После этой ночи я запретил себе рисовать Феникса. Выбросил краски, которые могли бы составить огненную палитру, вымыл кисти, убрал подальше последнюю картину и попытался погрузиться в привычную жизнь.

День за днём. Я должен был вытащить себя из этой пропасти.

К Майе забегал некоторыми вечерами, мы болтали ни о чём или разбирались с правками в книге, планировали благотворительный вечер. А после — мило развлекались.

Мои руки ласкали её тело кротко и сладострастно одновременно. Она свободно лежала на постели, разметав волосы по простыням и наслаждалась. Потом мы менялись местами, и Майя отвечала мне тем же. И эти игры были даже лучше, чем всё остальное, хотя бы потому, что я мог прикрыть глаза и представлять что угодно и кого угодно рядом.

Навязчивость образа Феникса так и не растворилась полностью, как бы я не старался, а перебралась с холста в нашу с Майей невинную интрижку. Я понимал, что оказался в тупике, но боялся искать выход, потерять то, что имел, хоть это и было ничем.

Стоило поговорить с Деном начистоту, он точно смог бы мне помочь. Да, поговорить с ним. С моей сущностью.

“Завтра же. Или сегодня. Вернусь домой и позвоню”, — думал я каждый вечер почти две недели к ряду, пока ранним утром не раздался телефонный звонок. Я снова не спал, рассматривая ту самую картину с Фениксом. Накануне мы провели приятный вечер с Майей, изучая отпечатанные экземпляры книги. Она была не против, чтобы я остался, но внутри у меня тревожно дрожало, и никакого желания затевать постельные игры не появлялось. Что-то происходило с Деном, но я никак не мог разобрать что именно.

Досчитав до третьего гудка, я поднял трубку.

— Льё, — довольно проговорил Денеб, — я Феникса нашёл!

— Чего? — удивился я. Мы же вроде убедились, что пока никого достойного нет. Две недели следили за архивами и бросили пару дней назад. — В буфере? — зачем-то мне понадобилось уточнить и так очевидную вещь.

— Да, в Москве, где ж ещё. Я ведь тут… Спит в моей постельке, — с гордостью пропел Ден. У меня дыхание перехватило: он умудрился затащить Феникса в постель? С ума сошёл, не иначе… Мало нам проблем.

— Денеб, — как можно строже сказал я, — выговор хочешь? Какая постель? Других способов не нашёл?

— Да я не был уверен, что она Феникс. Вот и решил совместить приятное с полезным.

— Ну напоил бы, главное что? Отключить мозг, — хотя, если посмотреть с другой стороны, нам нужен Феникс. Очень нужен.

— Напоил. Вернее, она сама напилась. Но с головой сложнее, контроль очень сильный. Пришлось вот…

— Только без подробностей, пожалуйста, — я поморщился. Жутко не люблю слушать интимные тонкости развлечений Дена, да и наблюдать за тем, как он откровенно завоевывает женщин, — тоже.

— Ну было весело.

— И она не догадалась?

— Не-а. Во всяком случае виду не подала. Думаешь, стала бы она тут со мной полночи вытворять всякое, если бы знала?

— Новенькая? Интересно… — всякую мелкую шушеру постоянно присылают в Москву, они как курьеры бегают по миру туда-обратно. Документы в архивы привозят, в основном.

— Вряд ли. Просто я хорошо маскируюсь. Либо она расслабилась. Фениксы тут по работе не бывают, значит отпуск или ещё что.

— Молись, чтоб не узнала ничего, — буркнул я.

— Да мне-то что? Это у неё проблемы будут, — откликнулся Денеб. — Но она классная, я и не думал, что Фениксы такие.

— Не все, Ден. Не все. Судя по тому, что ты сказал, уровень у неё всё же хорош.

— А он разве влияет?

— На стойкость и выносливость — да, конечно, — мне вдруг стало смешно, я представил лицо этой несчастной в момент, когда она узнает, с кем веселилась ночью.

— Приму это за комплимент.

— Ушатал девушку, да?

— Я тебе всё уже сказал! — злобно шикнул Денеб.

— Спокойно-спокойно. Не лезь в это, я как друг тебя прошу. Нашёл — отлично. Мы будем чуть внимательнее к тому, что происходит в тени и вне её, — я замолчал, прикидывая последствия и причины появления довольно сильного Феникса в Москве. Ничего хорошего в голову не приходило, особенно после того, как я вспомнил разговор с Сашей, — тебе бы исчезнуть. На случай, если она всё же догадается.

— Будет сделано. Льё…

— А?

— Я метку оставил. Она пока не знает. И самое забавное, что за ней эта… Ада… Сама пришла.

— За меткой? Денеб. Ты мощь. Но лучше спрятаться. Если она окажется не настолько умна, чтобы сохранить ваш небольшой секрет и метку в тайне, нам с тобой снова влетит. Не хочу напряженности.

— Я понял, — Денеб зевнул. — Ладно, пойду вздремну чуток, полюбуюсь на истинное лицо Феникса, пока есть возможность.

— Ден. Не сгори, — меня снова разобрал смех, только скорее нервный, чем какой-либо другой. Я повесил трубку и еле сдержал тяжелый вздох.

Ада.

Если бы Ден знал, кого поймал в свои цепкие татуированные руки. Сильнейший Феникс. Ученица Сёртуна. Любимая его ученица. Я перевёл взгляд на картину, и, не удержавшись, прикоснулся к изящным линиям.

— Ада… — шепнул изображению. — Почему Денеб?

Поверить в это было невозможно. Может быть он ошибся? Или ошибся я? Сколько на Земле Фениксов? Неужели Ада среди них одна? Я бережно отставил холст к стене, отвернув его изображением от себя. Теперь самое главное не показать Дену своего к ней отношения. Мы искали инструмент — мы его нашли. Удастся ли переманить Аду на нашу сторону? Как лучше это сделать?

Внезапно я занервничал больше, чем того требовала ситуация. Если Сёртун узнает о том, что случилось, еë накажут. Очень серьёзно накажут. Зря я сказал Дену, чтобы он исчез. Наоборот, сейчас надо постоянно быть недалеко от Феникса, попытаться не допустить её встречи с учителем. Будет ли ещё такая возможность — поставить метку, да и вообще заманить в ловушку огненного?

Я тревожно закурил, приоткрыв окно. Весна отвоёвывала город, погружая его в туманы, пожирая остатки снега и поднимая накопившуюся грязь на поверхность тротуаров и газонов. Всё это я отмечал мимолетно, как что-то неизбежное и постоянное, как и свои чувства к этому Фениксу.

Так вот почему я странно ощущал себя накануне вечером. Ден был увлечен Адой, его к ней тянуло со страшной силой, отрывая от меня. Нужно срочно позвонить ему или написать, чтобы он не терял её из виду. Нет. Нельзя скрываться.

Только было я собрался набрать номер своей сущности, как меня перебил входящий звонок.

— Да, Май, — ответил я, пытаясь скрыть нетерпение и огорчение.

— Льё, мне очень нужна твоя помощь.

— Что случилось? — как