заведующего кафедрой археософии не выдержал и упал в кресло перед камином, хохоча и дрыгая ногами.

– Смейся, смейся, – хмуро сказал Аслан. – Когда закончишь ржать, выйди на задний двор. Надо место расчистить.

Питер перестал смеяться.

– Расчистить?

– Ты выходи, выходи, – сказал Аслан. – Увидишь.

10

Красивая, плавных форм, крылатая машина стояла во дворе позади его дома, еле втиснувшись между старыми яблонями. Вокруг черным коробом сжимались стены соседних домов и в целом всё напоминало пейзаж в исполнении художника с боязнью открытых пространств, модным среди светских прожигателей жизни душевным заболеванием.

– Как ты сюда заехал? – спросил Питер, оглядывая узкий, втроём плечом к плечу не пройти, проход во дворик с улицы. Аслан подмигнул ему и сказал:

– У нас прокурорская проверка началась сегодня. А саркофаг твой пока ни по каким документам не проходит. Поэтому начальник мой и сказал – пока отчёта не будет, забирай его куда хочешь. Вместе с мобилем.

– Что за саркофаг? – спросил Жак, любовавшийся машиной; ему не ответили.

– Прокурорская проверка? – медленно произнёс Питер. – Младший прокурор Терье?

– Не знаю, – сказал Аслан. – Но что хорошо: меня под это дело произвели в лейтенанты. А дела Люца и Мюко задвинули подальше, пока проверка не пройдёт.

– Ого, – сказал Жак из-за мобиля. – Поздравляю.

– Это как?

– Ну я был лейтенант-стажёр, как ты помнишь, – сказал Аслан. – Стажёру не положено две командировки подряд. Поэтому, чтоб сейчас меня сплавить, им пришлось подписать приказ о присвоении звания, выплатить мне кучу командировочных да ещё и жилищный ордонанс дали.

– Какой-какой ордонанс? – поразился Питер.

– Лейтенанты эвакуации не живут в казарме Службы, – ответил подошедший Жак. – Они либо покупают жильё, либо, что чаще всего, арендуют. На это им дают годовой ордонанс, который, кстати, тебе надо подписать, как хозяину комнаты. Сумма там как раз три с половиной в месяц.

– Откуда ты всё знаешь? – с подозрением сказал Аслан.

– Я внешний куратор королевской Службы снабжения и поставок, – ответил Жак с достоинством. – Я знаю всё в этой жизни.

– А, свободный финансист, – сказал Аслан. – Ну что, тоже неплохо.

– Это всё замечательно, – сказал Питер после паузы. – Но что нам делать? Прокуроры у нас тоже были, я теперь заведующий кафедрой…

– Ого, – сказал Жак. – День повышений. Поздравляю.

– Поздравляю, – сказал и Аслан.

– Кратковременно исполняющий обязанности, – уточнил Питер хмуро. – Перед тем, как меня упекут в Лафорс. Они думают, что мы с тобой затеяли воевать с Легри, чтобы Академия оплатила счет Эвакуации за транспортировку. Розье донёс.

Жак хмыкнул.

– Старовата схема-то.

– Не знаю, о чём ты, – злобно сказал Питер. – Только отчёта у меня тоже нет, саркофаг я им предъявить не смог, они отправились к вам, а у вас, оказывается, его тоже теперь нет. Отлично, просто замечательно.

– Ну кто ж знал, что им он так вдруг понадобится, – сказал Аслан, потирая нос. – Вот гад.

– Да что за саркофаг-то, скажет мне кто-нибудь? – спросил Жак.

11

Рассказ свой Питер и Аслан закончили, когда уже стало темнеть. Питер зажёг весь свет, затем подступил к камину, готовясь к нелегкой борьбе, однако тот сегодня не капризничал и разжёгся сразу, не чадил и искрами не плевался.

Что ж, сказал Жак, сидя в кресле с бокалом в руке, я прямо вам завидую. Такие приключения в наш меркантильный и уставший век. Я сам себе завидую, скромно ответил Питер и немедленно закусил сыром. Аслан, который пил морс, ничего не сказал, но по его виду было ясно, что он, в отличие от них, никому не завидует и весьма собой при этом доволен. Обсудили быт; после короткой дискуссии неприхотливый эвакуатор согласился занять комнату поменьше. Решающим аргументом послужил гардероб Жака, представлявший собой неподъемный сундук убойного вида; Питер осознал, что совершенно упустил момент, когда этот гроб с тряпками появился в его доме. Нет, ну вы посмотрите на них, возмущался Жак. Всё ведь устроилось как нельзя лучше – для всех, заметьте! – и всё равно в итоге я манипулятор и интриган. А там что, чердак, спросил Аслан. Ага, чердак, ответил Питер, кстати, надо бы этот вопрос того, вдруг там тоже можно жить… Ключи только найду.

И вспомнил про объявление.

– А, – сказал Жак. – Не беспокойся. Его не опубликовали.

– То есть?

– Тот тип, который у тебя принимал объявление, должен мне денег. Денег с него получить дело гиблое, но зато он мне сообщает, когда появляется что-нибудь интересное.

– Гм, – сказал Питер. – А если я завтра пойду куплю газету, а потом нажалуюсь, почему объявления нет?

– Ууу, – сказал Жак. – Тогда всё станет очень сложно. Мне придётся заплатить десятикратную цену за снятие твоего объявления, и я не смогу с тобой рассчитаться вовремя.

– Ладно, не буду, – решил Питер, подумав. – Может, его уволят?

– Хамил? – заботливо произнёс Жак.

– Хамил, – искренне сказал доктор абстрактных наук. – И не только он. Чувствуешь себя птичьим дерьмом на крыльце Версаля. В день коронации.

– Ого как завернул, – сказал Аслан. – Я запишу.

Жак кивнул.

– Бывает. Хотя редко. Его доход ведь зависит от того, сколько объявлений принесут. Новая схема. Зато сама газета вдвое дешевле. Скоро все так будут делать.

– Питер же принёс объявление, – сказал Аслан, не отрываясь от планшета. – «…ко-ро-на-ции»… И деньги отдал, пусть и небольшие. Почему он так?

– Потому что у них не прямая доля, а жалованье плюс доля, – сказал Жак. – По научному, если вы не забыли, называется «процент». Если входящая сумма меньше определенного порога, то с неё процент не идёт. Он считается как бы входящим в его минимальное жалованье.

– Ну и что, – сказал Питер. – Можно же быть хотя бы минимально вежливым за минимальное жалованье. Или оно у них настолько минимальное?

– По-разному, – сказал Жак. – И скорее всего, у них есть ещё план.

– План? – одновременно переспросили Аслан и Питер.

– Ну да, план, – слегка недоумённо подтвердил Жак. – Вы же оба работаете на государство. Вы же понимаете, что такое план?

– Как-то это неожиданно, – произнёс Питер. – Я думал, в таких конторах свобода, зарабатывай столько, сколько сможешь, открытые возможности и всё такое.

– Да, чтоб не как у нас, – подтвердил Аслан. – Шаг влево – доклад, шаг вправо – донос. Прыжок на месте – выговор.

– Наивные дурачки, – ласково сказал Жак. – У него план: за этот месяц собрать не меньше стольки и не больше стольки.

– Не меньше, это понятно, – заметил эвакуатор. – А почему не больше-то?

– Потому что если он принесёт больше, чем ему положено по плану, то на следующий месяц план повысят, а его долю понизят. И придётся работать ещё больше за совершенно те же деньги.

– Так и не работает! – снова одновременно вскричали королевский учёный и королевский