– И как его узнать?

– Невозможно. Не стоит и пытаться.

– Хорошо. Отложим пока эту тему. Давайте лучше вместе подумаем, как будем отсюда выбираться.

– Для меня не существует проблемы передвижения в пространстве, – ехидно усмехнулся Голос. – Я могу уйти отсюда в любое время, как только пожелаю.

– А вот меня эта проблема просто заела, – с досадой щелкнул пальцами Кийск. – Ты не мог бы предупредить об опасности наших друзей, когда они прилетят сюда, а заодно и сообщить им, где мы находимся?

– Нет! – резко ответил Голос.

– Почему?

– Не могу – и все тут!

– А ты уверен, что у пещеры нет другого выхода?

– Абсолютно. Зато здесь есть другой вход.

– Вход куда?

– В Лабиринт. Вообще-то это не мое дело, – сами впутались, сами и выбирайтесь. Но мне понравилось, как вы сражались!

– И ты проводишь нас по Лабиринту на поверхность?

– Нет. По Лабиринту вы пойдете одни, и куда он выведет вас, я не знаю.

– А куда можно попасть через Лабиринт?

– Куда угодно. Это непредсказуемо. Но разве у вас есть другой выход?

– Похоже, что нет.

– Ну так что?

Кийск с Кивановым переглянулись.

– Идем? – спросил Кийск.

– А что нам еще остается, – ответил Киванов.

– Ну вот и отлично! – обрадовался Голос. – Положите, пожалуйста, на пол свои фонари и плазменные резаки.

– Мы возьмем их с собой, – сразу же насторожился Кийск.

– В таком случае, мы никуда не идем, – непреклонно заявил Голос. – Вы уже один раз влезли в Лабиринт с плазменными резаками, и, сами видите, что из этого получилось.

– Но фонари?..

– В Лабиринте вам фонари не понадобятся, а до входа я вас провожу.

– Снова ультиматум, – недовольно проворчал Кийск и бросил резак на пол.

Фонарь он положил на землю так, чтобы он светил в глубь пещеры. Так же поступил и Киванов.

– Вперед! – сказал Голос.

Вскоре свет фонарей померк где-то далеко за спиной. Они шли, держась руками за стены, осторожно нащупывая ногами дорогу.

– Идите спокойно. Дорога здесь ровная, потолок высокий, крутых поворотов нет, – говорил Голос, двигаясь чуть впереди. – Сюда, сюда, – звал он, и они шли все дальше и дальше.

– Стоп! – скомандовал Голос. – Теперь поверните направо.

Люди выполнили команду.

– И три шага вперед.

Шагнув, они оказались в квадратном коридоре с гладкими, светящимися стенами.

– Ну вот и все, – сказал Голос. – Теперь я вас покидаю. Дальше пойдете одни.

– Скажи хотя бы, в какую сторону? – попросил Киванов.

– Без разницы, – ответил Голос. – До свидания. Может быть, еще когда-нибудь поговорим. Мне очень понравилось, как вы сражались!

И голос растаял.

– Куда пойдем? – спросил Кийск.

– Прямо, – вытянул руку указал направление Киванов.

– Отличная мысль! – горячо поддержал его решение Кийск. – Вперед!

– Одну минуту, – Киванов принялся сосредоточенно рыскать по карманам. – Ч-черт! – в сердцах выругался он. – Платок потерял.

– Нечем утереть слезу расставания?

– Платок с кровью моего двойника. Я так и не узнал, кто из нас настоящий.

– Брось, – усмехнулся Кийск. – Какая теперь разница. Теперь ты остался один, значит, ты и есть настоящий.

И они пошли вперед, сопровождаемые плывущим по периметру коридора светом.

* * *

Из рапорта Специальной комиссии Совета безопасности по планете РХ-183.

«…Корабль со Специальной комиссией Совета безопасности прибыл на планету РХ-183 для проверки сообщения работающей на планете комплексной экспедиции под руководством профессора Эмерсона Маклайна, касающегося феномена, названного «Лабиринт».

При посадке корабля произошла авария. По причине того, что вторая посадочная опора не вышла из гнезда, корабль начал опасно крениться на бок. Пилот был вынужден включить маршевый двигатель. В момент отрыва корабля от грунта, когда крен еще не был выровнен, вторая посадочная опора вышла из гнезда и уперлась в грунт. Корабль развернуло вокруг опоры и его кормовая часть врезалась в лабораторный корпус станции.

В результате аварии была значительно повреждена станция и погибли все находившиеся на ней участники комплексной экспедиции:

Эмерсон Маклайн

Иво Кийск

Ален Палмер

Карен Качетрян

Борис Киванов

Марта Ивлева.

…По факту сообщения комплексной экспедиции о феномене, названном «Лабиринт», все эксперты комиссии Совета безопасности в результате тщательного расследования пришли к единому мнению, что названное явление на планете РХ-183 отсутствует. Возможно, за так называемый «Лабиринт» были приняты пещеры в горах, имеющие разветвленную структуру, но, несомненно, естественного происхождения…

…Дальнейшие работы на планете РХ-183 следует признать бесперспективными…»

Первую половину дня Кийск провел с психотехником. Он полулежал в глубоком гидрокресле с прилепленными к вискам датчиками и смотрел, как по потолку медленно плывут размытые цветные тени от тусклого вращающегося светильника, что стоял в углу на столике. Психотехник, расположившийся за спиной Кийска, тихим, ровным и абсолютно невыразительным голосом задавал вопросы. Сколько бы времени ни понадобилось Кийску на размышление, он всегда молча, терпеливо ждал ответа. Вопросы следовали вперемежку, без какой-либо явной системы, то и дело повторяясь, будучи несколько иначе сформулированы. Чтобы ответить на них, Кийску приходилось переноситься мысленно то в далекое детство, то в годы учебы, то во времена службы в отряде галактической разведки. Порой психотехник спрашивал о таких вещах или событиях, которые сам Кийск давно успел забыть и, как ни пытался, не мог вспомнить. Кийск недоумевал: для чего нужно выуживать из него все эти сведения, если здесь о нем знают больше, чем он сам? Но психотехник на его вопросы никогда не отвечал, как будто и не слышал их. За все достаточно продолжительное время их встреч Кийску не удалось даже узнать его имени. Глебов же, с которым Кийску приходилось общаться чаще всего, сказал, что работа психотехника не входит в сферу его компетенции. Психотехник нравился Кийску больше, потому что, по крайней мере, не врал.

Настойчиво и дотошно копаясь в деталях жизни Кийска, психотехник никогда не затрагивал того, что произошло на планете РХ-183. Даже когда Кийск своими ответами пытался спровоцировать его. Тема эта, похоже, была для него закрытой.