– Ничего не правда, – с поистине героической стойкостью сопротивлялась я. – Не хочешь сидеть в доме, можешь по саду гулять. У вас земли тут целый Гайд-парк. Каждому бы такую тюрьму.

– Да где здесь гулять? Два шага пройдешь – в забор упираешься. То ли дело на открытой воде – воздух, простор.

Коварный соблазнитель на все лады расписывал мне прелести летних речных прогулок, как будто я сама не догадывалась, насколько приятнее в летнюю жару кататься на лодке, чем сидеть взаперти дома. Но, помня строгие инструкции нанимателя и понимая, что они имеют под собой весомые основания, я не поддавалась.

Увидев, что пряник и тут не действует, Сергей перешел к стратегии кнута.

– Не хочешь со мной – я один пойду, – еще сохраняя на лице улыбку, но уже совсем с другим выражением произнес он. – Я знаю, как выйти отсюда, чтобы охрана не заметила. А отцу скажу, что ты на меня внимания не обращала, все со сторожами заигрывала, поэтому и упустила момент. Ни копейки тогда не получишь. Еще и вычтет с тебя.

Говоря эти слова и, конечно же, надеясь на их эффект, Сергей явно не рассчитал сил.

Возмущенная до глубины души тем, что этот гад, ради которого я всего несколько часов назад рисковала жизнью, имеет наглость шантажировать меня какими-то копейками, я не пожелала больше ни секунды оставаться в его обществе.

– Что ж, – поднимаясь с места, сказала я. – Если твой отец посчитает необходимым сделать какие-либо вычеты, он может сообщить об этом письменно – мой адрес указан в договоре. Неустойку я постараюсь возместить, а сейчас откланиваюсь и прошу не поминать лихом.

– Жень, да ты чего? – сразу сменил тон Сергей. – Да я же пошутил. Ты обиделась, что ли? Да я же не о том совсем, я же наоборот. Я очень хочу, чтобы ты со мной вместе пошла. А взаперти не желаю сидеть. Как марионетка какая-то! Как будто они меня и впрямь напугали. Не хочу поддаваться, наоборот, хочу нос им утереть. И чтобы ты помогла, чтобы мы вместе все это провернули.

Почти умоляющее и на удивление искреннее выражение на лице Сергея было способно растопить, наверное, даже ледяное сердце. Каюсь, я не устояла. В минуту все простив и позабыв прошлые обиды, я готова была снова пуститься в самую безумную авантюру, отчасти зная и по себе, как это обидно – не оказав даже попытки сопротивления, безвольно смириться, что тебя напугали.

Воспрявший духом Сергей с энтузиазмом принялся расписывать мне свои планы – абсолютно безопасные и совершенно невиновные.

– Там на задах есть одно местечко такое, камеры его не видят. Можно через забор перелезть, никто и не узнает даже. Съездим, покатаемся, воздухом подышим и вернемся. Как будто весь день и просидели. Только нужно из дома незаметно выйти, а то если через двор, там заметно, охрана увидит. Лучше в окно.

Уже рисуя в воображении ожидающие меня угрызения совести, я направилась следом за Сергеем к одной из дверей. Эта дверь вела из гостиной в небольшую уютную комнатку, которую я бы определила как гостевая. Удобная кровать и необходимый набор не самой дешевой мебели делали помещение пригодным и для временного проживания друзей или нагрянувших родственников, и для пребывания самих хозяев, если бы им захотелось уединения. Окнами комнатка выходила в тенистый, профессионально ухоженный сад. Находясь на противоположной стороне от двора и въездных ворот, она была практически полностью изолирована от внешних шумов и звуков.

– Вот здесь. Вот сюда, – торопливо говорил Сергей, почти бегом направляясь к одному из окон, как будто и впрямь был узником, томящимся в заточении. – Здесь за деревьями не видно, камеры не берут, а у забора поближе подойти можно, и тоже вне зоны оказываешься. Я так пару раз на гонки смывался. Отец взбрыкнет иногда, запсихует и давай меня воспитывать. Отбой в девять, подъем в восемь. Так я в эту комнату уйду, сделаю вид, что уснул, а как все в доме успокоятся – раз, и нет меня. Тю-тю.

Хитро улыбаясь, очень довольный Сергей открыл окно, выпрыгнул, присел и в таком положении, на полусогнутых, то ли пошел, то ли пополз под деревьями.

Оглянувшись и увидев, что я все стою у окна и наблюдаю, не торопясь следовать его примеру, он нетерпеливо махнул рукой и заговорщицки прошептал:

– Чего ты? Чего застряла? Идем скорее. А то Игорь еще, чего доброго, контрольный обход начнет. Он так делает иногда.

Проникшись сочувствием и поняв, что попадание в зону действия контрольного обхода на корню может загубить всю затею, вселявшую такой энтузиазм в моего клиента, я тоже выпрыгнула наружу и, прикрыв раму, выдвинулась следом за ним.

На части забора впереди не было камер. Добравшись до нее, Сергей поднял лежавший рядом с ограждением прочный и длинный брус, прислонил его к стене и бодро наставлял:

– Это у нас смежная с соседями стена. У них по периметру видеонаблюдения нет, только подъезды контролируются. А заборчик там такой, для вида больше, декоративный. Его просто перепрыгнуть можно. Даже палку не нужно подставлять, как здесь, например. Правда, собака у них там иногда просто так гуляет, без привязи. Но это тоже не страшно. Не злая собака, ретривер. Они не агрессивные. Короче, поняла как? – обернулся ко мне Сергей, окончательно пристроив у забора брус и убедившись, что он стоит надежно. – Ногой вот сюда вот встаешь и перепрыгиваешь. А потом быстро-быстро вдоль заборчика раз-раз-раз – и на улицу. Там тоже у них деревья, не видно.

С этими словами он вскочил на свою палку и перемахнул через забор.

Недолго думая, я последовала за ним, услышав еще на лету приветствующий нас радостный лай.

Никто и не спорит с тем, что ретриверы – порода не агрессивная. Зато, несомненно, весьма общительная. И по-видимому, любознательная.

Милейший пес, с какими-то одному ему известными целями обследующий пространство соседского сада, оказался рядом со смежной стеной как раз в тот самый момент, когда мы через нее перескакивали. Приметив нечто новое и необычное, он во весь голос стал докладывать о происшествии, гарантируя незваным гостям приятную возможность с минуты на минуту увидеть хозяев.

– Валим! – в панике, но все равно полушепотом просипел Сергей, бросаясь вдоль забора к боковой части соседской ограды, преодолев которую можно было попасть на улицу.

Я, не мешкая, побежала за ним. За нами, в качестве замыкающего, мчался все так же задорно лаявший пес, наверное воспринимающий происходящее как веселую игру.

Но мне лично было не до веселья. Понимая, что, потакая капризу Сергея, уже и без того нарушила строгую инструкцию нанимателя, я на бегу думала о том, что не хватало еще нарваться на добрых соседей.

Однако на сей раз все обошлось. В один миг перемахнув через действительно не слишком солидный забор, мы оказались на улице еще до того, как хозяева пса смогли как-то отреагировать на его лай. Минуты через две мы уже спокойно шли по соседней улице, отделенные от участка, где чуть было не засветились, непроницаемым для видеокамер рядом солидных многоуровневых коттеджей.

– Начало обнадеживает, – с укоризной произнесла я, давая понять, что не предвижу ничего хорошего.