Телохранитель поклонился и вышел. Крупный, небрежно одетый, он смотрелся несколько чужеродно в роскошно обставленной столовой. Однако в его взгляде светились ум и наблюдательность, да и неловкости в присутствии высокородных господ он явно не чувствовал.

– Кажется, вы прибыли в наш замок без приглашения, – заметила Ортензия де Россо. Голос ее напоминал звон надтреснутого хрусталя. – Во всяком случае, мой внук не предупреждал о том, что должен приехать кто-то еще.

– Так вышло, – холодно отозвалась баронесса де Кастеллано. Точно две острые шпаги скрестились в обычном светском разговоре, и воздух задрожал от стремительных движений сошедшихся в поединке противниц. – У меня не было времени отправить письмо с уведомлением, что я собираюсь наведаться.

– И что же послужило причиной столь поспешного визита? – продолжила расспрашивать бабушка моего мужа.

– Это касается только нас – меня и Себастьяна.

Она назвала герцога просто, по имени, дерзко и вызывающе дав понять, что они близкие люди.

– Что ж, приступим к трапезе, – стараясь сгладить возникшую неловкость, произнес хозяин замка и первым придвинул к себе столовые приборы.

Завтрак оказался не менее разнообразным и сытным, чем вчерашний поздний ужин, но я не ощущала никакого аппетита. В обители по утрам обычно подавали миску каши с кусочком сливочного масла, ломоть ржаного хлеба и чай. Поэтому изобилие пугало. Казалось, что я никогда к нему не привыкну – даже если, как можно было предположить, проведу здесь остаток жизни.

– Вам не по душе угощение? – поинтересовался у меня колдун, а я помотала головой в ответ. – Или вы боитесь располнеть? Напрасно – некоторая округлость, на мой взгляд, пойдет вам на пользу.

Я едва не подавилась глотком воды, услышав его слова. Округлость? Что за намеки?

Да если бы нас в обители так кормили, я бы сейчас в двери не пролезла!

Подметив мое замешательство, колдун негромко рассмеялся. Так, словно не только герцогу, но и мне самой приходился добрым другом. Неожиданно я поймала себя на том, что начинаю испытывать к нему симпатию.

– Не будьте так скованны. Дайте себе свободу и смело шагайте в новую жизнь. Ведь здесь теперь ваш дом.

Когда завтрак подошел к концу и все начали расходиться, бабушка герцога величественным жестом остановила меня, не позволила встать из-за стола и дала понять, что просит – или приказывает? – задержаться. Подождав, пока все выйдут и мы останемся наедине, она повернулась ко мне. От ее пристального взгляда стало не по себе. Казалось, что Ортензия де Россо видит меня насквозь. И оценивает, как выставленный в витрине лавки товар.

– Так вот, значит, какова жена моего внука, – пробормотала пожилая женщина, словно разговаривала сама с собой. – Что ж… Могло быть и хуже.

Я проглотила обиду, но во рту стало нестерпимо горько, а пальцы сами по себе сжались в кулаки. Можно подумать, что я напрашивалась и желала выйти замуж за ее драгоценного внука! Да моего согласия на брак даже не спросили!

– Не думай, что станешь здесь хозяйкой. Пока я жива, этого не будет. Тебе ясно?

Вскинув голову, я ответила собеседнице открытым взглядом. Не очень-то и хотелось! И чтобы мне провалиться под землю, если однажды я стану такой же, как она!

Разумеется, этих слов я не сказала, хотя они рвались с языка.

– Я поняла вас, – ответила тихо. – Вы здесь хозяйка. Теперь мне можно идти?

– Кажется, ты себе на уме, – заключила Ортензия де Россо. – Однако я ничего не имею против, если ты станешь присматриваться и учиться. Ведь рано или поздно тебе все же придется занять мое место.

– А матери вашего внука вы говорили то же самое? – решила поинтересоваться я.

– Ей пришлось еще хуже, – усмехнулась герцогиня. – Но бедняжка не слишком-то стремилась потеснить меня. И подарила нашему роду наследника, хоть и не с первой попытки.

– Вы ждете того же и от меня?

– Само собой. Род де Россо не должен угаснуть. Если ты не сможешь стать матерью, лишишься права быть супругой Себастьяна.

Как у нее все просто! Обязанность жены – произвести на свет ребенка! Больше та ничем не ценна. По сравнению с рассуждениями бабушки вчерашние слова внука о женском образовании показались мне лучшим комплиментом. Ведь он хотя бы рассуждал обо мне как о личности, достойной представления ко двору, а не как о племенной кобыле.

– Ступай! – отмахнулась собеседница, поскольку я ничего не сказала в ответ. – Но знай, что я буду за тобой наблюдать. И взвешивать на самых строгих весах каждый твой поступок.

– Как пожелаете, – отозвалась я, поднялась, сделала реверанс и покинула столовую.

Оказавшись в коридоре, повертела головой, пытаясь определить, куда же теперь идти, чтобы вернуться в свою комнату. Как назло, прислуга разбежалась – должно быть, спасалась от гнева Ортензии. Я сделала несколько шагов, свернула за угол и… почти столкнулась с Себастьяном де Россо.

Вчера я видела его довольно близко, но тогда горели свечи, а сегодня сквозь стрельчатые окна галереи, в которой мы оказались, пробивался яркий дневной свет. Он позволял рассмотреть герцога во всех подробностях, и я пришла к выводу, что грех этим не воспользоваться. И не отвела взгляда. Однако несколькими мгновениями позже, осознав, что слишком уж долго гляжу на четко очерченные губы супруга, все же опустила глаза. Прежде, чем начала фантазировать, что бы я почувствовала, если бы ему вздумалось меня поцеловать.

– Надеюсь, моя бабушка не слишком испортила вам настроение перед обещанной экскурсией по замку?

– Не сказала бы. Хм… Вы даже не сомневаетесь в том, что я не услышала от нее ничего, приятного для себя?

– Просто я знаю свою бабушку. Так как? Вы в настроении прогуляться по замку?

– А можно с вами?

Услышав незнакомый звонкий голос, я с удивлением заметила выглядывающего из-за спины Себастьяна мальчика лет девяти или немногим младше. Кудрявый и смуглый, он с любопытством смотрел на меня живыми темными глазами.

– Луиджи! – донесся окрик, и следом появилась экономка. – Непослушник, опять своевольничаешь! Прошу прощения, если он вас побеспокоил! – с поклоном обратилась женщина ко мне и к хозяину.

– Ничего страшного, – отозвался герцог, и я с изумлением увидела, что он улыбается. – Я ведь сам разрешил ему остаться в замке. Но на прогулку мы, с твоего позволения, все же пойдем вдвоем, – сказал он мальчугану.

– Внук мой, – пояснила экономка. – Младшенький. Родители его и старшие дети в городе, все работают, а за ним присмотр нужен.

– Будем знакомы, Луиджи, – поприветствовала я мальчишку, отметив, что у него очень красивое имя, да и сам он в будущем, когда подрастет, обещал стать настоящим красавцем.

– Пойдем, поможешь кухарке лепить пирожки! – поторопила женщина внука.