– Да что такое с вами сегодня?! – воскликнул Генри, стараясь разрядить накалившуюся атмосферу. – Ариэль, отец вовсе не хотел обидеть тебя, и ты это прекрасно знаешь. А если у тебя плохое настроение, не нужно вымещать его на близких людях.

Ариэль поднялась с кресла.

– Подобное я могу сказать и тебе, папа. Прислушайся к дяде Генри, он всегда славился тем, что дает умные советы, – сказала она, уходя.

Нэнси поднялась в свою комнату вслед за сестрой. В коридоре Ариэль оглянулась и, смерив Нэнси презрительным взглядом, вошла к себе.

Нэнси только пожала плечами. Она осталась довольна тем, что Ариэль задело замечание отца. Пусть даже Джеймс говорил в шутку.

Что до самой Нэнси, то, если бы спросили ее, она бы сказала о сестре то же самое. И не шутила бы.

– Ты прекрасно выглядишь, дорогая!

Джеймс с восхищением смотрел на свою старшую дочь, которая спускалась по лестнице в холл. На Нэнси было черное платье классического фасона, и на ней оно сидело потрясающе.

Покупая его, Нэнси думала, что платье не стоит тех денег, которые за него брали. Однако теперь, особенно когда она поймала еще и восторженный взгляд Брайана, Нэнси поняла, что Ариэль, которая, собственно, и заставила ее купить это платье, не ошиблась в выборе. Следовало признать, что у младшей сестры безукоризненный вкус.

Изящную шейку Нэнси обвивало колье с бриллиантовой россыпью, которая сверкала словно Млечный Путь. Волосы Нэнси уложила в высокую прическу. Когда она причесывалась, несколько прядок выбилось из прически, но Нэнси решила оставить их как есть, чтобы не выглядеть слишком строго.

Нэнси даже не отдавала себе отчета в том, что сейчас смотрится еще более естественно, чем в своих любимых брюках. Она любила платья, но вечерние наряды ей надевать приходилось не так уж часто. Однако Джеймс, глядя на старшую дочь, не мог не отметить, что Нэнси затмевает своей естественной красотой всех светских львиц вместе взятых.

Нэнси носила вечернее платье и колье с такой непринужденностью, будто это была ее повседневная одежда. Джеймс взглянул на спускавшуюся вслед за сестрой Ариэль и в который раз поразился контрасту, который составляли сестры. Младшая дочь, как обычно, была безупречно причесана, и на ее платье – можно не волноваться – даже через несколько часов не появится ни единой складочки. Ариэль выглядела так, словно полдня провела перед зеркалом, прежде чем показаться в обществе. Что, впрочем, соответствовало действительности. И именно поэтому Ариэль проигрывала Нэнси, которая не боялась быть свободной в движениях, улыбках и словах.

Примерно о том же думал и Брайан. Он тихонько вздохнул и подал руку Ариэль. Она заученно улыбнулась ему.

Брайан так же заученно улыбнулся, произнеся именно ту фразу, которую от него ожидали услышать:

– Ты прекрасна.

– Все уже в сборе, – сказал Джеймс и тоже подал своей дочери руку. – Ждут только нас. Не боишься, Нэнси, ведь это твой первый выход в свет?

– Не боюсь. – Нэнси рассмеялась. – Я уже много раз сдавала экзамены, не думаю, что этот будет сложнее остальных.

От волнения щеки ее раскраснелись. Нэнси оперлась на руку отца и улыбнулась.

Джеймс открыл дверь, и они вошли в гостиную. Нэнси показалось, что на нее уставились сотни пар глаз, хотя на самом деле Джеймс пригласил только самых избранных, всего человек пятьдесят.

Что происходило дальше, Нэнси воспринимала с трудом. Не то чтобы она сильно волновалась, просто происходящее было для нее столь необычным, что Нэнси словно находилась в тумане. Ей казалось, что она спит и видит яркий сон, впрочем, довольно приятный.

Несмотря на то что Нэнси постоянно приходилось следить за своими манерами и словами, она получала настоящее удовольствие от вечера. Даже Ариэль, то и дело бросающая на нее презрительные взгляды, не могла испортить ей настроения.

– Кто это? – шепотом спросила Нэнси у Брайана, завидев, как к ней направлялся Джеймс с жеманной дамой лет пятидесяти.

– О, это Раймона Феербанкс, – так же шепотом ответил Брайан. – Гроза светского общества.

– Почему гроза?

– Сама увидишь, – пообещал Брайан. – Приятного в этой женщине мало. По крайней мере, не знаю таких, кто общался бы с ней близко. Однако никому и в голову не придет не позвать ее на семейное торжество. Это будет скандал.

– Ничего не понимаю, – призналась Нэнси и замолчала, так как ее отец и «гроза светского общества» подошли слишком близко.

– Нэнси, я хочу представить тебе близкого друга нашей семьи Раймону Феербанкс.

– Чао! – приветствовала ее Нэнси и краем глаза заметила, как вытянулось лицо у стоящей неподалеку Ариэль.

Я что-то не так сказала? – подумала Нэнси с испугом. Но я ведь еще ничего и не успела сказать.

Однако выражение лица Раймоны никак не изменилась, и она с вежливой улыбкой поздоровалась с Нэнси.

– Очень рада познакомиться с дочерью Джеймса и Ионы. Вы очень похожи на своего отца. Надеюсь, только внешне.

Джеймс натянуто рассмеялся.

– Чем же я тебе не угодил, дорогая Раймона?

– Извини, Джеймс, но Иону я всегда уважала куда больше, чем тебя, – ничуть не смущаясь, ответила она и взяла Нэнси под руку. – Идем прогуляемся, детка. Мне хочется поболтать с тобой.

Нэнси растерянно оглянулась на Брайана. Однако тот только подмигнул ей, как бы говоря: ничего, потерпи, она от тебя быстро отстанет. В глазах же Ариэль читался неприкрытый ужас.

Что происходит? Несчастная Нэнси не знала, что ей и думать. Неужели эта Раймона Феербанкс такая ужасная особа?

Раймона отвела ее в угол гостиной и усадила на маленький диванчик, где могли поместиться только двое. Нэнси заметила, что до них здесь уже сидели две болтливые кумушки, но, завидев Раймону, тут же покинули насиженное место.

Нэнси незаметно вздохнула. Сколько еще испытаний ждет ее сегодня?

– Как поживает твоя матушка? – начала Раймона светскую беседу.

Нэнси подняла на нее глаза. В общем-то ничего жуткого в этой Раймоне нет. Да, она некрасивая и немолодая дама. Многие в ее возрасте выглядят гораздо лучше ее. Да, она похожа на маленькую высохшую мумию. Да, лицо ее с плотно сжатыми губами и пронзительными глазками не вызывает симпатии… Однако Нэнси и в голову бы не пришло опасаться Раймону.

Отец сказал, что она близкий друг семьи. Однако сразу видно, что он ее не любит. Да, видно, Раймону тут все терпеть не могут. И вместо неприязни, которая начала было просыпаться в душе Нэнси, пришло вдруг сочувствие. Нэнси безошибочно почувствовала, что Раймона такая же отверженная, как и она. Только эту почтенную даму боятся. Но почему?

– Мама в порядке, – ответила Нэнси.

– Мы когда-то неплохо ладили с ней, – сказал Раймона с удовлетворенной улыбкой. – Она правильно сделала, что уехала из этого гадючника.