Образ себя для себя — это компенсаторная система, которая уравновешивает чувство постоянной неполноценности. А чувство это обязательно присутствует в каждом, потому что никогда ни один человек не достигал и не сможет достичь социального идеала. Редчайший случай, когда кого-то объявляют идеалом.

Есть только два выхода: либо развить систему самоконтроля, то есть торможения, до такой степени автоматизма, при котором состояние становится аналогичным состоянию сна (сон, как известно, — это расширение очагов торможения в мозге до полного или почти полного торможения всей коры). Такое развитие системы самоконтроля может привести к тому, что человек забывает себя или, как принято говорить, отождествляется с персоной, то есть образом себя для других, и в этом полусне проживает оставшуюся часть жизни.

Реально же случаются такие моменты, когда отосланная в подсознание внутренняя жизнь человека все-таки вырывается наружу. Это не подсознание… Мир переживаний занимает в нашем материальном носителе столько же места, сколько мир вербальный. Он и сознательное, и подсознательное, и сверхсознательное так же, как и мир вербальный.

Если интеллект не дает человеку возможности полностью компенсировать отсутствие себя в этой жизни, человек пытается построить собственный микромир внутри… Одним это удается в большей степени, другим — в меньшей. Человек начинает жить иллюзией, что в этом микромире всё принадлежит ему и всё происходит в соответствии с его желаниями. Суть проблемы в том, что Я уже давно не допускается до управления поведением. Субъективное становится неважным придатком внешнего — «персоны».

Картина производства социального человека в общих чертах — это не моя фантазия, это не получено свыше, экстатическим путем, это обобщение сотен килограммов литературы плюс мой опыт работы с людьми.

Социализация — это необходимая часть реальности, без нее человека не получится. Некому будет однажды испытать томление духа. Сама социальная жизнь приспособлена для учета всего субъективного — в себе самом для себя. Она этого не дает, потому что не может. Социальная природа не в состоянии это сделать.

А духовная природа находится пока на окраине человеческого мира. При всем возвышенном отношении это маргинальная часть человечества, это окраина. Поэтому спрос на эту другую жизнь пока еще очень и очень маленький. Икра в магазине есть, но ее никто не спрашивает, она не по карману большинству. Так и здесь. Есть, но почти никто не спрашивает. Нет необходимости переходить от системы управления на базе самоконтроля к управлению собой на базе самосознания.

Какие существуют дырки в системе социального формирования человека? По закону разброса, при производстве сложных систем всегда есть брак. Разброс в случае с изделием человек может возникать по двум направлениям: одно — это брак биологической части изделия, то есть смерть, ранняя смерть, ранние болезни, организм не получился.

Второе — брак социализации. Брак социализации приводит к тому, что психопатические наклонности, скрываемые, или, наоборот, нескрываемые, приводят человека на окраину социума, туда где и отведено место маргиналам. И он становится маргиналом, то есть он живет на окраине великого среднего.

Существует еще один вид отклонения от среднестатистической нормы, который возникает в процессе производства такого сложного изделия, как человек. Но это отклонение приветствуется и даже поддерживается с помощью селекционного отбора — это талант, это специфические способности профессионального характера, то, что можно использовать для социума. Для поддержания и развития таких «отклонений» создается специальное социальное пространство с другими, значительно другими правилами и условиями, дабы этот селекционный отбор приносил социуму максимально качественную продукцию. Те, кто попадают в это пространство, естественно, чувствуют себя избранными. Правда, в разных социумах, в разные времена спрос на таланты сильно различался. А если спроса нет, то эти таланты также уходят в маргиналы.

Человека как Я, никто не ищет и никто им не интересуется. А люди ощутившие томление духа, тоску от жизни в готовом, не ими созданном мире, в том, что было до них и будет после, в том, что, строго говоря, к ним отношения не имеет, эти — жаждущие бытия и создали на окраине мира людей все то, что называется духовными традициями и духовными сообществами.

Какую-то их часть социальная машина уничтожала, какую-то часть научалась использовать. Появилась социализированная религия, появился рынок псевдодуховных знаний и практик. Понятно, что социум осваивает эту территорию, ибо эта территория иногда дает продукцию, которую не дают таланты другого рода. А с другой стороны, эта территория — всегда опасность, потому что из нее приходит информация, как противостоять жесткой системе самоконтроля и социального давления. Как стать субъектом. Как быть с Духом. Как реализовать божью искру. И так далее.

Субъект — относительно недавнее изобретение человечества, появившееся в контексте субъективного мира. Развитие субъекта чаще всего происходит на базе доминирования идеальных потребностей. Особенно той их группы, которая проявилась из базовой потребности в новой информации. Эта базовая потребность принципиально не насыщаема, а потому ее развитие и развитие всех потребностей, из нее произрастающих, явно неудобно для социума. Ненасыщаемую потребность практически невозможно полностью взять под контроль, а следовательно, чем более она доминирует в человеке, тем более он склонен быть все менее и менее управляемым.

Чтобы как-то держать эту группу потребностей под контролем, сформировались социальные страхи, страхи потери контроля над самим собой: это в целом страх сойти с ума, то есть не выдержать бесконечного потока новой информации. А человек, потерявший контроль над собственным разумом, — один из самых неодобряемых социальных образов. Поэтому поток информации под социальным давлением чаще всего сужается до рационально-логического русла. Большая часть информации, не укладывающаяся в это русло, не воспринимается в силу социального неодобрения и страха: ерунда какая, мерещится что-то, это все нервы, а не предчувствия, я ничего такого и знать не могу. Рационально-логическую информацию легче всего контролировать, направлять, с ее помощью человека легко сделать послушным и предсказуемым, то есть таким же рационально-логичным, как и его картина мира.

Томление духа — это в какой-то мере тоска по полноте восприятия.

Теперь я могу рационально, если потребуется, достаточно обоснованно, описать, в чем разница между среднестатистической жизнью и тем, что я сам часто называю «другой» или духовной жизнью. Разница — это переход к другой системе самоуправления. Это восстановление связи между взрослым человеком и ребенком, в том возрасте, когда его внутренний мир был сформирован, и было это знание, невербальное знание: этого не было до меня, этого не будет после меня. Это и есть Я — уникальный, неповторимый, единственный.

Что может устрашить социум, и что он научился виртуозно использовать и потому в некоторый степени поощряет существование этого, хотя и скрывая истинное положение вещей? — Это беспощадный романтизм и беспощадный реализм нашей жизни. Кто становится неподконтролен социальным механизмам? Логик, дошедший в своем бесстрашном реализме до конца, и понявший, что любой механизм — это просто механизм, машина, которой можно управлять. И второй — романтик, дошедший в своем романтизме до отрицания этой машины, ушедший от нее на другую сторону жизни, на изнанку во внутренний мир и из него воплощающий себя.