Обычно, подобная процедура помогала и очень быстро. Но почему-то сейчас, ему никак не удавалось расслабиться. Раздраженно вздохнув, Габриэль открыл глаза и недовольно нахмурившись, уставился прямо перед собой. Он знал, в чем тут дело. В Катрионе, что сейчас должна была спокойно спать в его собственном доме, на той кровати, что принадлежала ему. Так же, как и она сама. Он хорошо заплатил за то, чтобы она стала его собственностью.

Габриэль улыбнулся, но при этом, совершенно не ощущая веселья. Ему хотелось вернуться в тот домик и овладеть Катрионой, и как можно скорее. С каждым разом, когда он прикасался к ней, ему все тяжелее было остановить себя. Подобной одержимости он не ожидал. И это его уже порядком раздражало.

Он снова закрыл глаза, точно зная, когда этому придет конец. Его интерес не продержится дольше одной ночи. В этом он точно был уверен. После этого, она станет всего лишь его женой. Может быть, в глазах общества это и считалось чем-то большим, чем обычная любовница, но для него, она будет всего лишь очередной женщиной, не имеющей никакой ценности. Ей придется привести слишком уединенной жизнь, в полном одиночестве, в маленьком домике.

Спокойно вздохнув, Габриэль откинул голову на высокий бортик. Теплая вода, наконец, сделала свое дело. Приятная расслабленность и дремота окутали его, а Габриэль и не думал сопротивляться. Порой ванна, была единственным местом, где он мог спокойно спать, по крайнее мере до тех пор, пока холод вновь не возьмет свое.

Вода омыла его с головой, совсем как тогда, в далеком детстве. Вздрагивая и лихорадочно смахивая капли с лица, Габриэль резко потянулся на руках и быстро поднялся на ноги. Холодная вода неприятно ощущалась на теле и стараясь как можно скорее избавиться от нее, он перешагнул через борт и схватил одно из полотенец, оставленных на табурете, у самой ванной.

— Черт бы все это побрал!

Габриэль, в гневе отшвырнул от себя промокшее насквозь и теперь больше не нужное полотенце. Но, даже избавившись от холода, он никак не мог успокоиться. Пот скатывался по груди, но вместе с этим он ощущал дикий и пронизывающий тело холод. Черт бы все это побрал. Сны не оставляли его в покое. Вот и сейчас, это снова повторилось. То, о чем он хотел бы забыть, все еще преследовало его.

Подойдя к камину, Габриэль протянул руки, подставляя их под обжигающее тепло огня. Каждый в этом доме знал, что в комнате хозяина всегда должно быть тепло. Всегда. Он просто не мог выносить холод.

Нахмурившись, Габриэль рассматривал пламя, будто пытаясь найти решение проблем, которых в его жизни стало чрезмерно много. Но вместе с этим он понимал бессмысленность раздумий. Была только одна женщина, используя которую он поставит все на свое место. Так как и должно быть.

Отойдя от камина, Габриэль подошел к окну и отодвинул тяжелую портьеру. Отсюда открылся прекрасный вид на небольшой домик. Прищурившись, он сжал ткань в руках, а затем усмехнулся. Чтобы не произошло, но он всегда был на шаг впереди своих врагов.

— Я вижу, что ты уже проснулась.

Катриона едва не застонала от досады, услышав голос маркиза. Ей даже не надо было смотреть на него, чтобы понять, что он стоит где-то рядом с кроватью. Катрионе всегда казалось, что джентльмены спят до самого обеда, предпочитая не утруждать себя ранним подъемом, более присущим простым мужчинам. Так что же он делает в комнате, да еще и в такую рань? Почему-то девушка сомневалась, что он пришел сюда только для того, чтобы ее разбудить.

Понимая, что тянуть и дальше нет смысла, Катриона медленно перевернулась на спину и открыв глаза с опаской встретила пристальный взгляд маркиза. Перекинув ногу на ногу, он сидел на кресле, расслабленно откинувшись на удобную мягкую спинку. Но, девушка прекрасно знала, что все это только показное. Этот мужчина просто не мог быть расслабленным и спокойным. Наоборот, казалось, что он провел очередную бессонную ночь.

Прижимая одеяло к груди, Катриона осторожно приподнялась. Бросив взгляд на изножье кровати, она невольно поморщилась, коря себя за беспечность, которую проявила прошлой ночью. Ей надо было хорошо подумать, прежде чем снимать верхнее платье и оставаться в одной короткой нижней рубашке. Только теперь Катриона поняла, насколько доступной выглядела сейчас в глазах сидящего напротив кровати маркиза. Его взгляд стал еще более пристальным, а сжатые кулаки выдали напряженность мужского тела.

— Зачем вы пришли? — тяжело сглотнув, едва смогла выдавить Катриона. Практически не дыша, она подтянула одеяло еще выше, молясь, чтобы мужчина ни чего не сказал по этому поводу. Но, похоже, ее мольбы оказались не услышанными.

— Опусти руки, — приказал маркиз. Будто готовясь понаблюдать за притягательной картинкой, он небрежно сменил позу, вытянув свои длинные мускулистые ноги. Опустив ладони на подлокотники кресла, он принялся постукивать пальцами, ожидая пока девушка исполнит то, что он сказал.

Чувствуя, как краска смущения заливает ее лицо, Катриона покачала головой. Она знала, какой открытой была ее рубашка, и не собиралась показывать себя маркизу. Даже несмотря на то, что еще вчера он видел гораздо больше, чем мог увидеть прямо сейчас. Вздрогнув от неприятных воспоминаний, Катриона низко наклонила голову, избегая его взгляда.

Кресло жалобно скрипнуло, когда маркиз поднялся на ноги. Закусив губу, Катриона напряглась от страха и предчувствия опасности. Любой момент, когда этот мужчина находился рядом с ней в такой непосредственной близости, мог быть опасен. Кто знает, что он задумал на этот раз?

Тяжелая мужская рука легла поверх ее, хрупкой, накрывая своей силой. Молча, он сжал свою ладонь, отчего Катриона едва смогла удержаться от вскрика. Поморщившись от боли, которую причиняли его сильные пальцы, она все же покачала головой, не уступая ему. Смешок, раздавшийся над ее головой, яснее всяких слов доказывал, что подобное поведение лишь развлекло маркиза. Вместе с этим, он все сильнее сжимал ее руку, до тех пока Катриона поняла, что терпеть и дальше у нее просто не было сил.

Застонав, она подалась ему, разжимая свои пальцы и позволяя одеялу скользнуть вниз, на колени. Зажмурившись, Катриона опустила голову еще ниже, надеясь скрыться от взгляда маркиза хотя бы под покровом своих волос.

— Правильное решение, — насмешливо бросил маркиз.

В этот же момент его рука переместилась на ее волосы, сгребая их в кулак. Не предупреждая, он резко дернул Катриону, заставляя ее сильно запрокинуть голову назад. Застонав, она схватилась за его руку, пытаясь ослабить хватку. Боль уже начала простреливать виски, но похоже мужчину это совершенно не волновало. Продолжая удерживать Катриону, он опустился позади нее, принуждая прижаться спиной к его груди.

— Мне больно, — прошептала Катриона, чувствуя, как боли и обиды накатывают слезы. Никогда в жизни она не ощущала чего-то подобного. Даже отбиваясь от навязчивых клиентов таверны ей не приходилось быть настолько униженной, как сейчас. Что, если теперь ее жизнь будет состоять из череды подобных ощущений? Сможет ли она это перенести?