Трио синхронно переглядывается и согласно кивает головами. Супер. Разжилась своими личными мушкетерами. День прожит не зря.

— А что это вы пьете постоянно? — спрашиваю с интересом, надо же наводить мосты дружбы, раз такое дело.

— Специальный коктейль — решается сказать Портос, — на основе белков и микрозелени.

— Мамочки! Ничего себе у вас правильное питание — восхищенно присвистываю. — А вы давно упыри?

— Скоро уже триста лет — гордо сообщает Атос.

— Ничего себе! Да вы крутые. Так давно живете — без устали подмазываю жирком лести лыжи нашей начинающейся дружбы.

— Да. Мы в этом доме самые старшие упыри — сообщает мне Арамис, кокетливо похлопывая ресницами.

— Значит, все знаете, что касается нашего хозяина и этого дома? — спрашиваю у доверчивых упырят.

— Ну, не все, но многое — авторитетно заявляет Атос, видимо негласный лидер этой тройки.

В общем, за вот такой легкой и приятной болтовней проходит весь оставшийся вечер. Расходимся уже почти в полночь и почти закадычными друзьями. Перед выходом Федя сует мне в руку что-то, смотанное в салфетку. Попрощавшись со всеми, топаю к себе в комнату. Там, сделав необходимые банные процедуры, укладываюсь спать.

И тут вспоминаю о Федином подарке. Разворачиваю салфетку и нахожу две маленькие печенюшечки с тростниковым сахаром. Нямка! Заметил, как я на них кровожадно смотрела. Вот уважил, упырюлечка. Надо будет его завтра поцеловать. В щечку.

Схомячиваю печенье, смахиваю с губ крошки, вспомнив инцидент в кабинете. Ух, сразу горячо стало. Мамочки! Надо чем-то срочно себя занять, а то мысли в голову лезут какие-то не такие. Поворачиваюсь на бок и буквально через секунду глубоко засыпаю.

И уже не слышу ни цоканья блюдца о поверхность тумбы, ни запаха сдобы.

Утро начинается по звонку будильника. Лениво потягиваюсь, широко разведя руки. Раздается звук падения и звон. Блин! Кажется, я что-то сбила с прикроватной тумбочки. Свешиваюсь головой с кровати и вижу на полу разбитое на две половинки блюдце, а рядом — шесть штучек миленьких печенюшечек в виде сердечек, присыпанных тростниковым сахаром.

Блииин. Потеря потерь! Быстренько запихиваю разбитое блюдце под кровать, а печенье аккуратненько собираю и тщательно обдув со всех сторон — съедаю. А что? Быстро поднятое, упавшим не считается. А полы во всем доме, и в моей спальне в том числе, чистые, как в операционной.

Блаженно жмурясь, потягиваюсь еще раз, радуясь новому дню. Придется Федю дважды целовать. За вчерашние вкусняшки и за сегодняшние.

Напевая, шлепаю в ванную комнату, на скорую руку привожу себя в порядок. На секунду задерживаюсь возле зеркала. Сейчас, когда с лица сползли остатки той клубной ночи, замечаю, что словно похорошела.

Я всегда была довольно симпатичной девушкой, но то отражение, что смотрит на меня из зеркала в данным момент, весьма отличается от привычного мне образа. На первый взгляд даже непонятно в чем отличие. Но чем дольше я всматриваюсь в свое лицо, тем больше вижу разницу. Волосы всегда были моей козырной картой: длинные и от природы, а не от парикмахера, светлые, шелковистые и густые. Львиная доля моей зарплаты уходила на дорогущие шампуни и всевозможные маски. Но они НИКОГДА не были такими красивыми, как сейчас, когда я их мОю не пойми чем из большой баклажки, стоящей на полке в ванной. Волосы словно стали длиннее и более сияющие.

Та же ерунда произошла и с кожей. Я обычная девушка, любящая, как и многие, сдобу и шоколад. И расплачиваюсь за это иногда появляющейся сыпью. Но сейчас моя кожа идеальна. Словно я только что вышла из салона, где мне нанесли кучу тональных средств. Даже привычных синяков под глазами нет.

Ошарашено лупаю глазами, ресницы у которых тоже, кстати, стали чернее, длиннее и гуще. Не то, чтобы я была против, но напрягает, если честно. Или мир этот на меня так странно влияет, видоизменяя под коренных жителей, или это мои личные, внутри организменные изменения.

Покрутившись еще какое-то время перед зеркалом, и отметив, что за последние дни чуток похудела, нарядилась в уже привычное платье служанки и, почесав жутко зудящую лопатку о притолоку двери, пошла на кухню завтракать.

— Привет, мальчики — сияя, как Новогодняя гирлянда, здороваюсь с тройкой упырят.

Мне в ответ летят такие же веселые улыбки. Надо же, всего один вечер, а они словно сто лет со мной общаются. Интересно. Это у всех упырей так? Или этим просто за сотни лет скучно стало?

На завтрак опять каша, чтоб ее. И творожная запеканка. Игнорирую первое блюдо, зато беру двойную порцию второго. И какао. Нямка.

Пока завтракаю, упырята развлекают меня свежими сплетнями из жизни мира вампиров в общем, и нашего дома в частности.

— Его Темнейшество, Князь Аметиус снова собирает со всех уголков ЭвелиОна невест — сообщает мне шепотом Арамис, явно главный сплетник в этой тройке.

— А зачем ему так много? — тоже в полголоса спрашиваю упырика.

— Вообще, по нашим законам, у Князя может быть до трех жен. И у него была одна, пару столетий назад. И еще одна, тоже когда-то тогда. Но, к сожалению, они обе умерли. Одна погибла, заблудившись в лесу. До сих пор многие историки не поймут, что ей там надо было. А другая — утонула в реке. Князь долго был безутешен, но нашему княжеству нужен наследник, преемник, поэтому снова объявлен общий сбор молодых девиц, обязательно невинных и из хорошего, древнего рода.

— И куда их всех собирают? — спрашиваю с интересом, заканчивая с завтраком.

— Конечно же, во Дворец — отвечает тот, имя которого я сократила до Портоса. — Именно там, между торжествами и празднованиями, будет проведен отбор среди невест на высокое звание Княгини.

— Н-да. Скучновато вы живете. Столько девушек и всего один мужчина, такой себе расклад — сообщаю, попивая какао.

— Зато какой мужчина! — блеснув глазами, говорит Арамис.

— Какой? Княжий? Так это не абы какое счастье как для семейной жизни — слегка сбиваю энтузиазм с упырика.

— Красивый! Волосы его, как ночь черны, длиной доходят до колен. А глаза сверкают дивным светом, никто не в состоянии сопротивляться их красоте. По силе с ним никто не сравнится, как и по ловкости. А как он владеет мечом — Арамис в восторге закатывает глаза.

— Ладно, ладно, я поняла. Так бы сразу и сказал, что влюблен в него — говорю снисходительно, понимая, что мой новый жеманный друг явно болеет за сборную одного с ним пола.

Арамис выплывает из своих голубых мечтаний и краснеет до самых кончиков ушей.

— Не парься — говорю ему тихонько, — это твое личное дело. Кстати, а по каким признакам отбирают невест для Князя? Кроме упомянутых выше невинности и высокого статуса.

— Этого мы не знаем. Тут уже решает сам Повелитель.

— Поняяятно. Ладно, спасибочки за интересные темы. Я — работать. Жду вас в обед, поболтаем.