Люка не мог оторвать от нее глаз. Она казалась такой хрупкой и беззащитной.

«Сколько же ей пришлось пережить», — в который раз думал он.

А ведь она могла потерять ребенка...

Моего ребенка...

Люке снова стало страшно. Страх рос в нем, перерастая в панику.

Неужели такое и вправду может произойти?

Неужели судьба столь жестока? Неужели позволила ему поверить в то, что он станет отцом, только для того, чтобы затем снова лишить веры в будущее и надежды на счастье?

А что потеря ребенка сделает с Катериной? А вдруг она только успокаивает его, а, на самом деле, все плохо?

Ему так хотелось приласкать ее, подставить плечо, дать ей понять, что он тоже переживает, что она не одна. Они вместе пройдут через это, преодолевая все страхи и поддерживая друг друга. Но ее близость представляла опасность для Люки — он просто терял голову. А ведь теперь им надо быть намного осторожнее. Стоит ему прикоснуться к ней — и его страсть, его безумное животное влечение возьмет верх над здравым смыслом.

Тяжело вздохнув, Люка покачал головой. Иногда ему казалось, что эта восхитительная женщина намного сильнее его. Но иногда она была такой уязвимой, что ему хотелось защитить ее от всех напастей, от жестокости мира. Он думал, через что ей пришлось пройти. Каково это — узнать, что беременна от мужчины, с которым была всего одну ночь, о котором она ничего не знает. Естественно, она была напутана, учитывая историю с ее бывшим женихом, заставившим ее потерять доверие ко всем мужчинам. А его комментарии и высказывания лишь способствовали этому, усугубили ее состояние.

Как он мог позволить гордыне сыграть с ним такую шутку...

Если раньше Люка злился и сходил с ума при мысли о том, что она может быть с другим мужчиной, то сейчас его волновали совсем другие вещи. Теперь он несет ответственность за Катерину и малыша, которого она носит. Поэтому он не только настоит на том, чтобы она переехала к нему, а сделает так, чтобы она как можно скорее стала миссис Ди Росси.

И не важно, входит это в ее планы или нет!

Люка оставил Кейт распаковывать вещи в роскошной спальне, где несколько месяцев назад они впервые занимались любовью. Воспоминания о том дне захватили ее, чувства переполняли, и она уже не знала, как успокоить, бешено колотившееся, сердце. Эти воспоминания были эротическими, но и, в то же время, такими нежными. Они с Люкой зачали ребенка в этой комнате, на этой кровати, на этих шелковых простынях...

Она закрыла глаза, и одинокая слеза скатилась по ее щеке. Кейт провела рукой по спинке кровати и глубоко вздохнула. Одно очевидно: спать они будут вместе...

Ее беспокоило, что этим утром Люка вел себя как-то отстраненно. Словно она была прокаженной и он боялся прикоснуться к ней. Смотрел на нее испуганным взглядом, словно она больна или, еще хуже, может потерять ребенка. Если бы только он решился открыто поговорить с ней обо всем! Тогда она бы не терялась в догадках. Но Кейт понимала: Люка из тех, кто держит свои чувства при себе. Он боится открыться ей, словно это сделает его эмоционально уязвимым.

Может, он не хочет привязываться к ней?

Или считает, что она — не тот человек, которому стоит открываться...

Что такое произошло у него в жизни?

Почему он никому не доверяет?

Может, какая-то женщина в прошлом обошлась с ним нехорошо?

Но, Кейт лукаво улыбнулась, если они будут спать вместе, их близость разрушит стены, которые Люка возвел между ними. Ее позабавил ход собственных мыслей. Неужели это она так рассуждает? Она же сама после того, как повел себя Хайден, поклялась никогда больше не верить мужчинам. Но все меняется. У них с Люкой будет ребенок. И хотя бы ради него, им необходимо построить доверительные отношения.

Посмотрев по сторонам, Кейт подумала: как странно вернуться в эти стены, в этот великолепный дом.

В эту комнату, где произошло самое главное событие в ее жизни.

Все было знакомым, и в то же время, она, словно, очутилась во сне. Кейт ощутила невероятное волнение оттого, что Люка где-то рядом... и в предвкушении того, что могло произойти между ними. Она положила руку на живот, чтобы успокоиться. Сейчас она была уверена: и она сама, и ее ребенок будут в порядке. Они найдут выход.

Вместе с Люкой.

Она нашла в себе силы довериться ему и надеялась, что и он ответит ей тем же. Она могла точно сказать: его потребность в любви ничуть не меньше, чем у нее. И что бы там ни случилось с ним в прошлом, она должна знать об этом. Уже несколько раз она замечала, что определенные темы заставляют его небесно-голубые глаза затуманиваться печалью. В эти моменты в них читались боль и страдание, и ей безумно хотелось подойти и обнять его.

На стенах Кейт впервые заметила картины, каждая из которых завораживала и увеличивала стоимость и без того шикарного интерьера. Роскошь окружала Люку каждый день. И это делало его жизнь столь далекой от ее. Кейт ничего не могла поделать с ощущением собственной малозначимости, хоть и понимала, что это глупо. В ней постоянно просыпались воспоминания о детстве, о ее стремлении казаться не тем, кто она есть, желании подражать девочкам из класса. Она всегда была недостаточно хороша...

Но все же эти ощущения не могли подавить растущую надежду, что у них с Люкой есть будущее. Она уже не маленькая девочка и давно примирилась с самой собой.

Кейт помотала головой, чтобы избавиться от негативных мыслей и дискомфорта. Если Люка не хотел быть с ней, то не привез бы ее в Милан, решила она.

― Buongiorno, синьорина Ричардсон!

Полная женщина с черными с проседью волосами, широкой улыбкой приветствовала Кейт. На итальянке был белоснежный фартук и серое форменное платье. Она пожала Кейт руку, когда та спустилась по резной лестнице вниз.

― Я Орсетта Леони, домработница. Я работаю в этой семье уже много лет, и, поскольку они все так печально ушли из жизни, теперь присматриваю только за синьором. Очень рада вашему приезду, синьорина Ричардсон.

Ее улыбка была располагающей. Кейт пожала ее руку и поняла, насколько приятно ей такое приветствие. Но она все же была обеспокоена — Люка так и не появился с тех пор, как оставил ее в спальне. Может, он забыл о ней? Как ни прекрасен был дом, Кейт внезапно захотелось выйти на террасу, чтобы вдохнуть неожиданно теплый для марта и полный цветочных ароматов воздух Италии.

― Buongiorno, — выговорила Кейт и тоже улыбнулась. — Очень приятно познакомиться с вами. Я ищу синьора Ди Росси. Вы не подскажете, где он?

― Si! Конечно! Идите за мной, синьорина Ричардсон. Я отведу вас.

Подойдя к открытым французским окнам, которые вели на террасу, увитую великолепными розовыми и белыми камелиями, только начавшими цвести, Орсетта подняла руки вверх и с силой опустила на свои пышные бедра: