В руководстве воодушевились и стали требовать чуть ли не немедленного объявления войны Империи Примаров.

Так Эренвой оказался между двух огней. С одной стороны, ему приходилось отсылать обстоятельные отчёты, в которых он оправдывался и по пунктам объяснял, почему нельзя действовать так быстро. С другой, был вынужден руководить сопротивлением натиску примарской агентуры, усиленной великим и ужасным Дзефирелли…

Невесёлые думы резидента прервал Леонард Маленков, который, как и сам Эренвой, являлся штатной единицей Урайского разведывательного управления.

— Я искал вас в кабинете, сэр, — сказал Маленков. — Но Ирма сказала, что вас нет…

— Ты хочешь спросить, почему я сижу в холле, среди этих растений? — Эренвой улыбнулся, чтобы продемонстрировать хорошее настроение.

— Это ваше дело, сэр…

— Да — моё. Просто здесь, возле цветочков, мне лучше думается. Ты что-то принёс?

— Ничего хорошего. Человек, которого мы послали на Бронтзее, исчез.

— Жаль. — Резидент покачал головой. — Человек был толковый. Он так хорошо вписался и вдруг…

— Может, он ещё появится?

— Не думаю… Как наш общий друг? Новая информация из госпиталя поступала?

— Все так же — между жизнью и смертью. — Маленков обошёл острые листья маленькой пальмы и присел рядом с Эренвоем на скамью, украшенную затейливой резьбой.

— Кто бы знал, что этот парень кончит, как и его папаша, — усмехнулся резидент.

Дивар Кевиши, о котором он говорил, был заместителем директора Управления превентивного информирования — главной спецслужбы Объединения Англизонских Миров. Этот больной сукин сын стремился к авторитарной власти. Чтобы заручиться поддержкой урайцев, он пошёл с ними на контакт и приложил немало сил, чтобы пост военного министра достался его новым союзникам.

Однако сам он при этом особых выгод не получил и попытался договориться с УРУ через голову полковника Эренвоя. Но тот прекрасно понимал, во что может вылиться такая торговля, и вскоре Кевиши «занемог». Он получил почти смертельную инъекцию того же состава, которым сам когда-то отправил на больничную койку своего отца, бывшего военного министра.

Руководство прислало Эренвою распоряжение — выяснить причины несчастья с Кевиши, — однако полковнику легко удалось доказать, что все их неприятности — дело рук Дзефирелли.

В Управлении не поверили и решили, что после двадцати лет безупречной работы резидент «сдал».

В шифровальный узел, находившийся на четыреста десятом этаже штаб-квартиры Гумая Эренвоя, полетели телеграммы, адресованные его заместителю — Лео Маленкову. Опытный Эренвой догадался об этом, заметив странности в поведении помощника, а позже достоверно узнал о двойной игре Управления.

Вот и сейчас Маленков сидел с кислой физиономией, подпирая руками отяжелевшую голову, и Эренвой понимал его: очень нелегко подставлять под удар того, кто научил тебя выживать. Трудно, но, когда придёт приказ, Лео его выполнит. В этом Эренвой ничуть не сомневался. Не сомневался и потому готовился сыграть ещё раз — по-крупному.

Что его связывало с Урайей? Теперь уже практически ничего. Жена давно от него оказалась, дети тоже где-то затерялись. Полковник Эренвой отвечал теперь только за себя.

«Итак, Колин Дзефирелли — самый удобный вариант. Его я немного знаю, и почему-то мне кажется, что он даст шанс урайскому перебежчику», — размышлял Эренвой.

Неожиданно к его ногам упала чья-то тень. Полковник поднял глаза и увидел рослого парня из подразделения защиты. За его спиной стоял ещё один, и на какой-то миг Эренвою показалось, что он опоздал и эти двое пришли именно за ним.

— Прошу прощения, сэр, — обратился к нему сотрудник. — Мистера Маленкова просят зайти на четыреста восьмой этаж.

— Хорошо, Свен, я сейчас буду, — быстро ответил Лео, не дожидаясь реакции шефа.

— Конечно, иди, Лео, — сказал ему полковник. — Возможно, что-то важное.

Провожая глазами уходящего заместителя, он решил, что обязательно обманет этого сукина сына. Хотя бы для того, чтобы доказать себе — Гумай Эренвой ещё в хорошей форме.

Оставшись в одиночестве, полковник посидел среди цветов ещё пару минут, а затем вернулся в свой кабинет.

Ирма, как всегда, расцвела своей непревзойдённой улыбкой, как будто и не составляла для Маленкова ежедневных отчётов о том, чем занимался шеф. Однако Эренвой ценил и такое — наигранное — внимание.

— Кто нибудь искал меня? — спросил он.

— Никто, сэр, — с готовностью ответила Ирма. — Вот только мистер Маленков…

— С ним мы уже виделись.

— Тогда больше никто. — Ирма пожала пухлыми плечиками. — Может, подать кофе или чаю?

— Да нет, я лучше подремлю, — отмахнулся шеф и скрылся в кабинете.

Секретарша осторожно, на цыпочках подошла к двери и припала ухом к полированному дереву. Она прекрасно понимала, что дни полковника сочтены и следует максимально проявить себя перед Леонардом Маленковым.

Эренвой обошёл свой кабинет, опустил на окнах старомодные алюминиевые жалюзи и в наступившем полумраке сел в рабочее кресло.

Теперь он мог себе позволить отдохнуть в расслабленной позе, поскольку, благодаря его трудам, система резидентуры стала похожа на государство в миниатюре. Снабжение, защита, нападение — все это функционировало вполне удовлетворительно и лишь в экстремальных случаях требовало вмешательства руководства.

Впрочем, руководством теперь был Маленков. Он, конечно, ещё придёт попозже, чтобы в двух словах изложить ситуацию «на фронтах» и попросить совета. Но о том, что уже принял решения, Лео не скажет.

«Ну и хрен с вами», — подумал полковник и, нажав на кресле шляпку обивочного гвоздика, запустил свою личную станцию слежения, о наличии которой никто не знал. Догадывались, конечно, но наверняка никто ничего сказать не мог.

Её собрал для шефа бывший эксперт, который по состоянию здоровья был отправлен обратно в Урайю, где и умер. Об этом поступке Эренвой ничуть не жалел — что же это за секретной узел, если о нём будет знать ещё кто-то, кроме него самого. К тому же он позволил эксперту умереть дома, на родном Гильерсе, среди мокрых окон, тёплых дождей и омерзительно-серых урайских морд.

«Стоп, Гумай, стоп! — остановил себя резидент, — Неужели ты действительно перестал быть лояльным? Неужели у адмирала Рамирелиса есть все основания, чтобы убрать тебя? И значит ли это, что они заметили твой надлом, а сам ты старательно прячешься от своих проблем?»

На текстовой панели загорелось пятидюймовое окошко, однако этого хватало, чтобы быть в курсе не только всех дел резидентуры, но и выходить за пределы Страны Варваров.

Размещённые два года назад модули специальной связи позволяли это делать.