Жестом отметаю извинения и возвращаюсь в духоту клуба. Выгляжу я, должно быть, ужасно: голубое платье заляпано темно-красным. Протискиваюсь сквозь толчею, пульс стучит в такт музыке. Лин и Ханны не видно.

Я расстегиваю сумочку, чтобы достать бумажный платок, надеясь, что смогу как-то промокнуть избыток влаги, но тут замечаю освещенный экран своего мобильного. Это сообщение от Дэна: «Нашелся отец Чарли».

Лин и Ханна не готовы уходить, но я горю от нетерпения поговорить с Дэном и потому прощаюсь, отговариваясь усталостью. Они знают, что я плохо сплю, и замечаю сочувствие в их глазах. Ночной ветерок холодит пылающие щеки. Запах жарящегося лука из фургона с бургерами, жирный и сладостный, наполняет воздух. Нетерпеливо постукивая сумочкой клатч по ноге, я осматриваю улицу в поисках такси. Из клубов еще не расходятся посетители, и такси не видно. Стоянка не так далеко. Я решаю пойти пешком.

Улица пустынна – все празднуют день выдачи зарплаты. Я сворачиваю с главной улицы, и когда мерное биение басовой музыки стихает, слышу за спиной шаги. Останавливаюсь. Вожусь с сумочкой, одновременно бросая взгляд через плечо. Никого не видно, но входы в магазины отбрасывают тени, и я задаюсь вопросом, не скрывается ли там что-то или кто-то. Двигаюсь дальше. Каблуки цокают по тротуару, и вот я снова слышу за спиной этот звук. Стук чужих подошв по бетону.

Я прибавляю ходу. Шаги за мной тоже ускоряются. Алкоголь взбалтывается в желудке, а я прикидываю кратчайший путь назад, на большую улицу. Несусь со всех сил. Дыхание с шумом вырывается изо рта, на губах застыл безмолвный крик. Девиз «дерись или беги» вступил в силу. Я решительно выбрала последнее. Высокие каблуки тормозят меня, и я спрашиваю себя, успею ли их сбросить, – в них достаточно трудно ходить, не говоря уже о том, чтобы бегать, – но шаги приближаются, и я не могу позволить себе остановиться. Кто-то горячо дышит мне в затылок. Что-то касается моего плеча. Я стряхиваю его, вырываюсь за угол и врезаюсь во что-то твердое. Полисмен. Я вцепляюсь ему в руку, плачу от облегчения и оборачиваюсь назад, чтобы указать на преследователя, – но там никого нет.

В школьных туалетах всегда пахло сигаретами и дешевыми духами. Стараясь не вдыхать глубоко, я запихнула рубашку в сумку, натянула облегающую футболку и завернула пояс юбки, так что подол оказался значительно выше колен. Мне отчаянно хотелось выглядеть старше пятнадцати лет.

Я подошла к стоявшей у зеркала Чарли и взяла у нее тушь для ресниц.

– Лес? – спросила я. – Или парк? – Мы по полной использовали теплые вечера.

– Парк. Эсме и Шиван встречают нас там.

Я тяжело и протяжно вздохнула.

– Кто-то вытащил у меня из сумки домашнее задание по истории. Уверена, что это Шиван. Она меня по-настоящему не любит.

Шиван всегда приглашала к себе домой Чарли и Эсме, а меня обходила, говоря при этом, что мать у нее очень строгая и не разрешает приглашать больше двух подружек зараз.

– Извини, Грейс, – говорила она, корча гримасу, но я знала, что ей ничуть не жаль. – Будь у тебя мама, ты бы поняла. – И мне хотелось ее ударить. Причем сильно.

– Ну и ладно. Мы с Эсме тебя любим. Шиван к тебе привыкнет.

– Чарли, я живу здесь уже шесть лет!

– Да, – расплылась в улыбке Чарли. – Она немного медлительна.

– Я слышала, как она говорила, что я скучная. Как ты думаешь, я правда скучная? – Я никогда до конца не понимала, почему Чарли со мной дружит. Мы были полными противоположностями.

– Ты не скучная. Ты умиротворяющая. Мама говорит, если бы не ты, я бы слетела с чертовых катушек. Перестань все анализировать, Грейс. Я люблю тебя, а Шиван сама не знает, что говорит. В любом случае, мы будем там не одни. Дэн и Бен тоже придут сегодня вечером.

Мои чувства к Дэну менялись. При виде его внутри у меня потрескивали электрические разряды. Чарли я об этом еще не говорила, держа свои чувства в секрете, упиваясь очарованием неизведанного. Я отчасти страшилась, отчасти надеялась, что тоже ему нравлюсь. По ночам я лежала, завернувшись в одеяло, и мечтала о том, как он схватит меня в объятия, когда я стремительно скачусь с горки, и молилась, чтобы моя задница не застряла на полпути.

– Это ради тебя я прихожу сюда каждый день, – пробормочет он, а потом даст мне впервые почувствовать вкус своих мальчишечьих губ.

Чарли уже перецеловалась с половиной нашего класса.

– Каково это? – спрашивала я ее, испытывая одновременно и любопытство, и отвращение.

– Отлично, если только они не засовывают язык тебе в рот и там им шарят. У Итана язык был как угорь. Он возил им по моим зубам. Зато вычистил из них остатки чипсов.

– Чарли!

– Ты сама спросила. Хотя большей частью у них вкус сигарет. Тебе надо попробовать.

Я практиковала поцелуи на своей руке, но в ней не было никакого вкуса. Я ждала нужного мальчика. Я ждала Дэна. Если бы Чарли узнала, что он мне нравится, она бы постаралась столкнуть нас вместе. Я пока не была к этому готова – пожалуй, слишком боялась быть отвергнутой.

«Будь осторожна со своим сердцем, – как-то сказала мне бабушка. – Оно у тебя только одно, и оно бесценно».

«Если не можешь быть хорошей, будь осторожной», – говорила дочери Лекси, давая ей презервативы. Презервативы рвались один за другим, когда мы натягивали их на банан. После этого я три раза мыла руки. Запах резины держался на них не один час.

– Дэн пригласил меня на свидание, – сказала Чарли, нанося на губы блеск. Щеточка для туши соскользнула, мазнув меня по щеке, и я пошла в кабинку, чтобы оторвать кусочек туалетной бумаги. «Чарли Фишер шалава», – было написано на задней стороне двери. На прошлой неделе я отскребла аналогичную надпись, но на этот раз оставила. Глаза мои наполнились слезами – я терла щеку бумагой, пока кожа не стала саднить так же, как мое сердце.

Я высморкалась.

– Что ты ему ответила? – спросила я, выходя из кабинки.

– Сказала: «Может быть». – Чарли разглаживала розовый блеск на губах.

– Он тебе нравится?

Чарли пожала плечами:

– Никогда не думала о нем в этом смысле. Для меня он просто Дэн. Но я все равно хочу это сделать.

– Сделать что?

– Секс. Господи, ты иногда бываешь такой наивной. Хотя не уверена, стоит ли делать это с ним. Мне кажется, он нравится Шиван.

– В самом деле? – От этой мысли меня затошнило.

– Угу. Пожалуй, надо оставить его ей. Но я все равно найду кого-нибудь. Нам давно пора попробовать.

«Как только девственность пропала, ее уже не вернешь. Отдай ее кому-то дорогому», – сказала мне бабушка.

«Смотри не залети», – говорила дочери Лекси.

– Я пошла. Тут воняет. – Я кивнула на кабинку. – Кто-то обозвал тебя шалавой. – Я увидела, как Чарли изумленно раскрыла рот, и захлопнула за собой дверь.