— Клэр! — хрипло вырвалось у него из груди.

Николас замолчал, сжимая и разжимая кулаки, но Клэр не стала дожидаться дальнейшей его реакции. Вместо этого быстро взбежала по лестнице, схватила один из своих чемоданов, влетела в комнату и захлопнула за собой дверь.

Только после этого Клэр позволила себе дать волю слезам. Она бросилась на кровать и горько зарыдала. Пусть эта свадьбы была всего лишь притворством с ее стороны, но его слова сильно ранили Клэр.

Утром Клэр проснулась от запаха кофе, чувствуя себя разбитой. Все ее мысли занимало вчерашнее бегство… бегство от мужа. Клэр застонала и спрятала голову под подушку.

Господи, она все испортила! Что Николас думает о ней сейчас? Как она сможет показаться ему на глаза после того, как устроила такой скандал? Вчера она вела себя еще хуже, чем на острове Брандмир.

Сейчас так много поставлено на карту. Несмотря на осознание того, что Николас отвергает любовь и принимает лишь эротическую сторону отношений между мужчиной и женщиной, Клэр находилась полностью во власти своих чувств.

— Ты ничего не добьешься, если будешь игнорировать их, — пробормотала она в подушку. — Тебе надо прожить еще два с половиной месяца, прежде чем ты заплатишь шантажисту и расторгнешь брак. Ты не можешь провести все это время в этой комнате. Рано или поздно тебе придется показаться ему на глаза.

Клэр откинула подушку и прислушалась. В доме стояла необычайная тишина. Может быть, Николас сделал кофе, а затем ушел куда-нибудь? Она посмотрела на часы.

Восемь утра. Воскресенье. Какие неотложные дела могли выманить его из дома в такой час?

Громкий стук в дверь заставил Клэр подпрыгнуть на месте и замереть. Надежда на то, что ей не придется объясняться с ним, рухнула.

— Клэр? Одевайся и приходи завтракать. Нам надо поговорить, — раздался завораживающий мужской голос.

Как бы ей ни хотелось притвориться, что она еще спит, она знала, что это пустая трата времени. Она встала с постели и направилась к сумке.

— Дай мне несколько минут.

Николас что-то пробормотал и ушел. Клэр услышала стук сковороды об плиту. Порывшись в сумке, она надела белые джинсы и светло-голубую футболку.

Почти все ее вещи были сложены в одной из соседних комнат. Старая квартира закрыта, а ключи отданы владельцу. Когда она уйдет отсюда, то останется без работы и без жилья. Еще одна проблема, о которой ей не хотелось думать.

Через пять минут Клэр стояла у входа в кухню и смотрела, как ее муж раскладывает идеальной формы омлет по тарелкам. Николас выглядел восхитительно, его черные волосы были спутаны, как будто он часто взъерошивал их рукой.

В горле у Клэр встал комок. Больше всего на свете ей хотелось разделить свою жизнь с Николасом, но… ее мечте не суждено свершиться. Эти несколько недель — вот и все, что есть у нее.

Когда Николас повернулся, чтобы поставить еду на стол, Клэр оторвалась от дверного косяка и зашла на кухню.

— Доброе утро. — Она изучающее посмотрела на Николаса, пытаясь понять его настроение. Конечно же, он сердится на нее, и имеет на это полное право. Но позволит ли он своим чувствам взять верх в этой ситуации? — Омлет… очень вкусно пахнет.

— Садись, Клэр. Омлет лучше съесть, пока он горячий.

Николас поставил тарелки и отвернулся, чтобы принести кофе, сливки и сахар.

Его движения были выверены и точны. Взгляд Клэр остановился на его руках. Она хотела снова почувствовать, как эти руки гладят и ласкают ее.

Вчерашняя ссора полностью исключила такую возможность, и Клэр хотелось чтобы все так и осталось, несмотря на холодную боль, разливавшуюся по сердцу.

Когда Клэр села, Николас налил ей кофе. Она добавила сливок, надеясь, что он не заметил, как у нее дрожат руки.

— Тебе уже лучше сегодня? — Он посмотрел на нее. — Я никогда раньше не видел, чтобы ты так теряла самообладание.

— Извини, я знаю, ты сердишься…

— Я злился на тебя вчера, признаю. Это была наша первая брачная ночь, и я планировал провести ее, занимаясь любовью с женой, а не слушая, как ты ворочаешься с боку на бок в соседней комнате. — Николас глотнул кофе, поставил чашку и снова окинул Клэр пронзительным взглядом. — Какая бы у тебя ни была проблема, Клэр, я хочу, чтобы мы ее решили. Нас с тобой ждет счастливая супружеская жизнь. Либо ты признаешься, в чем дело, и мы вместе преодолеваем трудности, либо говоришь мне, что сама со всем справишься. Итак?

— Ты очень нетерпелив, Николас, тебе так не кажется? — стала нападать на Николаса Клэр, понимая, что сама обманывала его с самого начала. — Ты намекнул, что я пытаюсь манипулировать тобой. Впрочем, тебе, возможно, стоит забыть, что я сказала.

— А возможно, нет. — Николас поморщился и опустил глаза в тарелку. Помолчав, заговорил снова: — Если ты слишком устала прошлой ночью, чтобы заниматься любовью, мы бы просто уснули вместе, Клэр. Я же не чудовище.

Клэр хотелось, чтобы он сейчас же обнял ее, успокоил, простил, защитил. Но, если она позволит ему сделать это, то не выйдет ничего хорошего. Она смотрела на его такое любимое лицо и думала о том, что скоро потеряет его.

— Я не могу быть с тобой близка, Николас… — Клэр замолчала, поняв, что чуть не сказала ему правду. Если они займутся любовью, ей уже не удастся убедить себя в том, что она его не любит.

Николас закончил есть омлет и отставил тарелку.

— Но ты должна сейчас поехать со мной. Мне позвонил Форрестер. Кажется, Джек готов серьезно обсудить дела.

— Это великолепно! — радостно воскликнула Клэр, стараясь выглядеть довольной, хотя ее донельзя разозлило то, что Форрестер позволил себе назначить встречу на следующий день после их с Николасом свадьбы. С другой стороны, Форрестеры были гостями на свадьбе. Возможно, Николас предупредил их, что никакого медового месяца не предвидится. — Надеюсь, эта встреча будет удачной. Я с удовольствием съезжу с тобой в офис.

Николас посмотрел на нее с вызовом.

— Вообще-то Джек с женой пригласили нас на свою яхту для морской прогулки. Нам уже пора ехать.

Это невозможно!

Когда она не ответила, Николас коснулся ее руки и тихо произнес:

— Нам обоим надо развеяться.

Он дает ей второй шанс, старается быть с ней терпеливым. А Клэр не может оправдать его надежд.

— Я не поеду, — с трудом проговорила она и со страхом взглянула в окно на серое небо, ощущая, как все сильнее бьется сердце. — По-моему, тебе тоже не следует ехать.

— Пытаешься манипулировать мною, Клэр?

— Нет, я совсем не это имела в виду, — она затравленно посмотрела на него. — Ты же знаешь, я боюсь океана.

— Тебе надо привыкать к этому. Ты поедешь со мной. Я настаиваю.