченые наркоманы.

— Чушь. Вы решили со мной поиграть?

— Когда ты к дочери ездила, чем он тут занимался?

— Да ничего особенного. Сходил там в клуб ночной с ребятами. Ну а что? Это нормально.

— А то, что он наркотой недетской балуется, ты знаешь? Ты знаешь, что он под заборами уже валяется?

— Под какими заборами?!

— На! Смотри. Смотри внимательно.

Очевидно, коллега решил ей показать и фото под кустами, и нарезку из видео.

— Даты легко проверить. Света, это не фотомонтаж.

— Боже мой! Кто это снимал?

— Наши снимали. Наши! А ты думала, мы просто так позволим нас шантажировать? Давай начистоту. Ты понимаешь, что твой сын и без нас может найти огромные приключения. Понимаешь?

— Только попробуйте!

— А мы не будем пробовать. Он сам всё сделает, и никто, кроме нас с тобой, ему не сможет помочь.

— Чем вы можете ему помочь?

— Это уже другой разговор. Как видишь, у него всё серьёзно. Поэтому помочь сможем только вместе.

— Хотите его завербовать?

— Это сделаете вы, его родители. Начнёт работать — сразу начнём деньги выплачивать.

— Сколько?

— Пять тысяч в месяц. Будем раз в полгода или раз в год передавать. Технологию ты знаешь.

— И какой из него толк?

— А давай обсудим, как его из этой наркоманско-алкашной ямы вытаскивать будем для начала, а потом уже обсудим, что он может. Главное — ты должна понять, что у нас с тобой общие цели. Ни тебе, ни нам не нужен наркоман или алкаш. Веришь?

— Вот тут верю. Полностью верю,

— Напомню тебе ещё одну аксиому. Мы заинтересованы, чтобы твой сын был как можно успешнее в этой жизни.

— И тут спорить не буду. Верю.

— Значит, у нас общие цели?

— Допустим.

— То есть мы можем ему помогать не только деньгами, но и консультациями по карьере. Грубо говоря, у него всегда за спиной будет очень мощный и хороший консультант и советчик в лице всей нашей организации. Согласна?

— Пожалуй.

— Поэтому если мы сможем его нормально нацелить на карьеру, на успех в этой жизни, то у него появляются очень сильные конкурентные преимущества перед своими сверстниками. Так?

— Да. Но что конкретно?

— Света, наши спецы говорят, что он уже в определённой зависимости. Это плохо, но не безнадёжно. Я подготовился, естественно, к нашему разговору, и есть конкретные идеи. Готов их сообщить, но только после твоего принципиального согласия.

— Вообще-то мы с мужем чувствовали, что с ним что-то не то. Особенно он беспокоился. Но не понимали, что он уже до таких состояний доводит себя.

— Твоё решение?

— Мне надо с мужем это решить. Я готова, но не могу без него.

— Это нормально.

— Давайте я ему прямо сейчас позвоню. Нечего ему там сидеть! Всё равно денег нет!

— Без проблем.

Пока ждали «Хуана», собеседники обсудили жизнь в России, потом на Украине. По делу не разговаривали.

Светлана сразу же сказала мужу всё как есть.

Он очень выдержано и спокойно всё воспринял.

Моего коллегу он попросил обращаться к нему как «Хуану». Причина всем была понятна.

Он долго, похоже, несколько раз посмотрел смонтированный ролик с сыном. Тяжело вздыхал.

— Так что же вы предлагаете? — наконец задал вопрос Хуан.

— Сначала мне нужно услышать ваше согласие.

— Дадим согласие только после того, как поймём, что конкретно вы предлагаете.

— Хорошо. С вами нет задачи играть в игру кто первым моргнёт. Итак, наши спецы настаивают на том, что с такими проблемами первое, что нужно делать, — это менять социальную среду. Рвать все социальные связи. Вплоть до переезда в другой город.

— Что это даст? В любом новом городе его туда же потянет. Это не решение.

— Это первое, но не главное. Надо сначала попробовать перекодировать его мозги. Для этого мы предлагаем ему срочно начать проходить военную подготовку в университете. Это ещё не поздно. Там уже другая среда среди студентов. В их университете готовят офицеров для артиллерии, будущих командиров. Ему, чтобы наверстать своих сверстников, придётся много трудиться. Свободного времени не будет вообще. Кроме того, там парни свободное время проводят совсем по-другому. Мы поможем ему с образовательным кредитом. Плюс пусть начинает спортивную подготовку.

— А если не получится у него? Он слабый. Честно говоря, разбалованный.

— Добьёмся результата. Как только вы увидите, что поддался соблазнам, нам дадите сигнал. Устроим ему проблемы, надо будет — они станут систематическими. У него появится желание начать нормальную жизнь.

— Старое доброе ГРУ… — слегка усмехнувшись, произнёс Хуан.

— Наши спецы говорят, что у него основная проблема в том, что он совершенно не видит образ своего будущего. Нет той цели, к которой он даже на ресницах готов ползти. Ну а если совсем плохо, то надо будет его сначала отправлять на службу после университета в качестве рядового новобранца. Ну это совсем крайние меры. Главное — мы заинтересованы и будем во всём помогать. Наши консультации тоже дорого стоят.

— По деньгам — это пять тысяч в месяц? Я так понял?

— Пока что