— Ну пошли, Ммманя, пошли домой, что ли.

Лабрадориха тяжело встала, подняла влажную морду и тяжело зашагала за ним вслед. Щенка я нёс на руках, его длинные лапы вываливались то справа, то слева, и он отчаянно скулил. День рождения, как я уже понимал, задался.

На вечеринку в честь дня рождения пришли все мои лучшие друзья и куча незнакомцев, которые именинника даже не знали, потому что Славик расшерил приглашение на свой странице в Фэйсбуке и, как утверждала Света, также брал бабло за вход и продавал им траву и таблетки, короче, все эти и Алекс.

Он стоял надо мной, на две головы выше, красивый, умный, его новая тачка хоть и не пролезла на четвёртый этаж, но как будто стояла прямо у него за спиной, и при всех этих недостатках он был очень добрый, честный и просто классный чувак и друг. Я его почти ненавидел. В темноте лестничной клетки раздался смех, и мир вокруг меня остановился. Даже Алекс померк и отодвинулся в сторону.

Аня впорхнула в густоту вечеринки, как будто и не покидала её. Обняла меня, едва коснувшись, пролетела в зал и закружилась среди людей, гостей и незнакомцев, расточая улыбки и благодарности.

— Ой, Светик, креветки просто класс! Супер! Ты лучшая! Тебе помочь?

И побежала, ну правда, разве можно на неё обижаться, что вы, она же такая душка!

— Стасик, ты самый красивый! Фу, тут точно жили кошки в этой квартире! Я начинаю задыхаться!

Жалейте меня, жалейте!

— Нет, мы сппп-пасли собак, одну забррал домой я, а ввв-вв…

— О, какой ты добрый! Серый! Привет! Потанцуешь со мной?

И среди всего этого тревожно осматривается, как будто ищет кого-то. Именно этот взгляд, вечный поиск, отчаяние и усталость привлекали меня в ней больше прочего. Я мнил себя рыцарем, способным разгадать причину её грусти, найти решение, и утешить, и заслужить любовь. Дайте мне лишь время, дайте побыть с нею наедине неделю, день, поговорить вволю и выслушать, не отвлекайте этим: «вау, что это за девушка с тобой была, сестра? Она просто очаровательна! Она обворожительна! Я её хочу. Достанешь телефончик? Интересно, какие у неё сиськи? У меня есть шанс? Спроси её, что она обо мне думает, ладно? Где её найти?» Идите все к чёрту!

Она сама нашла меня на террасе.

— Уф, классную вечеринку закатил Славик!

— ?!

— Ты, ты закатил, но музыка Славика и выпивка…

— Мммы с Сссерым покупали, а Сссссв…

— А почему он тогда деньги за вход берёт?

Я хотел было пойти внутрь и проявить себя как герой, но её горячая рука неожиданно крепко схватила меня за запястье, и ноги мои едва не подкосились.

— Постой, может, я ошиблась, я о другом хотела с тобой поговорить.

Я выдержал паузу, как бывалый мачо, хотя на самом деле, я даже своего обычного мычания выдавить не мог. Её прикосновение жгло мне руку, как заражение растекалось по артериям, стремилось прямо к сердцу. Всё, на что я сподобился, это вопрошающий немой взгляд животного.

— Ты же знаешь, мама болеет и дома всё очень тяжело и уныло, и я очень устала от всех этих волнений.

Она вздохнула и крепче сжала моё запястье. Я понял, что пропадаю.

— Светик сказала, что ты везёшь группу в Перу… Я так хочу поехать!

Я молчал, воздуха на ответ не было. Она заглядывала мне в лицо, ждала, а я не дышал, не мычал и не говорил. Она догадалась разжать пальцы, обожжённая рука моя замерла в воздухе, но воздух пошёл, и я смог выдавить очень гладко:

— А как же Алекс?

Она не моргнула.

— А что Алекс? — может, она действительно не понимала.

— Ну, тттты и Аллллекс…

— Ой, да я просто живу с ним! Ему нужен был компаньон в квартиру, и я…

— А кккуда делся рыжий?

— Кто?

— Сосед его?

— Не помню такого.

— Гггодами жили вместе.

Аня пожала плечами.

— У меня дома кошмар, мама со своими депрессиями, сиделки, врачи, родственники. Мне бы сбежать, говорят, ты такой хороший проводник! Возьми меня с собой в Южную Америку, пожалуйста.

— Но группа уже закрыта, у нннас пассспорта уже в поссссольстве, есссли зззз-автра не…

— Так я принесла паспорт!

И Аня протянула мне свой загранпаспорт.

— А пппрививки?

— Ой, ну ты придумаешь что-нибудь, я в тебя верю! — И она чмокнула меня в щеку. И оставила стоять на террасе с паспортом в руках, как дебила. Я хотел бы ещё поговорить о деньгах на билет и снаряжение, но было не с кем. Я был счастлив?

— Самое прикольное в этом то, — голос Серого доносился со стороны глубокой ниши, в ней стоял удобный диванчик, и было легко оставаться незамеченным, — самое прикольное то, что, если у тебя ничего не получится, она не очень и расстроится. В этом всё чудо.

— Чччто не поллучится? — обратился я к голосу, всё ещё разглядывая пушистую, яркую копну волос орехового цвета, прыгающую в толпе танцоров.

— Успеть записать её в группу, сдать в посольство её паспорт, получить визу, подделать документы о прививках, заплатить пару тысяч за билет, конечно же… если всё это не получится, она не сильно огорчится. А если получится, то сам знаешь, она может опоздать на рейс, передумать, забыть. Но так тебе, дураку, и надо будет.

И вдруг, среди всей толпы знакомых и не очень людей, забивших салон квартиры, я увидел яркую полоску красного цвета — повязку на голове.

— Ссссерый, глянь! — Я протянул руку в сторону зала. — Вон, вон, с банданой, вввелосипппп…

— Велосипедист, сука!

Серый рванулся в квартиру. Поверх голов гостей плавал он, велосипедист, который сегодня днём бросил на пустыре у моря двух детей, друзей, собак. Бросил и сбежал, аккуратно смотав поводки и спрятав их в сумку. Голова в красной косынке крутилась из стороны в сторону, явно кого-то высматривая. Как ледокол, врезался Серый в толпу, дёрнул голову в красном, и та пропала, исчезла с поверхности и всплыла уже на террасе, крепко зажатая под локтем сильной руки. Серый швырнул велосипедиста в нишу, и тот плюхнулся на диван. Попытался было встать, но Серый продолжал его толкать каждый раз, ещё и ещё.

— Всё сдаюсь, что вам надо? — Парень тяжело дышал. — Если это из-за таблеток, так я немного принёс, я не хотел толкать их, я для девушки своей принёс!

Парень полез в карман.

— Да какие таблетки, придурок?!

Парень развёл руками, он действительно не понимал.

— Мы видели тебя сегодня здесь, — и Серый ткнул пальцем в сторону моря, лужайки пустыря.

Парень сник, казалось, он вот-вот заплачет, он опустил голову, закрыл её руками.

— Мы видели, как ты бросил здесь собак! Как ты мог?