— С удовольствием! Мы с Тиной… — радостно начал Дрёмыш, но посмотрев на унылого Квана, смешался и замолчал.

— Я тоже соскучился по нашему сказочному лесу, — вдруг заявил Кван. — Правда, гордиться мне особенно нечем. Жар-птицы улетели, воздушные саночки разбиты, меч-кладенец остался под Ледяным озером. Даже принцесс себе нашли все, кроме меня. Что я скажу бабе Яге?! Она меня съест!

— Ты же — герой, Кванчик! — возмутился мышонок. — Да если бы не ты…Ой, а как же мы вернёмся без летучего транспорта?!

Дрёмыш растерянно посмотрел на Остри.

— Ты, конечно, паришь от счастья, но до Вышетуча даже на крыльях любви не долететь.

— Мы опять забыли про посох бабы Яги! — радостно объявил Остри. — Я спрятал его на сырном руднике. У Квана ведь есть ещё одно желание.

Не теряя времени, жёлтый рыцарь слетал за Котопосохом, заодно прихватив спрятанную под мешками «Историю мышиного государства». Ликующий академик Филосиус заверил, что немедленно засядет за описание последних исторических событий и подвигов отважных пришельцев.

Когда учёный, прощаясь с друзьями, пообещал прислать им по экземпляру своей новой книги, Кван тихо проворчал: — Надеюсь, из меня не сделают идеального героя, а то стыдно будет лягушатам в глаза смотреть.

Мышалия пока жила у Шоколадии научилась готовить изумительные вкусности. Она напекла путешественникам в дорогу целую корзину шоколадных пирожных.

Остри был полон надежд и рвался к принцессе Карамельке.

Квана терзали противоречивые чувства.

Дрёмыш изображал жизнерадостность, только когда рядом была Тина.

Празднично наряженные мыши собралась на лугу, где впервые приземлились воздушные саночки с тремя путешественниками. Всем хотелось поглазеть на героев и пожелать им счастливого пути.

Буронор произнёс небольшую речь. Он поздравил мышиный народ с победой и поблагодарил за помощь трёх отважных пришельцев.

— Ваш героизм будет служить для нашего подрастающего поколения примером самоотверженности, любви и доброты! — закончил он под бурные аплодисменты.

Кван, смущенный от, как ему казалось, незаслуженного внимания к его персоне, как только закончилась официальная часть, взял Котопосох и постучал им три раза.

Чёрная кошачья голова открыла загоревшиеся зелёным светом глаза и включила сирену. Через минуту всё закончилось, но ничего не произошло.

Прошёл час, другой, а рыцари всё ждали и на что-то надеялись.

В полдень стало припекать и на лугу остались только Буронор, его семья и несколько бывших рудокопов, которые вернулись на свои должности в мышином правительстве.

Агата бегала по травке с маленькой корзиночкой, раздавая терпеливым провожающим шоколадные пирожные.

Вдруг она подняла голову и запела:

— Туча — туча улетай,

Солнце нам не закрывай,

А пролейся ночью ты,

На луга цветочные!

Все посмотрели на небо и остолбенели. Затмевая крыльями солнце, в долину спускался трёхголовый дракон. На шее средней головы, свесив ноги, сидел лопоухий рыжий мальчишка.

— Квау! — выдохнул лягушонок, — неужто Трифон Горыныч так подрос?!

— Это — то, что вы ждали?! — испуганно спросила Мышалия.

— Ждали, да не ожидали! — протянул Дрёмыш. — Не бойтесь, это — наш знакомый леший со своим трёхголовым щеночком!

Сенька лихо приземлился, развернувшись над Солёной пустыней. Тормозя крыльями, дракон поднял тучу солёной пыли.

Подойти к Горынычу рискнули только Остри, Кван и Дрёмыш с Тиной.

— Здасьте, приехали! — насмешливо заявил маленький леший. — Вы что, специально жар-птиц отослали, чтобы на Тришке прокатиться?! Так он — ещё маленький и у него только три шеи. А вас, как я погляжу — аж четверо.

— Если на драконе имеется только два свободных места, то, может быть, Дрёмыш согласится немного погостить в Мышиной Долине? — улыбаясь спросил Остри.

— И-и-и! — запищала от восторга Брильянтина и бросилась на шею сначала обрадованному Дрёмышу, а затем растерявшемуся Квану.

38. Сахарная свадьба

Путешествие на драконе произвёло на лягушонка такое впечатление, что он забыл все свои тревоги. Погода была самая, что ни на есть лётная.

Слабый ветерок слегка морщил безбрежную гладь океана. По ярко синему небу лениво проплывали кудрявые барашки белых облаков.

Клубящиеся над горизонтом сиреневые тучи казались то заснеженными вершинами далёких гор, то воздушными замками, окружёнными сказочно прекрасными садами.

К вечеру в вышине появились блестящие серебристые перья. Тонкие нити, свиваясь в волнистую рябь, призрачно светились на фоне темнеющего над головой неба.

Кван несколько раз принимал встающий над водой туман за сахарные башни города Вышетуч. Наконец, впереди, показались высокие белые стены.

Льющаяся навстречу музыка приободрила и удивила усталых путников. Они не могли понять, каким образом стало известно об их прибытии.

У распахнутых леденцовых ворот их встречали: король Рафинад собственной персоной, шеренга затянутых в полосатые ливреи придворных и большой королевский оркестр. Никанор радостно помахал приятелю смычком.

— Герой наш сладенький вернулся! — воскликнул Рафинад, кидаясь к лягушонку с распростёртыми объятиями.

— Мы верили, что храбрый зелёный рыцарь вернётся победителем! Пряничек ты наш удалой! Не сомневаюсь, что принцесса ответит взаимностью такому бравому красавчику. Как говорится «честным пирком да за…»

— Это не я — спаситель, засахаренный красавчик, пряничный удалец и так далее, — не выдержал Кван, перебивая восторженную речь Рафинада.

— Это Остри сражался с Тарантом и спас чудесный кулон. Он — герой, он — победитель, его и благодарите!

— Карамельное сердечко у Остри? — изумился король. — Где же он?

— Унёсся на крыльях любви к своей принцессе, как только мы приземлились. Наверно уже объясняется. Он ведь давно любит вашу дочь, неужели вы ничего не видели?!

— К сожалению, мы часто не замечаем того, что у нас под самым носом, — погрустнел король и задумчиво потёр кончик длинного носа. Но вскоре королевская гордость взяла верх над самокритичностью.

— Однако мы разглядели достоинства молодого придворного и даже произвёли его в жёлтые рыцари с вручением ордена и одного из самых красивых фамильных гербов Сахарного королевства. Нельзя не признать, что это был мудрый и дальновидный поступок.

Днём к нам после стольких лет отлучки заявилась фея Шоколадия, да не одна, а с сестрой — Флоксией. Фея цветов напророчила, что нашу дочь спасёт великая сила любви. Тот, кто способен на такое чувство — достоин принцессы!

— Так вот откуда вы узнали о нашем прибытии! Шустрые эти феи, нечего сказать. Только не вовремя исчезают. А другим за их опасные подарки здоровьем рисковать и героев из себя изображать приходится, — проворчал Кван.

Пробила полночь, но в большом зале сахарного дворца продолжала звучать прекрасная музыка в честь свадьбы принцессы Амели и отважного рыцаря Остри.

Подвенечное платье Карамельки украшали вышитые серебром цветочные узоры. Лёгкая ажурная фата не могла скрыть счастливого сияния глаз юной принцессы. Красавец Остри был в строгом костюме с белой гвоздикой в петлице и двумя орденскими ленточками.

Когда