«Русский народ не может сбросить с себя коммунистического ига без посторонней внешней помощи. Каждый русский военный эмигрант должен принять участие в вооруженном столкновении Германии с СССР, несмотря на цели, преследуемые германской политикой.

Германская армия на своих штыках не несет России национального правительства, но зато несет уничтожение советской власти, которая уже 24 года убивает тело и дух русского народа. Биологическая сила русского народа, по сравнению с тою же силой германского народа, настолько велика, что нам, русским, не приходится опасаться, что немцы нас проглотят и переварят»[136].

Исходя из соображений подобного рода, многие эмигранты охотно предоставляли свои услуги абверу и СД. Отечественный исследователь Л. Ф. Соцков в этой связи отмечает, что «многие эмигрантские организации связывали надежды на свое политическое будущее» с Германией и Японией, «как неизбежными противниками СССР в будущей войне. Совпадение интересов не могло не привести к обоюдному желанию установления более тесных контактов»[137].

Вместе с тем, вопрос степени сотрудничества со спецслужбами враждебных по отношению к СССР государств каждый эмигрант, пошедший на коллаборацию, часто решал сам. Большинство эмигрантских организаций стремилось не афишировать свои контакты с разведкой.

Наиболее активной организацией правого тока, поставлявшей эмигрантские кадры для вооруженной, идеологической и разведывательно-диверсионной борьбы с советской властью, являлся уже упомянутый Национально-трудовой союз нового поколения (его членов именовали «новопоколенцами» или «солидаристами»). Американский историк А. Даллин охарактеризовал «новопоколенцев» как «решительную и хорошо организованную группу», которая «смогла внедриться практически во все германские структуры, связанные с русским вопросом… Но русские национальные интересы, как их видел НТС, взяли вверх над приспособленчеством, что привело к конфликту с гестапо и аресту руководителей НТС»[138].

Это мнение в целом пересекается с официальной позицией «новопоколенцев»: «Национально-трудовой союз (солидаристы) сыграли в этом периоде исключительно важную роль. Эта организация, как и все эмигрантские организации в гитлеровской Европе, сохранила, уйдя в подполье, свою структуру… Почти все руководство солидаристов было брошено в тюрьмы и концлагеря, многие там и погибли»[139].

И. Л. Солоневич в 1948 г. попытался оспорить это заявление: «Здесь в каждой строчке по вранью: а) никакие эмигрантские организации не были запрещены — ни РНСД полковника Скалона, ни РОВС генерала Лампе, ни РНСУВ генерала Туркула; не были запрещены и солидаристы… Солидаристы ни в какое подполье не уходили: статьи их вождей под их, вождей, полными именами печатались в берлинском "Новом слове" — тоже, подумаешь, подполье! Солидаристы просто-напросто были единственной партией, которая с немцами пошла… Таким образом, солидаристам удалось закрепить за собою монополию немецкой поддержки, каковой монополией они попытались воспользоваться для того, чтобы устранить всех конкурентов»[140].

Поскольку очень значительное число членов НТСНП оказалось в военные годы в подчинении Б. А. Хольмстон-Смысловского, будет уместно остановиться на истории этой организации подробнее.

Б. А. Смысловский на восточном фронте. 1943 г.

К середине 1920-х гг. вокруг лидеров российской эмигрантской молодежи начали активно создаваться целые объединения радикально настроенных молодых граждан, не желающих пассивно взирать на происходящие в СССР события. Юные эмигранты ставили перед собой цель принять непосредственное участие в борьбе с «красной чумой». В 1924 г. в Югославии образовался Союз русской национальной молодежи. Осенью 1928 г. председателем его правления был избран казачий офицер В. М. Байдалаков (председатель НТС в 1934–1954 гг.). Параллельно с этим в Болгарии в 1927 г. возник Национальный союз русской молодежи (НСРМ), за три года объединивший большую часть русских центров в этой стране[141].

1 июля 1930 г. представители молодежных организаций съехались на свой первый учредительный съезд в Белграде. Туда прибыли идеологи и руководители русской молодежи из Франции (герцог С. Н. Лейхтенбергский и Ф. Бострем), Болгарии (A. A. Браунер), Голландии (B. C. Трегубов), Югославии (В. М. Байдалаков, Б. Соколов, А. И. Занкевич, М. Н. Хлопин). В ходе работы съезда было принято единодушное решение об объединении всех молодежных групп в единую организацию под названием Национальный союз русской молодежи, а результаты заседаний нашли отражение в «Идеологических положениях», где были обобщены мысли и взгляды участников съезда[142].

Вспоминая этот период, соратник Хольмстон-Смысловского Ю. В. Сербин отмечал, что руководители НТС «сумели поддерживать у русской молодежи, этой искательницы вечной правды, активный дух, любовь к России, мечту об изменении политической структуры своей Родины и даже объективное участие в низвержении коммунистической головки. "Игра в солдатики" их интересовала мало»[143].

С 25 по 28 декабря 1931 г. в Белграде прошел II съезд НСРМ. В нем приняли участие председатель Исполнительно бюро В. М. Байдалаков, члены Исполнительно бюро А. И. Занкевич и М. Н. Хлопин, а также делегаты от отделов НСРМ из семи стран: Бельгии (М. Д. Каратаев), Югославии (М. А. Георгиевский), Болгарии (Ф. А. Мельник), Польши (А. Э. Вюрглер), Литвы (Я. Федоров), Чехословакии (К. Д. Вергун); Францию представлял председатель Совета герцог С. Н. Лейхтенбергский. На съезде была принята политическая программа организации (изменившей, исходя из новых политических задач, свое название на Национальный союз нового поколения — НСНП), а одним из важнейших стал вопрос ведения на территории СССР повстанческой борьбы для свержения советской власти и установления политического строя на основе «солидаризма». Как пишет историк М. В. Назаров, в 1931 г. была сформулирована цель НСНП — «Национальная Революция, которая может быть организована лишь силами народа изнутри России, а не извне. Для этого Союз должен утвердиться на родине, создав сеть подпольных групп»[144].