– Что ты делаешь?

Его голос звучал приглушенно из-за того, что он головой зарылся в подушки, но от нее не укрылась резкость тона.

– Мне пора уходить! Иначе меня увидит кто-нибудь из прислуги. Или Эсмеральда. Или, что еще хуже, герцогиня Маргарет, которая всегда просыпается рано. Ты хочешь, чтобы они узнали о… нас?

Существует ли для них вообще понятие «мы»? Или это всего лишь развлечение на одну ночь, которое никогда больше не повторится? И которое придется от всех скрывать, как грязный секрет.

Если бы тогда, много лет назад, Роуз прижалась к нему покрепче и не убежала из стаи, узнала бы она, что ошибалась? Если бы она спросила у него, он рассказал бы ей, что?..

– Джетт… – То был едва уловимый шепот. Вряд ли Найро услышал ее.

Он потянулся и посмотрел на Роуз.

– Да, ты права. Тебе лучше уйти, – бросил он пренебрежительно и с силой втянул в себя воздух, что свидетельствовало о смене настроения. – И меня зовут Найро. Джетт, как и Рыжая, – всего лишь выдумка.

– Конечно…

Теперь ей просто необходимо было как можно скорее убраться из его спальни, потому что эмоции окончательно вышли из-под контроля, и Роуз хотелось разрыдаться от безнадежного отчаяния, охватившего ее.

Она осознала ошибку, совершенную в прошлом, и решила, что следует прямо спросить у Найро о его чувствах, о том, что произошло между ними. Его ответ не оставил ни капли сомнений: ничего особенного их не связывает. Только животная страсть, которая захлестнула вчера обоих и лишила рассудка.

Больше он ничего не собирается предложить. И если ей хватит сил принять это и не надеяться на большее, то следует скрывать от него свои истинные эмоции. Насильно мил не будешь.

– Увидимся позже… – бросила Роуз с невозмутимым видом.

Кое-как она спустилась по винтовой лестнице, судорожно хватаясь за перила и стараясь прогнать подступающие слезы. Но все же они затуманили зрение Роуз. Она едва разбирала, куда идет, однако ей удалось добрести до главного входа в замок. Неожиданно яркая вспышка, непонятно откуда взявшаяся, ослепила женщину. Потом еще одна. И еще.

Вспышки мелькали то тут, то там, тревожа тихое раннее утро.

«Точно так же было и десять лет назад», – подумал Найро, не сводя глаз с закрывающейся за Роуз двери. Только тогда он почти не заметил, как она выскользнула из его объятий, и, конечно, не мог предположить, что она пропала навсегда.

Вернется ли Роуз на этот раз? Хочет ли он, чтобы она осталась?

Одно ясно наверняка: их история еще не закончена. Половина кровати, на которой спала она, быстро остывала. Найро не хотелось, чтобы Роуз уходила. Его не беспокоило, что ее могут увидеть Шлиберги. Но она, судя по всему, думала иначе и боялась этого.

Естественно, Маргарет не обрадуется, узнав, что Найро провел ночь с Роуз, но сможет смириться с этим. Если, конечно, это не повлияет на подготовку к свадьбе, что вполне возможно, учитывая реакцию герцогини на разорванную помолвку Роуз.

Но правда заключалась в том, что Найро еще не был готов рассказывать о своих отношениях с ней. Роуз, наверное, решила, что он переживает из-за того, как отнесутся к этому чопорные Шлиберги. Но дело было не в них, а в Эсмеральде. Если маленькая сестренка узнает, что Роуз его любовница, то одного взгляда на брата ей будет достаточно, чтобы прочитать на его лице затаенные глубокие чувства.

Неприятное ощущение свело живот судорогой, и он тут же сел на кровати, уставившись в зеркало на стене. Найро вглядывался в собственные глаза, пытаясь понять, каким его сейчас видит мир. Десять лет назад на его лице застыла маска злости, потому что его предали.

«Не задерживайся», – сказал он Роуз тогда, и та пообещала, что отлучится всего на минуту. Найро не сомневался, что все будет хорошо, что Рыжая, милая, нежная Рыжая, любит его. Однако, как оказалось, она использовала его страсть к ней, чтобы удержать в заброшенном доме до тех пор, пока за ним не приедет полиция.

Но так ли все было? Запустив пальцы в волосы, Найро взглянул на прошлое с иной точки зрения. В то время он еще не оправился после того, как отец вышвырнул его из замка, поверив своей второй жене, оклеветавшей пасынка. В его отношении к окружающим появились настороженность и предвзятость. Поэтому Роуз стала для Найро еще одной вероломной женщиной, которая очернила его имя в глазах родных. То был последний взмах зазубренного клинка, который разрезал невидимые нити, связывающие их сердца, и уничтожил шанс превратить их отношения в нечто более серьезное.

Но Найро ничего не рассказал Роуз о своих планах. Если бы он попросил ее остаться до Рождества, если бы объяснил, что собирается вернуться в семью, как поступила бы она?

Он откинул простыни и, встав с кровати, натянул джинсы и майку. Этим утром ее голос звучал очень тихо, сдавленно. Будто она была огорчена чем-то или расстроена. Найро бросился к лестнице. Возможно, стоило остановить ее, поговорить с ней начистоту. Может быть, еще не все потеряно…

Он замер, увидев Роуз у главного входа. Ее растерянное лицо освещали сотни вспышек фотокамер.

– Сеньорита Кавальеро…

– Мисс Кавальеро…

На нее посыпался град вопросов. Некоторые на английском языке, некоторые – на испанском. Она закрыла лицо рукой, защищаясь от ослепительного света. Затворы камер беспрерывно клацали.

– Улыбнитесь нам, Роуз! Поговорите с нами!

– Что вы хотите?

Однажды ей уже пришлось пройти через это, когда она разорвала помолвку с Эндрю за несколько дней до свадьбы. Папарацци не давали ей прохода, поджидая ее у выхода из бутика, и всячески пытались выведать любые детали ссоры несостоявшихся молодоженов.

– Когда все началось? Давно ли вы вместе?

– Каково это – пополнить длинный список пассий Морено? Вы из-за него бросили лорда Эндрю?

– Вы научите сеньориту Морено, как убежать от жениха в самый последний момент?

– Нет, вовсе нет!

Роуз пыталась протиснуться сквозь толпу репортеров и фотографов, которые обступили ее и толкали, лишая равновесия. Если бы не сильные руки, которые неожиданно крепко взяли ее за плечи и помогли устоять, она точно упала бы.

Найро прижал Роуз спиной к себе, и мощь, исходящая от его тела, придала ей уверенности. Рядом с ним она почувствовала себя защищенной, в полной безопасности. Журналисты радостно отреагировали на его появление, и шквал вспышек обрушился на них с новой силой.

Роуз ощутила, как Найро сделал глубокий вдох, а затем услышала его спокойный невозмутимый голос, адресованный ее мучителям:

– Джентльмены… Прошу вас, прекратите надоедать моей невесте.

Что?! Она, наверное, ослышалась. Волна потрясения пробежала и по своре папарацци. Они застыли и молча пожирали пару взглядами.

– Я… – еле выговорила она, намереваясь хоть как-то прояснить это недоразумение.