аристократов. После этого женщина взяла в руки шитье и погрузилась целиком и полностью в разрисовку нитками шелкового полотна.

Её движения были отточены и плавны, как будто она всю жизнь только тем и занималась, что готовила чай. Вот только почему-то господину Абэ не понравился её взгляд. Это длилось всего лишь миг, но этого мига хватило, чтобы оценить остроту и цепкость глаз. Взгляд походил на кагинаву — похожее на абордажный крюк оружие ниндзя для преодоления препятствий.

— Господин Кичи, что-то я не припомню среди ваших служанок этой женщины, — произнес Абэ, отхлебывая горячий чай.

— Да, её мне порекомендовала прежняя служанка, которая вышла замуж и покинула мой дом, перейдя в другой клан, — посмотрел в указанном направлении господин Кичи. — Пока что не могу ничего дурного сказать, кроме того, что бедняжка нема от рождения. Только и может, что мычать.

— Вот как? — покачал головой господин Тонг. — Но чай у неё выходит бесподобным. Неужели боги отобрали её речь, чтобы взамен подарить умение хорошо заваривать чай? Сдается мне, что это не совсем равноценный обмен. Но, для нас, он даже очень хорош. Она как раз в самом соку. И чем спелее плод, тем приятнее его сорвать. А молчаливая служанка не расскажет жене о том, что хозяин осмелился залезть к ней под кимоно. Это тоже хорошее свойство немых.

Все трое рассмеялись грубоватой шутке господина Тонга. Никто не заметил, как по лицу женщины мелькнуло едва видимое недовольство. Шизуки Исикава умела сдерживать эмоции. Она делала это так же хорошо, как читала по губам и почти так же хорошо, как готовила чай…

Глава 8

— Чего? Второй раз? Какое же тупое объяснение — достаточно же было и одного раза, чтобы понять — творится какая-то ненормальная хрень, — возмутился я, когда услышал разъяснение Канамара-мацури, фестиваля «железных пенисов».

— Откуда ты вылез, Изаму-кун? — спросила Шакко. — Из каких черных глубин? Почему не слышал об этой легенде?

— Я просто никогда не интересовался этим! — буркнул я в ответ. — Но если бы я присунул бабе… девушке, а внутри бы меня оскопили, то это сразу бы вызвало вопросы. А тут… После первого неужели было непонятно?

— А может быть, она была очень красивая? Почти как я? — Шакко положила лицо на ладошки и невинно поморгала.

Мы впятером сидели в моём кабинете. На экране телевизора вышагивала прошлогодняя процессия. Мужики несли три члена, чуть подпрыгивая на ходу, отчего фаллосы как будто совершали фрикции. Пронзали воздушную вагину…

Народу вокруг было много, ели сладости, радовались и кричали, приветствуя проносимые «святыни». Сначала проносили член высотой в два с половиной метра, розовый, как сумочка тупой блондинки из голливудской комедии. За ним следовали черный, как смоль, и затем уже обычного телесного цвета. Последние два были меньшего размера.

Как раз сейчас Шакко закончила рассказывать легенду о том, что праздник посвящен железному члену. Вроде как жила-была одна женщина, в которую вселился демон. Да не просто так вселился, а в самую что ни на есть вагину. Вот обустроился там, картины по стенкам развесил, татами расстелил, а тут в его скромную обитель взял, да и влез член жениха этой самой женщины.

Демон огорчился, расстроился, и в расстроенных чувствах отгрыз член острыми зубами. Мужчина от удивления тоже расстроился и умер. Но после этого ещё один жених вознамерился разведать недра красотки. Стряхнул картины со стен, скомкал татами, нахлестал демону по носопырке. Опытный демон, не мудрствуя лукаво, опять взял, да и оскопил любопытного страдальца. Вот уже после этого случая женщина поняла, что с ней творится что-то не то. Одного раза было мало, блин!

Пошла женщина к кузнецу и заказала железный фаллос. Тот выковал по всем правилам человеколюбия и сострадания. Вот как раз после третьего покушения на святая святых демон разозлился не на шутку. Однако, его острые зубы оказались бессильны супротив членозаменителя! Зубы оказались сломаны, расшатанные нервы разорваны вдрызг, а вера в человеческую добродетель потеряна навеки. После этого демон покинул женщину навсегда, зарекшись иметь дело с проститутками.

Конечно же я понимаю, что это всего лишь метафорический образ лечения от венерической болезни. И не было никакого демона, а была лишь противная болячка, от которой пиписька мужская отваливалась напрочь, а железный фаллос — это лекарство, которое вылечило женщину. Поэтому и в храме, выстроенном на деньги проституток, в основном молятся об избавлении от «демона с острыми зубами».

Но чтобы делать фестиваль по этому поводу… Поистине редкий долбое…

Но, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Тем более, не полезу я в храм Канамара-дзиндзя. Вот уж чего-чего, а в то место, где поклоняются большому деревянному херу, нет никакого желания лезть. Можете называть меня ханжой и прочими нетолерантными прозвищами, но у меня свои понятия. Даже ради интереса не полезу!

— Ладно, я понял. Понял, что это место, где пороги украшают лисами. Может, поэтому тебе так всё интересно, Шакко? — намекнул я на то, что подруга является кицунэ.

— Да-да, очень смешно, — хмыкнула она. — Но это всё подношения тех людей, чьи желания осуществились. Там ведь не только об избавлении от венерических заболеваниях молятся, там ещё и от избавлении от бесплодия молитвы кладут, и о мужской силе. Так что зря ты морщишь нос, Изаму-кун.

— Может быть и зря. Может быть кому-то этот хрен и в самом деле помогает. Не зря же в честь него каждый ход фестивалят, — хмыкнул я.

— А мне в молодости нравилось ходить на подобные мероприятия, — отозвался Норобу с ухмылкой. — Там можно познакомиться с девчонками, поржать от души и взять несколько телефончиков. Редко после какого фестиваля не получалось порадовать маленького Норобу…

— Это да, там девчонки возбуждались, глядя на главную статую. После этого они становились сговорчивее, — хмыкнул Тигр.

— Эх, боюсь представить, сколько раз ты там побывал, — не удержался от подколки Малыш.

— Ровно столько же, сколько и ты, — парировал Тигр. — Мы же там были вместе…

Шакко с улыбкой переводила взгляд с одного на другого. После проигранного свидания Тигр начал ревновать её ещё больше к Малышу. Тот тоже не оставался в долгу. А вот сама рыжеволосая красавица только подливала масла в огонь, принимая знаки внимания то от одного, то от другого кавалера. Я только покачивал