– Вы приходили в их поместье на Хогманай?

– Да, почти каждый год, – ответил Дуг. – А ты – нет, верно, Стью?

Стюарт добродушно покачал головой.

– Мой отец находился в размолвке с мистером Манро.

– Расскажи ей, – Дуг по-дружески подтолкнул Стеллу. – Это было славно.

– В общем, мой папаша отделал Манро.

Стелла ждала продолжения или уточнения, но Стюарт отправил в рот ложку пудинга и принялся жевать.

– Манро-старший тогда хотел вызвать полицию, но так ничего и не предпринял, – сообщил Дуг.

Стюарт с некоторым трудом сглотнул и добавил:

– Он не хотел привлекать к себе такого рода внимание. Совесть у него была нечиста, вот что.

– Почему ваш отец избил отца Джейми?

Стюарт посмотрел на нее, как на дурочку.

– Потому что он бил мать Джейми.

– О господи, – Стелла поднесла руку ко рту. – Это ужасно.

– У отца был вспыльчивый характер, особенно когда обижали слабых. – Стюарт старательно работал ложкой, выскребая остатки мороженого. – Даже странно, что отец так рассердился, если не знать, как он любил подраться. Ему было достаточно любого предлога.

Дуг допил свое пиво и встал:

– Еще по одной?

– Спасибо, у меня достаточно, – Стелла только отхлебнула из бокала.

– А я на сегодня завязал, – Стюарт кивком указал на кружку чая.

Бар почти заполнился, и Дуг присоединился к посетителям, беззаботно болтая с окружающими. Казалось, он знал всех и каждого, что в таком месте было обычно.

– Мать Джейми была не самой приятной женщиной, но она этого не заслуживала.

– Да уж, – согласилась Стелла. – Он часто прибегал к насилию?

Стюарт протянул руку и покачал ладонь из стороны в сторону.

– Трудно сказать. Думаю, в основном это было словесное насилие. Он считал, что она должна делать все, как он хочет и как ему нравится, но она забирала Джейми из школы в темных очках.

– В солнечных очках?

– Да, зимой, – он многозначительно взглянул на нее.

– И никто не сообщил об этом?

– Не было смысла. Она бы все отрицала, и он бы тоже все отрицал. – Стюарт пожал плечами: – Тогда были другие времена. Никто открыто не обсуждал подобные вещи. Все делалось тихо, внутри семьи или по договоренности с соседями.

– Если вообще что-то делалось, – произнесла Стелла.

– Да. – Стюарт взял свою ложку, словно забыл, что он покончил с едой, и снова отложил ее.

– Он обижал Джейми? – Стелла попыталась представить маленького худого паренька, прячущегося в темном углу, испуганного и одинокого.

Стюарт пожал плечами:

– Может быть. Наверное, парень был рад оставаться в школе.

– Когда это было?

– Точно не помню. Пятый элементарный? – Заметив выражение ее лица, он добавил: – Это примерно восемь или девять лет.

– Вы дружили?

Стюарт как будто удивился.

– Разумеется. Когда во всей школе учатся двадцать детей, у тебя практически нет выбора.

– Ну конечно. – Стелла чувствовала себя глупо. В каждом классе ее начальной школы училось больше детей.

– Но он уехал. Правда, многие так поступают. Здесь почти нет работы, поэтому трудно оставаться на одном месте, но почему-то мы думаем об уехавших хуже, чем они заслуживают.

– Из-за того, что они бросают родные места? – предположила Стелла.

Стюарт улыбнулся:

– Ну да, точно. Отщепенцы.

– А теперь он вернулся, – сказала Стелла. – И привез тонну денег.

– У него всегда были деньги, но это другое дело. Оно уходит корнями в прошлое. Те, кто владеет землей, наживают деньги на своей собственности.

– Но это уж точно не его вина…

– А я и не собираюсь никого винить, – сказал Стюарт. – Я ничего не имею против него. Он выбился в люди, вот и хорошо. По крайней мере, он работал, а не просто тратил отцовские деньги.

– Многие люди не стали бы называть это работой, – сказала Стелла. – Но это действительно работа.

– Как подумать, так это обычная зависть. – Стюарт отпил глоток чаю. – Эти «многие люди» отдали бы свою правую руку за то, чтобы сидеть на месте, писать книги и получать деньги издалека. И они отдали бы левую руку за то, чтобы жить в Калифорнии.

Дуг вернулся с новым бокалом пива, и разговор сначала перешел на футбол, а потом на планы Дуга и Майри по ремонту и отделке столовой.

– Мы уже почти закончили, – с гордостью сообщил он. – Когда все сделаем, то пригласим вас на ужин. Вы все должны прийти.

– Дуг готовит потрясающее карри, – сказал Стюарт, с очаровательным энтузиазмом увлеченный новой темой. – Он может сделать карри из чего угодно.

Когда прозвонил колокольчик, оповещавший о последних заказах, Дуг взял стаканчик виски, а Стюарт заказал горячее какао со взбитыми сливками и пастилой.

– Он всегда так делает, – сообщил Дуг. – Это его вариант «рюмочки на сон грядущий».

Стюарт предложил Стелле подвезти ее, и она приняла предложение, благодарная за то, что он не пил.

На улице было темным-темно, а моросящий дождь превратился в сырую метель, налетавшую горизонтальными порывами. Стелла доверху застегнула кожаную куртку и нахлобучила недавно купленную шапку. На пассажирском сиденье было расстелено одеяло, и она укутала им ноги, пока обогреватель не заработал в полную силу.

Стюарт сосредоточился на дороге, так что Стелла могла восхищаться его профилем и гадать, почему он не обзавелся подругой. Или нежным другом. Алкоголь развязал ей язык, и она уже открыла рот, чтобы задать вопрос, когда он произнес:

– Как я уже говорил, было даже странно, что мой отец так рассердился на мистера Манро.

Стелле понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить.

– Вы сказали, что он любил подраться.

– Обычно он поколачивал людей, которых мог победить без особого труда. Меня. Мою маму. Но когда он действительно напивался, то мог пойти с кулаками на кого угодно.

– Очень жаль, – сказала Стелла, негодуя на то, какими мелкими и бесполезными казались эти слова.

– Он уже умер, – заметил Стюарт. – Туда ему и дорога.

В его фразе было нечто залихватское – хорошая мина, скрывающая душевную боль, – но он ободряюще улыбнулся ей. Стелла невольно улыбнулась в ответ. Стюарт был одним из немногих людей, в чьем обществе ей было приятно находиться.

Автомобиль медленно поднялся по склону к главной дороге, и Стюарт круто повернул вниз по другому склону, ведущему к дому Манро. По мере приближения появились огни высоковольтного ограждения, и Стюарт аккуратно развернул автомобиль перед въездом во двор.