- Артур, - облизнув губы, говорю я. - Я не могу гарантировать тебе секс.

- А я на этом и не настаиваю, - глядя мне в глаза, отвечает он. - Я просто зову тебя в гости. К тому же, согласись, это просто разумно. Ты же собираешься улететь завтра в Москву?

- Да, - киваю я. - У меня работа.

- Отлично, - кивает он в ответ. - Значит, у тебя будет пять дней на то, чтобы прийти в себя и понять, что твоё решение, возможно, скоропалительно. В Москве, уверен, ты взглянешь на многое под другим углом. Может же быть такое, не так ли?

- Может, - вздохнув, отвечаю я.

- Ну, вот. Я совершенно не препятствую этим вашим совместным выходным. Я бы и не прилетел, не позвони мне Рома. Но, согласись, был уговор. А уговор, как известно, дороже денег. Ведь был уговор, правда?

- Был, - нехотя соглашаюсь я.

- Ну, вот. - улыбается одними глазами Артур. - Маша, ты можешь сейчас воспринимать моё поведение, едва ли не как наглость. И я понимаю, что я сейчас не особенно-то и приятен. Но я просто борюсь за тебя. Потому что ты мне важна. Потому что я влюблён в тебя, ты дорога мне и я очень хочу, чтобы ты просто имела возможность сравнить. Это будет честно, Маш. Я тоже хочу иметь возможность стать для тебя кем-то большим, чем просто приятное воспоминание о паре встреч. В данном случае это будет просто честно, понимаешь? Я ведь ни на чём больше и не настаиваю.

- Да, - отзываюсь я. - Это будет честно.

Рома смотрит перед собой. Желваки играют так, что не заметить этого - сложно.

Артур встаёт:

- В таком случае, Маш, пообещай мне, что уговор будет соблюдён на новых условиях. В связи с тем, что произошло этой ночью. Или когда вы там переспали?

На мгновение опускаю глаза. Мне стыдно. И неловко. Но я понимаю, что Артур - прав. А мы - нет. А также я понимаю то, что это именно я создала такую ситуацию...

Заставляю себя посмотреть Артуру в глаза:

- Хорошо, Артур. Я обещаю. Следующие выходные я проведу с тобой.

- Хорошо, - произносит он в ответ. - Тогда увидимся на выходных.

Он наливает себе полный бокал коньяка, разом опустошает его, а затем жестом вынимает из портмоне две пятитысячных купюры и кладёт на стол.

- Приятного дня.

Смотрит на меня:

- Ах да. Хотелось бы узнать вот что. Как скоро мы сможем узнать, кто отец твоего ребёнка?

Сглатываю.

- Насколько я погуглила - нескоро. Тест на определение отцовства делают, начиная с одиннадцатой недели. Тогда уже можно быть более-менее уверенной в результате.

- Ну что ж, - кивнув, говорит Артур. - В таком случае, ещё примерно два месяца мы останемся в подвешенном состоянии. И потому - тем более не стоит рубить с плеча. Извини, Маш, что не всё время был приятным сегодня. Исходил из условий. Просто поставь себя на моё место и ты меня поймёшь. Уверен.

Он снимает с вешалки пальто и говорит:

- Рома, мой чемодан в твоём багажнике.

Рома кивает и медленно встаёт:

- Да, я помню, - поворачивается ко мне: - Маш, подождёшь?

- Да, конечно, - поспешно отвечаю я. - Только я вас очень прошу...

Рома поднимает ладонь:

- Не беспокойся. Тебе не о чем волноваться.

- Хорошо, - благодарно улыбнувшись, отвечаю я.

Артур подходит ко мне, наклоняется и целует меня в щёку:

- Счастливо, Маш. До встречи в пятницу. Напиши, во сколько прилетаешь, чтобы я мог нормально тебя встретить.

- Хорошо, - тихо отвечаю я. - До встречи, Артур.

Рома за рулём мрачен, как грозовая туча. Сильный и тяжёлый контраст с солнечной зимой вокруг. Разве что глаза Ромы сверкали так же, как и искрящийся повсюду белый снег. А может мне это только так казалось и то были блики солнца...

- Ты злишься на меня? - повернувшись к Роме, спрашиваю я.

Вижу, как играют желваки на его напряжённых небритых щеках. Хочется легонько хотя бы коснуться пальцами, провести по щетине, успокоить, убедить, что я вовсе не собираюсь спать с Артуром, но я... не решаюсь. Рома, будто сжатая пружина.

- Нет, - глухо отвечает он.

- Я же вижу, что злишься...

- Не на тебя, - тряхнув головой, отвечает он.

- На Артура?

Молчит. Только желваки играют так, что я даже не знаю, что и думать.

- Его можно понять, - держа на руле руку, наконец отвечает он. - Мне себя тут понять сложнее. Так что злюсь я больше на себя.

- Почему? - выслушав его, недоумеваю я. - Ты-то здесь причём?

- При том. Дал слабину.

- Ну, ты же не робот... В конце-концов это я сама... - растерянно умолкаю.

Несколько секунд проходят почти в полной тишине. Окна автомобиля закрыты, только легонечко, буквально еле слышно, урчит мотор.

- Маш. Я не про нашу ночь. Я повторюсь: она была чудесна. И я не жалею о том, что она была.

- А про что? - ещё больше изумляюсь я.

- Про то, что позвонил Арту и пригласил прилететь в Питер. Хотел быть честным с ним. У меня на автомате это работает. Я близким не вру вообще. Но я ступил. Признаю.

Хмурюсь:

- Ты всё правильно сделал.

Он качает головой:

- Нет. Наши выходные теперь испорчены.

- Это от нас зависит, - возражаю я.

- С одной стороны ты права, - соглашается он. - Но, понимаешь, Маш, теперь мы ведь снова не вдвоём. И это очень ощущается. Его здесь нет, но будто есть. Будут сидит там сзади и светит своей белозубой улыбкой. Насмешливо так светит. Хотя не думаю, что ему сейчас весело. Понимаешь, Маш, до ночного секса мы были вдвоём. И впереди были два дня вдвоём. После этого секса, но до моего звонка Арту, мы были вдвоём в принципе. Но после его прилёта, вдвоём на этих выходных мы уже не будем. Потому что теперь - иной расклад.

- И каков он? - робко спрашиваю я.

Рома на секунду поворачивается ко мне. У него немного усталый теперь взгляд.

- Он таков, что любая наша близость в эти выходные будет вызывать у тебя чувство вины. К которому Арт во многом и взывал, напирая на справедливость.

Он горько усмехается.

- А ещё расклад таков, что Артур теперь на взводе и эти выходные для него станут совсем иными. А значит и следующие он выстроит иначе. Не так, как собирался изначально. Я покажу тебе свою обычную жизнь, а он - покажет праздник. А праздник показывать сейчас я, честно скажу, не в состоянии. Настроение у меня не праздничное. И не хочу кривить душой. Понимаешь, о чём я?