цветной зонтик в её руках превратила в метёлку с торчащими в разные стороны прутьями, пышная причёска стала комоком спутанных волос, промокшее насквозь платье прилипло к ногам. Она смотрела огромными глазами на меня, полными непонимания и обиды. Правда, это длилось недолго. Вскоре взгляд Злотаны стал злым и она недобро произнесла:

— Кто это сделал?!

От платья с причёской повалил пар и я счёл за благо отступить в сторонку и ткнуть пальцем в кучку выловленных студентов.

— Ну сейчас я им покажу!

На прямых ногах, поднимая остатки зонтика всё выше и выше, она рванула туда и принялась раздавать удары направо и налево. Выкрикивая звонким от ярости голосом:

— Ах вы, негодные, недоучившиеся, пустоголовые, дурно воспитанные, дорвавшиеся до магии недоросли! Всё, на что вы способны, это дурные шалости несущие вред окружающим! Такое поведение не может быть оправдано никакими мотивами!

Ни слова мата, заметьте. Но грозный вид и безжалостно хлещущая зонтиком куда попало рука, воспитательный эффект давали, не хуже, а может и лучше.

Даже команда судна вместе с капитаном, на время этой показательной экзекуции, замерла, раскрыв рот, наблюдая за происходящим.

Успокоилась она только когда загнала всех на мачты. Только тогда немного остыла и шваркнув, напоследок, тем что осталось от зонтика от палубу, гордо вскинув подбородок, направилась ко мне.

— Сударыня, я в полном восхищении! — тут же колобком подкатился к ней наш дон Хуан, жадно облизывая глазами стройный стан и высоко вздымавшуюся грудь раскрасневшейся графини, — никогда бы не подумал, что столь изящные руки способны так безжалостно наказывать.

— Я всё-таки графиня, господин капитан, — гордо ответила та, — и знаю, как добиваться послушания.

По полным обожания глазам Ибаньеса я понял, что тот хоть сейчас готов быть наказанным графиней до полного послушания и поспешил вмешаться.

— Графине необходимо привести себя в порядок, — с улыбкой произнёс я, подхватывая женщину под локоток.

— И правда, Вольдемар, — кивнула та, — будьте добры, проводите меня в каюту.

Взгляд капитана сразу стал злобным, явно он сам рассчитывал на роль провожатого. Но я не собирался давать ему хоть какой-то шанс. Обойдётся.

И вовсе не потому, что ревновал. Нет, графиня женщина абсолютно свободная и может делать что хочет, вот только нет желания потом как-то пришивать обратно Кутильё оторванные руки. А что он попытается их распустить, я не сомневался.

Тут к нам выбежали Алиса с Ясулой, которых на палубе не было, поэтому они избегли участи быть облитыми с головы до ног. Но резкое колыхание судна они ощутили вполне, поэтому выскакивали в полной боевой готовности. Однако, не увидев никакой опасности, а только мокрую графиню Честер, остановились, внимательно её разглядывая. К их чести, смеяться над графиней они не стали, хоть в глазах и вспыхнули искорки веселья. Опять же, рядом был я. Поэтому они лишь участливо поинтересовались:

— Злотана, дорогая, что с тобой произошло? Ты решила искупаться?

Графиня смутилась, не зная, что ответить, поэтому поспешил вмешаться я.

— Ничего такого, просто ещё один необдуманный эксперимент наших ребят. Но графиня уже объяснила им всю ошибочность подобных действий.

— Да? И где они? — с любопытством оглядели женщины палубу.

— Да вон, на мачтах сидят.

Они подняли взгляд вверх, понаблюдали за рассевшимися наверху рядком, как воробьи на проводах, нахохлившимися студентами, хихикнули, а затем снова посмотрели на графиню, только уже с уважением.

— Ладно, Злотане надо переодеться, — улыбнулся я, — поэтому прошу нас простить.

Повёл было женщину дальше, но был остановлен снова.

— Стоп, — нахмурилась Алиса, чей взгляд стал подозрительным, — а ты куда?

— Проводить, — удивлённо ответил я.

Тут взгляд госпожи Ботлер стал ещё подозрительней, она переглянулась с Ясулой, после чего обе женщины синхронно друг-другу кивнули и, оттеснив меня, взяли Злотану под руки сами.

— Мы её проводим, — дружно пропели они.

— И, да, — заметила Ясула, — Вольдемар, тебе и самому переодеться бы не мешало.

Тут я заметил, что и сам мокрый не меньше. Просто, всё так быстро происходило, что на этот маленький нюанс я почти не обратил внимания.

Проводив взглядом троицу дам, я спустился к себе. И пока стягивал с тела мокрую одежду, нет-нет, но возвращался мыслями к странному поведению женщин. И к тому, что было сейчас и к виденному ранее.

От Алисы я такой решительности, если честно, не ожидал, чтобы в первую же ночь. Даже если вспомнить её слова, что она уже давно этого ждала. Да, она боевой маг, и привыкла к решительным действиям. Но сразу, без рекогносцировки, без детального изучения места боевых действий, без подготовки… Это мало походило на действия профессиональной военной. Нет, бывало и в истории, когда атакующие войска сходу штурмовали вражескую крепость, уповая на панику и неразбериху противника. Но тут у неё было как минимум две конкурентки, одна из которых мой телохранитель и, по совместительству, надзиратель. Не поверю, что Ясула не знала, что та залезла ко мне в каюту. А это значит что?

Я скинул мокроё бельё в деревянный тазик, оставаясь голышом, давая телу обсохнуть.

Информации, для каких-то выводов не хватало, поэтому решение этой головоломки я решил пока отложить и понаблюдать ещё.

Достав другие штаны и блузу, переоделся и, поправив кушак на поясе, пошел обратно. Стоило, пожалуй, провести со студентами разъяснительную беседу. Во избежание повторения эксцессов.

* * *

Заняв палубу между первой и второй мачтами, я залез на какой-то ящик, для устойчивости, одно рукой зацепился за мачту, дождался, когда все усядутся, окинул прищуренным взором и произнёс:

— Сегодня, из-за необдуманных действий студента Гигора, жизни всех находящихся на судне были подвергнуты большой опасности. К счастью, благодаря случайности, обошлось без жертв и разрушений, но второй раз может и не повезти. Поэтому, впредь, все эксперименты с магией проводить только после согласования со мной и под моим контролем.

— Нашим контролем, — заявила стоявшая поблизости Алиса, скрестив руки на груди.

— Нашим, да, — поправился я, — госпожа Ботлер, как боевой маг, сможет даже лучше оценить потенциальную опасность. А пока, для закрепления и усвоения данного правила, студент Гигор назначается на исправительные работы, для исправления, хм, дела рук своих.

Я посмотрел на стоявших неподалеку боцмана с парой матросов, что с интересом прислушивались к нам, махнул ему рукой.

— Уважаемый, обеспечьте, пожалуйста, наказанного инструментом.

Боцман расплылся в улыбке, поправил усы и торжественно вручил растерявшемуся студенту швабру и ведро.

— И поступает, — продолжил я, — до обеда, в распоряжение боцмана, на правах матроса.

Когда Гигора увели драить гальюн, я спустился с ящика, присаживаясь на него и, кивнув госпоже Ботлер, произнёс:

— А теперь мы вас разделим на мальчиков и девочек, после чего проведём