Она стояла столбом, наблюдая, как он уходит, и вдруг услышала глухой грохот, походивший на звук подземного поезда, будто мчащегося прямо к ним.

Санто резко повернулся, и они смотрели друг на друга, пока мощный толчок не повалил их на землю. Бутылки вина, которые Катерина держала в руках, разбились о пол, повсюду разлетелись осколки стекла. Красное вино расплескалось по каменному полу.

Земля под ногами затрясла, как студень, и Катерина закричала, скользя по вибрирующему полу.

Она протянула руку и позвала:

– Санто!

Мужчина попытался встать, но земля под ним начала расходиться, вздуваться, каменный пол пришел в движение. Старые деревянные опоры пещеры скрипели, потолочные камни расшатались и начали падать вокруг Катерины. Баррели сорвались со своих мест и покатились по полу. Некоторые треснули от толчка, и их содержимое проливалось.

Катерина судорожно отерла лицо от вина и грязи. Стараясь не столкнуться с катящимися на них бочками, Санто прорывался к ней.

Еще один сильный толчок сотряс все вокруг. Из-под земли донесся рокот, и Катерина с ужасом наблюдала, как щель в каменном полу у нее под ногами начала расширяться. Она отпрыгнула, накрыв голову руками. Щель все расширялась, Санто стремился к ней, уворачиваясь от камней, падающих с потолка.

– Пригни голову! – прокричал он.

Наконец Санто обнял Катерину, и они поспешили к стене, прижались к ней, и девушка спряталась в объятиях мужчины.

Над головой замигал свет: было похоже, что вскоре он полностью погаснет. Сейсмические толчки продолжались, тысячи бутылок с вином разбивались о каменный пол погреба.

Казалось, земля будет содрогаться вечно. Они наблюдали за происходящим, неспособные защитить себя от разрушения, которое разворачивалось вокруг них словно в замедленной съемке. Лампочки наверху затрещали, воцарилась темнота, ужасающая, полная чернота, поглотившая все.

Катерина прижалась к Санто и почувствовала, как он обнял ее сильнее. Она слышала, как он шепчет молитву, и поняла, что ее губы движутся, повторяя его слова. Неужели это конец?

Зажмурившись, девушка вознесла молитву о благополучии Марисы.

«Господи, прости меня, я должна была рассказать о ней Санто!»

И вдруг, так же внезапно в пещере воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуком льющегося из бочек вина.

Через мгновение Санто разомкнул объятия, и Катерина прижалась к стене.

– Все в порядке? – спросил он, ощущая тепло ее тела в темноте. – У тебя ничего не сломано?

– Думаю… нет. – Она пробежала руками по ране на голове и мокрым волосам. – Кажется, тут кровь… или вино.

Он коснулся головы девушки, нащупывая рану.

– Это небольшой порез. Давай, нужно выбираться, – сказал он и помог ей встать на ноги. – Вокруг полно стекла. Ты в обуви?

Катерина кивнула, а затем поняла, что в темноте ничего не видно и она не уверена.

– Да, вроде я обута.

Санто обнял ее за талию.

– Не отходи от меня.

Они целую вечность, в темноте, двигались маленькими шажками сквозь завалы обломков. Перед тем как сделать шаг, Санто прощупывал пол ботинком. От пыли Катерина закашлялась. Мужчина остановился и спросил:

– С тобой все в порядке?

Она слышала обеспокоенность в его голосе.

– Да, не останавливайся.

Они дошли до выхода, но дверь заклинило. Санто взялся за ручку, но массивная дубовая дверь не поддалась. Он навалился на нее всем телом, но дверь не дрогнула.

– Наверное, нас завалило осколками скалы – сошел весь холм, – сказал он, переводя дух. – Мы в ловушке.

– Тихо! Что это? – С другой стороны двери послышались жалобные завывания собаки.

– Это Винцо! – вскричал Санто. – Эй, малыш! Винцо! Спаси нас!

Через несколько минут скулеж превратился в жалобные стоны, по-видимому, от боли, и пес перестал рыть лапами каменистую землю. Санто прижал ухо к двери.

– Кажется, он ранен.

Катерина тоже прижалась к толстой двери.

– Бедный малыш!

Они услышали еще один всхлип. Потом все затихло.

– Он еще там?

– Винцо! Винцо! – позвал Санто. Сквозь дверь снова донесся стон. – Он ранен, думаю, ему нужна помощь. Винцо! – Они вслушались и уловили еще несколько стонов.

Санто забарабанил кулаками по двери.

– Винцо! – Тишина. – Он, наверное, сильно пострадал.

Катерина прижала ладонь ко рту.

– Думаешь…

– Не знаю. – Он снова позвал собаку, но ответа не было.

– Мы могли умереть, – мягко сказала Катерина, коснувшись мужского плеча. Ошеломленная силой пережитых эмоций, она подумала о Марисе. С ней все в порядке? А мама, Рафаэль, Джулиана, Нина, семья О’Коннеллов?

– Землетрясение было сильным, – хрипло заключил Санто.

– На дегустационном столе должны быть свечи, – вспомнила Катерина и повернулась в нужном направлении.

В одном из отделений пещеры стоял дегустационный стол. Они начали пробираться к нему вслепую, наступая на осколки стекла, пока пальцы Катерины не коснулись стола. Крышка была усеяна камнями. Катерина нащупала свечу, а затем стала продвигаться к комоду. Она сделала несколько шагов и наткнулась на него.

– В комоде есть свечи, но, кажется, он упал.

– Нашел! – сказал Санто, переворачивая комод. – Да будет свет! – И чиркнув спичкой, осветил их лица.

Его лицо и волосы были покрыты пылью, а рубашка порвана. Его глаза – глаза Марисы – покраснели и горели таким беспокойством о ней, что Катерине хотелось расплакаться.

Она сглотнула и поняла, что сама, наверное, в полном беспорядке. Она убрала пряди волос со лба и отвела взгляд.

– Вот, зажги и эту.

Он коснулся фитиля уже зажженной свечой, и из тьмы выплыли очертания комнаты. Катерина нашла еще одну свечу.

– Пока давай ее не зажигать, – сказал Санто. – Возможно, придется экономить.

Девушка кивнула и постаралась не расплакаться. Понадобится время, чтобы их нашли, а затем откопали. Теперь она жалела, что приехала сюда на эти выходные. Она хотела лишь быть с Марисой и увезти ее как можно дальше, в то место, где никто не сможет осудить их.

Ужасно, что она не может довериться Санто. Но он уже отказался от нее в пользу другой женщины – возможно, его будущей жены, – она не вынесет, если он откажется и от Марисы. Катерина пожевала губу и почувствовала на языке привкус крови. Затем подумала о словах Джулианы: «Он имеет право знать».

Санто даже не представлял себе, что она скрывает, и у Катерины не было намерения рассказывать ему все именно сейчас, после ужасной реакции ее матери. Уж точно не до отъезда в Италию.