приняли как своего. Длинный нос их забавлял и был сочтен изюминкой робота. Как кто-то сказал, даже жалко, что его срубят. Буратино принял к сведению такую вероятность и внес корректировку в протокол безопасности, он считал длинный нос своей неотъемлемой частью и собирался биться за эту часть до конца. Несколько отработанных прямо на площадке около дома Карло связок из финтов и уходов, ударов и уклонений очень понравились бандитскому сборищу, настолько, что некоторые решили поставить на него по-маленькой. Карло тоже готовил ставку в пару сотен, настолько он верил в своего бойца. Опять же, он решил, что если Буратино не вытянет первый бой нулевого уровня, то и нет никакого смысла во всем, чем он занимался весь последний месяц. Если он проиграет ставку, то просто распродаст андрюшку на запчасти, если что еще будет годного после боя. А ставки на новичка были, между прочим, один к трем с половиной, уж очень он выглядел хлипко и беззащитно, особенно против двух молотков. «Деда Жора, ты бы посмеялся над этими глупцами, не понимающими значения скорости в поединке» — мысленно улыбнулся Карло.

Глава 9

Фабрика

Всё, что должно произойти, однажды происходит. Таким же образом наступил и день, когда Буратино вышел на арену на свой первый бой. Арена, сразу возникает перед мысленным взором картина амфитеатра под синим небом Древнего Рима, круглой площадки, посыпанной песком, слышится шум толпы, выкрикивающей имя своих любимцев. Шум толпы присутствовал, со всем остальным как-то не задалось. Здание бывшей фабрики, на которой производилось невесть что еще до конфликта, давно было перестроено под некультурно-досуговый центр и постепенно погружалось всё ниже и ниже, так что никакого синего неба не наблюдалось. Зал был квадратный, многоярусный для удобства зрителей, восьмиугольная арена огорожена от болельщиков и игроков на полтора метра от пола прозрачными панелями из ударопрочного пластика, а выше на пару метров тонкой полимерной сетью, практически не ухудшающей картинку и пропускающей звук. Звук, как показала практика, очень важен для получения эстетического удовольствия от созерцания процесса расчленения андроидами друг дружки. Единственное, что не пропускала сетка, это отлетающие детали роботов и оружия. Кто бы обрадовался, если бы в самый разгар получения удовольствия зрителю в голову прилетел обломок топора или просто отрубленная кисть? Ну разве что сосед — классный повод рассказать приятелям, как «…я такой стою ору, а тут вдруг топор прямо в башку соседу как воткнется! А я как заору! И вся морда в кровище. Смотрите, какой у чувака классный перстенёк был, ему уже не пригодится».

Шума вокруг арены хватало, люди пришли сюда из разных районов, и в большинстве со дна, хотя и со средних уровней попадались любители простых радостей. На Фабрике, так без затей именовалась арена, действовало негласное правило — все зрители равны. Тут не было лож или отдельных кабинок для богатых, боссы площадки наблюдали за происходящим, точнее присматривали вполглаза, через экраны видеонаблюдения. Такая фишка была введена сознательно, Фабрика выделялась на общем фоне своим, условно говоря, зрительским братством; может ради этого ощущения сюда и приходили верховые, изредка, но приходили. Не на новичков же смотреть.

Тут и там мелькали продавцы всякой готовой еды и напитков в одноразовой таре. Говорят, для атмосферности хозяева не просто не гоняли их, а разрешали беспошлинную торговлю на своей территории. Но с одним условием — хозяева за еду не платят, и, если кому-то из хозяев или их помощников не понравится качество продаваемых закусок или выпивки, горе-торгаш изгонялся на месяц с Фабрики, а при повторном фиаско — навсегда. То есть ни отравиться, ни получить посторонним предметом, прилетевшим с арены, в свою голову зрителю не грозило. Максимум — получить в дыню от слишком эмоционального товарища. Но без этого какой тотализатор, какие бои? Боишься драки, сиди в своей конуре и смотри схватки по панели или через чип, небось платные просмотры трансляции боёв никто не запрещал.

Тотализатор? А как же! Подключайся к первому свободному каналу через чип, делай ставку в пределах своего счета и жди, когда тебе набежит выигрыш. Ну или не набежит, бывает и такое. Все каналы принадлежат хозяевам, левых тут нет и быть не может. Говорят, Египтяне внимательно следят, чтоб на их бои никто не смел сделать ставки где-то помимо Фабрики. Может, кто-то где-то ночью под одеялом с закрытыми глазами… частные пари никто не запрещал. Но в массовом порядке — точно нет. Иначе новая война банд за передел рынка и территорий.

Читатель, который повнимательнее, мог бы спросить: «И как ваш безвестный Буратино мог попасть сразу на Фабрику?» Мог бы спросить, но не станет, читатель понимает, что наш частично металлический герой не с улицы Лизюкова пришел, а от Итальянцев. Пусть со смехом, пусть несерьезно, но это не повод проявлять к старейшей банде неуважение и закрывать сюда доступ. А слив… слив нового бойца возможен даже когда его раскормили кредитами как секс-куклу Кара, на арене всякое случается.

Бой, в котором был заявлен подопечный Карло шел вторым по счету, новичков всегда ставят на разогрев публики. Буратино и Карло заранее решили, что определять тактику боя будет сам андроид, но при необходимости старик будет давать советы. Но без этих вот бесценных советов типа «Бей сильнее! Не сдавайся! Покажи ему!». Эмоциональная накачка роботам не нужна в принципе. Хочешь стимулировать механического бойца, пообещай ему новый сустав, а не всякое моральное… Канал связи между героями нашего романа был отработан давно — Буратино слал на чип Карло текстовые или голосовые сообщения, Карло через свой чип передавал ему голосовые команды и уведомления. Передачу мыслей посредством чипа наука еще не придумала. То есть придумать недолго, возникли проблемы с реализацией. К примеру, ты на испытаниях через электронный сканер думаешь контрольный тест номер один, а он вместо этого пересылает, что ты есть хочешь или про проблемы с геморроем, а то и про твоё мнение о фигуре лаборантки. Так что не сложилось пока бесшумное общение с андроидом посредством обмена мыслями.

Бойцы вышли на арену через противоположные входы, около которых расположились секунданты, хозяева и техники роботов. Две половины площадки разделяла прозрачная ударопрочная перегородка из того же материала, что и внешние её стены. До того момента, пока она не опустится вниз, можно делать ставки. Со стороны Кузнеца на огороженной площадке для секундантов замерли два человека; со стороны буратино четыре: оба его старика и два приятеля из Итальянцев, вызвавшиеся быть секундантами. Естественно, вызвались они